Станислав Сапрыкин - Сталинские соколы. Возмездие с небес

Илефельд посмотрел в лицо каждому из нас и кивнул головой.

Пока техники заканчивали последние приготовления к первому боевому вылету звена, мы пошли на ранний обед. Воевать, да и вообще рисковать головой лучше на сытый желудок.

– Как думаешь – не унимался оберфельдфебель Отто. – сегодня все вернуться обратно?

– Думаю – да! – ответил я сухо, стараясь держаться с невозмутимым достоинством, хотя в голове был сумбур и на сердце волнительно.

В 12.00 объявили пятнадцатиминутную готовность, и мы заняли места в кабинах. Механик моего «Эмиля» Хейнц доложил. все в порядке. В 12.10 в наушниках раздался бодрый голос ведущего звена Клаузена.

– «Начальник поезда», всем «пассажирам» запустить «лошадей» и следовать на «перрон» ожидая команды с «Бодо».

Его громкий голос как разряд тока заставил встряхнуться и начать действовать.

Один за другим, мы вырулили на полосу. Как пилот, не имеющий боевого опыта, я стал на старт последним в звене, ведомым второй пары. В 12.15 с командного пункта была дана команда «поехали» и самолеты один за другим стали подниматься в слабый туман.

Уводимый потоком воздуха и гироскопическим моментом в сторону, словно пытаясь показать вредный нрав и свернуть с полосы, мой «Эмиль» несколько раз вильнув хвостом начал разбег. Погода портилась.

– Повнимательней в «занавеске» – предупредил Илефельд с командного пункта.

У меня был достаточный опыт тренировочных полетов в худших метеоусловиях, сейчас видимость была более полутора километров, а собирающаяся высокая облачность не мешала полету группы на четырехстах метрах.

Звено собралось в боевой порядок и взяло курс на Кишинев. Русская колонна была обнаружена примерно в ста – ста сорока километрах от аэродрома, с учетом маневрирования – это минут двадцать – двадцать пять полета. По дороге, пересекая территорию, контролируемую противником, мы попали под слабый огонь с земли, но не стали отвлекаться на второстепенные цели, выискивая огневые точки. Далее, судя по радиообмену, звенья расчистки обнаружили русские истребители и начали бой. Самолетов противника я не видел, наверное, драка проходила в стороне от линии нашего пути, что и требовалось. Обойдя город стороной, звено вышло на дорогу Кишинев – Бэлци. Почти сразу командир заметил колонну артиллерии на марше подходящую к Кишиневу с севера.

– «Пивные фургоны» справа по курсу, разрешаю «фейерверк» по плану – скомандовал Клаузен и пошел с ведомым на голову колонны.

– «Сенокос» – прокричал кто-то в наушниках.

Заход получался против движения техники. Я несколько отстал от своего первого номера и приготовился к атаке на хвост. В пологом пикировании я попытался прицелиться по колонне, но заход получился неудачным, самолет шел со скольжением, и даже не видя результаты сброса бомб, я понял, что сильно промазал, взрыхлив землю в стороне справа от дороги. Дав полный «газ» и разогнав самолет в нескольких десятках метров от земли, я потянул на эффектную полупетлю. Перевернувшись в верхней точке, произвел вторую атаку, ведя огонь из бортового оружия. И второй заход прошел мимо цели. Выпустив закрылки на один оборот колеса, я старался снизить скорость пикирования, забыв переустановить стабилизатор. Самолет на снижении сильно трясло и прицельного огня не вышло. Я больше беспокоился, чтобы не рухнуть на головы русским, чем попасть в них. Остальные самолеты были результативней. Несколько машин пылало, люди внизу, бросив лошадей и транспорт, разбегались вправо и влево от дороги.

Помня рекомендации Илефельда, Клаузен скомандовал. «конец рабочего дня», берем курс на «садовый забор».

Мы собрались. На обратном пути облачность спустилась, и видимость заметно ухудшилась. Еле различив посадочную площадку, я запросил посадку. В эфире слышались позывные остальных пилотов запрашивающих «Люси-Антон». Вся небольшая группа бомбардировщиков благополучно села. Потери русской колонны требовали уточнения. Группа расчистки вернулась еще раньше, они заявили о двух сбитых русских И—153 и потеряли три своих машины, правда всем летчикам удалось дотянуть до нашей территории и вернуться на базу, но потеря сразу трех самолетов в вынужденных посадках из сорока машин группы – это серьезная неприятность, которую не стоит афишировать на весь мир.

Вечером начался моросящий дождь не характерный для лета. Он идет весь следующий день и вечер. Сами осадки не сильные и поле размокло незначительно, но низкая облачность полностью остановила полеты. Мы бездельничаем, это и тоскливо и радостно одновременно. Прогноз на завтра не ясен.

На следующий день нас разбудили в пять утра. Дождь продолжается, но за ночь он заметно ослаб. Меня и еще нескольких пилотов звена вызвали в штаб эскадрильи до завтрака. Сегодня инструктаж проводит Клаузен. Наши и румыны прорвали оборону русских на Пруте и двигаются в направлении на Яссы. Звено хотят отправить искать, а в случаи обнаружения атаковать поезда в сорока километрах севернее Яссы. Русские подвозят туда своим войскам какое-то снаряжение или технику, затем паровозы идут обратно пустые, оставляя вагоны.

Летят только подготовленные к таким условиям летчики не младше лейтенанта. Смотря на погоду, остается верить, что мой мышонок сможет прикрыться зонтиком.

Медленно разгоняю «Эмиль», проверяя состояние грунта, и отрываюсь в мрачное негостеприимное небо. Два звена расчистки пошли искать русские самолеты в район между Яссами и Бельцами, там погода лучше. Они будут выше облаков без визуального контакта с нами. За Яссы вышли без происшествий, но когда звено разошлось для поиска, я потерял первого номера. Я ни только не нашел поезда, но даже железной дороги не обнаружил. Покрутившись в заданном квадрате, я повернул назад. На обратном пути меня попытались обстрелять с земли русские войска. Пока я разворачивался для атаки, противник пропал, не найдя целей я сбросил бомбы в пустое поле и пошел на аэродром. Найдя с трудом посадочную площадку, я филигранно посадил «Эмиль» на мокрую траву.

– Блестящая посадка – послышался в наушниках голос Илефельда.

Никто из летчиков группы не обнаружил поезда русских, обратно вернулись все. Группа охотников наткнулась на множество самолетов противника, сбив не менее семи И-15, наши, в результате огня противника или аварий лишились шести самолетов без потерь личного состава. За четыре неполных дня боев группа лишились двадцати процентов машин, скоро нам не на чем будет летать.

Вермахт и румынские пехотные части захватили плацдармы на берегу реки и продолжили наступление. Нас переводят в Яссы. Дают выспаться. Рано утром следующего дня эскадрилья поднимается для атаки передового русского аэродрома в районе Могилев-Подольский. Такими силами одновременно группа еще не ходила. два звена истребителей бомбардировщиков и два звена истребителей расчистки. План прост. Истребители подходят первыми на средних высотах. Обычно русские, заметив самолеты Люфтваффе, сразу поднимают воздух все имеющиеся самолеты. Истребители должны навязать им скоротечный бой, затем отойти в сторону, имитируя уход. Как только русские начнут садиться на аэродром, на малой высоте подойдут наши звенья истребителей-бомбардировщиков и ударят по аэродрому. Первое звено подавляет зенитные точки, второе – атакует самолеты. По сравнению с атакой аэродрома мои предыдущие вылеты были легкой тренировкой.