Дмитрий Шестаков - Упрямый классик. Собрание стихотворений(1889–1934)

Без песен раздумье, без образов ночь…
Минувшее счастье уносится прочь…
Чего же ты ищешь? Чего же еще
Над бренным, мгновенным дрожишь горячо?
Иль тайная мука всё сердцу близка?
Иль свыклась, сроднилась с мечтою тоска?
Иль поздние тени созвучий былых
В слезах обмирают на арфах немых?

Дарует нам Господь недуги,
Чтоб сила духа вознеслась,
Чтоб в узел тесный и упругий
Свилась любви живая связь.
Когда в устах бессильно слово
Шепнуть, как сердцу тяжело,
Как вкруг любимого больного
Друг к другу жмемся мы тепло!
И на земле, где вечно битва,
И людям тесно, как врагам,
Лишь здесь безмолвная молитва
И бескорыстный фимиам.
О, бодрствуй, сердце, в дни страданья,
Огня любви не потушай
И роковое испытанье
Отрадой веры возвышай!
Не пошатнуть нас темной силе,
Ни вражьей козни никакой,
Когда б мы вечно так любили
И жарко плакали душой!

В наш век рассчетливый, в наш век себялюбивый
Какою теплотой мне дышит образ твой!
Всю жизнь ты отдала на подвиг терпеливый,
Всю жизнь ты жертвуешь собой.
С улыбкой нежности, со словом ободренья,
Как ангел ласковый, склонялся к больным,
О, как ты высока в святом одушевленьи
Святым признанием своим.
И как ничтожны мы, в своей погоне дикой
За колесницею Ваала золотой,
Пред этой жертвою смиренной и великой,
Пред этой чистою душой!

Пучок цветов немой, пугливый,
Немного грустный… Искони
Печали шепот сиротливый
С цветами русскими сродни.
Не оттого ль, что на мгновенье
Живут цветы родных полей,
Что первой вьюги дуновенье
Сомнет их, слабых, как детей,
Что в снежной долго спать постели
Под песню жуткой темноты,
Цветами бледными метели
Сменив весенние цветы…
Не то на юге, знойном юге,
В стране певцов, в стране богов,
В стране – томительной подруге
Благоуханий и цветов.
О, там весна, как дух могучий,
Кидает краски и мечты
И в вязь причудливых созвучий
Вплетает крупные цветы.
Но, как заветную святыню,
Из той счастливой стороны
Зовем мы белую пустыню
Иль хоть цветы родной весны.
Мы чуем вздох больного друга
В росе их диких лепестков
И не сменим на роскошь юга
Печальных северных цветов.

Еще в груди те струны живы,
Моей звеневшие весной,
Еще я знаю вас, порывы
Из края смерти в край иной.
Но нет причудливых веселий,
Какими жизнь была светла,
Былые волны отшумели,
Челнок заброшен без весла.
И лишь порою, как виденье,
Как жизнь, приснившаяся сну,
Я вспомню вешние смятенья
И с тайной нежностью вздохну.

Люби природу и детей:
Они цветы во мраке жизни
С неувядающих полей
Незабываемой отчизны.
Они мечту туда зовут
Взамену зла и лжи великой,
Где звезды вечные цветут
У трона вечного владыки.

Ропот осенний дождя, и в тебе я музыку слышу
Только мелодий любви в песне твоей не ловлю,
Но как трудны, как тяжки усталой душе на закате
Вы, безнадежные дни, вы, безотрадные сны,
И как жалобно вторит сжиманию каждому сердца,
Каждому вздоху тоски ропот осенний дождя.

Без роз весна, без песен май…
О, как для сердца все постыло,
Когда уж жизнь давно убила,
Что было свет, что было рай,
Когда на голос поздних грез
Не вспыхнут прежние светила,
Когда кругом одна могила,
Без песен май, весна без роз.

Если хочешь без тревоги,
Без волнения прожить,
Мирно следуй по дороге
И не вздумай полюбить.

Но когда захочешь счастья,
Уж покоя не проси:
Смело в бурю и ненастье
Крылья юные неси.

В дикой схватке под громами
О, как много будет слез
И под влажными листами
Распускающихся роз.

В этот вечер я б хотел быть Фетом:
Столько неги в сумраке немом,
Столько звезд ниспослано поэтам,
Чтоб и мне хотелось стать певцом.
В этот вечер звезды, как у Фета,
В бриллиантах пышных, как цари,
Чтоб и ты, мой ангел, сном поэта
Протомилась знойно до зари.

О да, всесильно это имя:
Его хоть раз ты повтори —
Со всеми горестями злыми
Вся жизнь опять в огнях зари.
Без роз весны, без блеска мая,
В страде томительных забот
Его не раз изгнанник рая
С улыбкой неги призовет.
И снова крылья серафима
Нас благодатно осенят,
И снова грудь неотразимо
Обвеет вешний аромат…

Его мечтой, его стихами
Обвеян щедро край родной,
И тень знакомая пред нами
Предстала с прежней красотой.
Она стоит с немым вопросом:
А вы, живые, доросли ль
До мертвых грез моих, иль росам
Прохлад и снов – несете пыль?
И к вдохновенному подножью
Вы, слепотствующие век,
Влачите вьюги бездорожья
И бледный ил посохших рек?

Только дотронусь до старой струны,
Душу обвеют знакомые сны:
Все отлетевшее снова со мной.
Сад весь наполнен туманом – луной,
Сад весь наполнен, и сердце до дна
Заполонила туманом луна;
В лунном тумане всё – призрак и сон,
В лунном тумане как песнь похорон…
Только дотронусь до старой струны,
Душу обвеют заветные сны.

Если б я знал, что тебе говорить,
Как твое гордое сердце смирить,
Если б умел, как умеет весна,
Душу будить от холодного сна
Тихим мерцаньем и негой ночей,
Теплою дрожью безмолвных огней,
Музыкой, вкрадчивым пеньем ручья,
Дивной зарей и огнем соловья…

Не для борьбы, для звуков сладких
Мы все, поэты, рождены.
Так парус кроет бури в складках
С иной, мятежной стороны,

И в недра гор свежо и гулко
Перекликаются грома,
И в щель ночного переулка
Гул вод несет ночная тьма.

Какой маэстро дерзкий в силе
Тот жемчуг в песню нанизать?
Хоть звуки мир поработили,
Но миру ль их пересказать.