Софья Островская - Дневник

«Нива» (Петербург; 1869–1918) – популярный еженедельный иллюстрированный журнал для семейного чтения.

Драма коронованных особ (фр.).

посмертно (лат.).

8 августа 1945 г. «Правда» опубликовала «Заявление Трумэна о новой атомной бомбе» от 6 августа: «16 часов назад американский самолет сбросил на важную японскую военную базу Хиросима (остров Хонсю) бомбу, которая обладает большей разрушительной силой, чем 20 тысяч тонн взрывчатых веществ».

В районе озера Хасан на юге Приморского края в августе 1938 г. советские войска отбили наступление вторгшихся на территорию СССР японских боевых частей. С весны по осень 1939 г. у реки Халхин-Гол на территории Монголии, недалеко от границы с Маньчжурией, шел вооруженный конфликт между СССР и Японией, завершившийся разгромом японской армии.

ничто (лат.).

Достаточно! (лат.)

«С тех пор как он страдал и умер, люди не стали менее жестокими, не стало проливаться меньше крови, но жертвы были воскрешены, хотя они об этом не знали и этого не искали» (фр.).

Имя Видкуна Квислинга, министра-президента оккупированной фашистами Норвегии, стало символом коллаборационизма и предательства. 9 мая 1945 г. он был арестован, обвинен в государственной измене и приговорен к смертной казни. Казнен 24 октября 1945 г. в Осло.

Цитата из второй части «Поэмы без героя» Анны Ахматовой.

7 сентября католическая церковь празднует день святой Регины (Regnia, по-французски: Sainte Reine) – Святой Девственницы.

Дом теней (фр.).

Цитату из книги Леонардо да Винчи «Суждения» приводит итальянский математик Антонио Фаваро в своей статье «Леонардо в истории опытных наук» в издании: Леонардо да Винчи. Цикл лекций, прочитанных весною 1906 г. в Обществе Леонардо да Винчи во Флоренции / Пер. с итал. И.А. Маевского. М., 1914. С. 165.

Матф. 25: 14–30.

Рукопись этого стихотворения Островской см.: ОР РНБ. Ф. 1448. Ед. хр. 22. Л. 80 об.

Ср. рассказ Я.Я. Семенова (сына Я.А. Семенова) в записи О. Рубинчик: «Конец войны отец провел на Северо-западном фронте и демобилизовался поздно. По-моему, это было в конце лета, я точно не помню. Он возвращался в Москву через Ленинград. Причем у него оказалась в Ленинграде свободная ночь: он приехал вечером, а поезд в Москву был утром. Отец разыскал телефон Анны Ахматовой, позвонил ей и сказал: “Анна Андреевна, я здесь проездом, и у меня, кроме вас, знакомых в Ленинграде нет”. Она говорит: “Я вас не знаю”. – “Зато я вас знаю”. – “Ну, если вы меня знаете, – сказала Анна Андреевна, – приходите”. Когда он пришел и позвонил в квартиру, то Ахматова не решилась его впустить, открыла дверь на цепочку, а он начал читать ее стихи. Причем такие стихи, которые были мало известны. И когда он закончил, то она сказала: “Теперь я вижу, что вы меня знаете”. Они прошли в квартиру. Придя к Анне Андреевне, отец тут же заварил чай (он был большой любитель чая). Всю ночь они пили чай и читали стихи. Он читал, она читала. Он читал ей свои стихи и ее стихи, Пастернака, Цветаеву. А когда отец уходил, Анна Андреевна сказала: “Ну, теперь и я вас знаю”. Так отец познакомился с Ахматовой. А потом встречался с ней несколько раз в Москве, на квартире Ардовых.

