Жан Батист Баронян - Артюр Рембо

Судя по всему, он бы предпочёл Харару аденское пекло. Чтобы скрасить скуку и одиночество, у него было одно средство — чтение книг по технике, названия которых как лейтмотив постоянно присутствовали в его письмах дорогим друзьям в Шарлевиле и Роше. Но он просил их больше не присылать ему учебники Pope… Теперь ему потребовался фотоаппарат, «фотографический багаж» [45] В те времена фотографическое оборудование было настолько громоздким, что слово «багаж» вполне ему соответствовало. , как он его называл.

Хотя в апреле в Харар приехали, чтобы там обосноваться, Альфред Барде и один из его компаньонов, Артюру больше чем когда-либо не хватало острых ощущений, приключения. Пусть даже если это будет связано с риском для жизни. Он прямо об этом сказал в письме от 4 мая:

«Дорогие друзья, у вас теперь лето, а здесь зима, то есть, в общем-то, довольно тепло, но часто идут дожди. Так продлится несколько месяцев. Сбор кофе начнётся через полгода.

Я же собираюсь оставить этот город и отправиться за свой счёт торговать или исследовать неизвестные места. В нескольких дневных переходах отсюда есть большое озеро, в тех местах много слоновой кости, я постараюсь туда добраться, но страна эта, возможно, негостеприимная.

Я куплю себе лошадь и — в путь. На тот случай, если это плохо кончится и я оттуда не вернусь, сообщаю вам, что в аденской конторе я депонировал сумму в 715 рупий и вы сможете их востребовать, если сочтёте нужным» {105} 105 Rimbaud Arthur. Lettre à sa famille du 4 mai 1881. Ibid. .

Эти незнакомые места, о которых он мечтал, ему вскоре довелось исследовать за счёт фирмы «Мазеран, Вианне, Барде и компания». Назначенный ответственным за небольшую коммерческую экспедицию, одетый как туземец, он отправился на плато, что в полусотне километров к югу от Харара. До него в этом районе не бывал ни один белый. Туда не заходил даже британский исследователь Ричард Бертон, который в 1854 году, также переодетым, проник в Харар первым из немусульман.

Рембо привёз оттуда немалое число козлиных и бычьих шкур, которые выменял на мелкие стеклянные изделия и хлопчатобумажные ткани. Но это предприятие, продлившееся две недели, стоило ему нового обострения болезни. Он не мог понять, какая зараза к нему пристала: то ли малярия или холера, то ли тиф, который начал свирепствовать в городе и каждый день убивал десятки человек, тела которых египетские солдаты спешно сбрасывали в общие могилы. А может быть, это сифилис?

По счастью, это была всё та же лихорадка. Но поправившись, Рембо так и не свыкся с жизнью в Хараре, и у него крепло ощущение, что он тратит себя на бессмысленное и отупляющее занятие. Вот если бы только он мог совершить другие экспедиции в неисследованные земли!

Или стать директором отделения компании!

Когда ему отказали в назначении на этот пост, он подал Альфреду Барде заявление об увольнении. Тот его не принял, и у него были к тому основания, поскольку Рембо подписал 10 ноября 1880 года договор с лионской компанией о найме сроком до конца 1883 года. А через несколько недель Барде предложил Артюру вернуться на работу в Аден. Там он вновь стал надзирателем в цехе по сортировке кофе. Поскольку это большой сосредоточенности от него не требовало, у него оставалось время на то, чтобы обдумывать свой новый проект: он решил написать для Географического общества исследование — с приложениями в виде карт гравюр, фотографий — о Хараре и прилегающих к нему землях, всё ещё неизвестных европейцам. Он полагал, что Географическое общество, членом которого был Альфред Барде, могло бы выделить ему средства на другие экспедиции. Для них ему потребовались бы также фотографический аппарат и точные навигационные инструменты.

Артюр знал только одного человека, который мог бы приобрести их для него во Франции и отправить ему. Это был Эрнест Делаэ, которому он и написал письмо с перечнем всего необходимого. А именно: портативный дорожный теодолит, секстант, геодезическая буссоль, карманный барометр-анероид, пеньковый землемерный шнур, ящик с измерительными инструментами (линейка, угольник, транспортир, циркуль, дециметр и рейсфедер), бумага для рисования. К этому списку надо добавить названия разных специальных публикаций, таких, как, например, «Ежегодник Французской республики за 1882 год, представленный правительству сотрудниками Бюро долгот» или «Инструкции для подготовки к путешествию».

Рембо мечтал. Он представлял себя — вооружённым инструментами, с бумагой и карандашом в руках — первопроходцем, исследователем неведомых земель где-нибудь в глубине Сомали или на Занзибаре. Или на острове Пемба в Индийском океане, который, по его представлениям, был полон тайн. Он уже видел себя признанным географом, которого учёное Географическое общество торжественно принимает в Париже, отдавая дань оригинальности и глубине его трудов и изысканий.

Между тем проходили месяц за месяцем, а он всё ещё изнывал под палящим аденским солнцем на службе всё у тех же «Мазерана, Вианне, Барде и компании», всё в том же цеху сортировки кофе, хотя изредка ему удавалось совершать опасные поездки в глухие районы Абиссинии.

Развлечения его были довольно однообразны: прогулки у одной из немногих достопримечательностей города, которая недавно была приведена англичанами в порядок, — проделанных в склоне горы внушительных резервуаров для воды времён царицы Савской; подъём на какой-нибудь из пустынных холмов, окружающих Аден; посещение портовых кабаков или близлежащих островов Пирим и Бахрейн, находившихся под протекторатом Англии.

Рембо надеялся на повышение в должности, полагая, что сможет заменить Альфреда Барде, если тот, как предполагалось, вернётся во Францию.

В ноябре он получил из Роша хорошую новость: один из чиновников компании, вернувшийся в Лион, купил для него, наконец, «фотографический багаж» {106} 106 Rimbaud Arthur. Lettre à sa famille du 3 novembre 1882. Ibid. . Но эту хорошую новость сопровождала плохая: госпожа Рембо не могла взять в толк, с какой стати она должна нести расходы за этот слишком дорогостоящий (тысяча восемьсот пятьдесят франков) багаж. И в письме, отправленном сыну, заявила, что больше не намерена вмешиваться в его дела.

Отказ матери покрыть его расходы опечалил Артюра, ведь он находился «за тысячу льё от дома», среди «дикарей». 8 декабря 1883 года он писал матери: «Если я не могу уже обратиться за помощью в моих заказах к своей семье, к кому, чёрт возьми, мне обращаться?» Он утверждал, что без книг, которые он заказал, будет лишён «массы необходимых сведений» и останется «как без рук» {107} 107 Rimbaud Arthur. Lettre à sa famille du 8 décembre 1882. Correspondance. Op. cit. . Это его возмущало и делало раздражительным: в повседневной работе в Адене он выходил из себя по пустякам.