Еще раньше, в 1939 году, отец познакомился с Цветаевой: тогда Марина Ивановна вернулась из эмиграции и жила в Москве. <���…> Отец не считал себя поэтом. Помню, он мне говорил: “Я не поэт, я стихотворец”. Но он был знаток литературы, специалист. После войны он продолжал писать диссертацию и готовил учебник по стихосложению для вузов. Это у него не получилось только потому, что его арестовали. Потом я узнал, что “дело” на отца завели еще в 1939 году. Поначалу оно было связано с его поэмой “Уралов”, на которую в “Литературной газете” была помещена разгромная статья, хотя сама поэма, кажется, не была напечатана, и с тем, что отец в компаниях читал цветаевского «Крысолова». А в 1942 году на фронте отец написал стихотворение “Слово к погибшим”, которое послал Илье Эренбургу, но оно до Эренбурга не дошло, так как было задержано цензурой и попало в “дело”. Часть стихотворения я помню:

<���…> Отец отбывал срок в лагере на станции Яя Кемеровской области. <���…> В 1957 году мы получили официальное свидетельство о смерти, где указано, что отец умер 21 февраля 1950 года от язвы двенадцатиперстной кишки. Но через много лет моя сестра Галина, знакомясь в ФСБ с “делом” отца, прочла, что он был расстрелян» (Рубинчик О. Надпись чернильным карандашом. Отец и сын Семеновы // http://www.akhmatova.org/experts/rub__art02.htm). О встречах Я.А. Семенова с Цветаевой см.: Белкина М. Скрещение судеб. М., 1988. С. 213–215.

Островская называет легендой стихотворение Ахматовой «Уложила сыночка кудрявого…», где явственно звучит мотив Китежа, так же как в маленькой поэме «Путем всея земли (Китежанка)». Оба текста написаны в марте 1940 г.

Л.Я. Гинзбург жила по адресу: Канал Грибоедова, 24, кв. 5.

и так далее (англ.).

Цитата из первой редакции «Поэмы без героя» («Часть первая. Тысяча девятьсот тринадцатый год»).

Успокой меня звездами, а не яблоками (англ.). Строка из стихотворения австралийского поэта Т.И. Мура «Звездная тревога».

Л.Н. Гумилев после семи лет отсутствия (тюрьма, лагерь, фронт) вернулся в Ленинград 14 ноября 1945 г.

Двойная египетская корона (фр.). Вероятно, имеется в виду, что Л.Н. Гумилев – сын двух поэтов.

Света в пути (англ.).

Цитата из стихотворения В. Маяковского «Верлен и Сезанн» (1925).

В начале 1946 г. Ахматова готовила к изданию сборник под названием «Нечет» (название этой книги напоминает об ахматовской книге 1914 г. «Четки») для Ленинградского отделения издательства «Советский писатель». Из-за постановления ЦК от 14 августа 1946 г. книга не была издана (подробнее см.: Крайнева Н. Об одном несостоявшемся цикле стихотворений Анны Ахматовой // Анна Ахматова: эпоха, судьба, творчество: Крымский Ахматовский научный сборник. Симферополь, 2005. Вып. 3. С. 22–23).

Дружба Ахматовой с актрисой Ф.Г. Раневской началась в Ташкенте. Там же началось и ее общение с Р. Беньяш и Д. Слепян (см.: Чуковская Л.К. Ташкентский дневник // Чуковская Л.К. Записки об Анне Ахматовой. М., 1997. Т. 1. С. 427, 430, 464 и др.). После возвращения в Ленинград Д.Ф. Слепян приняла Р.М. Беньяш жить к себе, в Толстовский дом (ул. Рубинштейна, 15/17, кв. 104). Здесь иногда бывала и Ахматова. Со временем Ахматову стала смущать репутация ее ташкентских приятельниц. Беньяш рассказала А.С. Демидовой, что как-то к ней «пришла Ахматова и сказала: “Раиса Моисеевна! До меня доходят странные слухи о наших отношениях. Считайте, что мы с этого дня не знакомы…”» (Демидова А. Бегущая строка памяти. М., 2000. С. 469).