Гомбожаб Цыбиков - Буддист-паломник у святынь Тибета

Этим объясняется то, что четвертым перерожденцем признали сына монгольского князя, который, правда, был убит на 28-м году жизни в Тибете. Монголы говорят, что тибетцы убили его из племенной ненависти, распоров живот, т. е. способом убиения монголами баранов. Следующему его перерожденцу, Агван-Ловсан-чжямцо, именуемому ныне просто ава-ченьбо , т. е. пятым великим, удалось приобрести светскую власть, которая первое время все же была только номинальной. Этот далай-лама в союзе с первым банчэном не позадумался пригласить на свою родину монгольское оружие, лишь бы победить ненавистных светских правителей. Хотя ему и удалось этого достигнуть, но в дела Тибета стали вмешиваться монгольские князья, или признававшие верховную власть маньчжурской династии, или же боровшиеся за самостоятельность. После смерти пятого далай-ламы в течение почти сорока лет далай-ламы делаются предлогом политических интриг разных властолюбцев, пока ряд исторических событий не уничтожил в Тибете власть монгольских и туземных князей и пока, наконец, в 1751 г. не было признано за далай-ламой преобладающее влияние как духовное, так и светское.

Избрание далай-ламы до 1822 г., года выбора десятого перерожденца, основывалось на предсказаниях высших лам и определениях прорицателей, но при выборе десятого перерожденца впервые было применено на практике установленное при императоре Цянь-лун метание жребия посредством так называемой сэрбум («золотая урна»). Оно состоит в том, что имена трех кандидатов, определенных прежним порядком, пишут на отдельных билетиках, которые затем кладутся в золотую урну. Эта урна сначала ставится перед большой статуей Чжово-Шакьямуни, и возле нее депутатами от монастырей совершаются богослужения о правильном определении перерожденца. Затем урна переносится в Поталу, во дворец далай-ламы, и здесь перед дощечкой с именем императора в присутствии высших правителей Тибета и депутации от главнейших монастырей маньчжурский амбань посредством двух палочек, заменяющих у китайцев вилки, вытаскивает один из билетиков. Чье имя написано на этом билетике тот и возводится на далай-ламский престол.

Избрание утверждается императорской грамотой, и счастливый или несчастный мальчик с большими почестями переносится во дворец. С этих пор ему воздаются долженствующие почести и к нему стекаются поклонники. При этом с самых ранних лет его начинают обучать грамоте под руководством специального учителя йон-цзин , выбираемого из наиобразованнейших знатных лам. Затем ему дают чисто богословское образование по вышеупомянутым пяти отделам и всем семи их толкованиям. Для практических диспутов приставляются по одному ученому ламе со всех богословских факультетов трех главных монастырей. Эти руководители называются цан-шав-ханбо , в числе коих при нынешнем далай-ламе состоял и наш соотечественник бурят Агван Доржиев.

По окончании курса учения далай-лама получает высшую ученую степень по богословию по тому же порядку, как и другие ламы, но, понятно, с более обильной раздачей денег монастырям и более осторожными вопросами со стороны диспутирующих с ним ученых лам, назначенных наперед. После сего 21—22-летнего возраста далай-лама вступает как бы в зрелый и самостоятельный возраст; но мы должны упомянуть, что начиная с 1806 г. сменилось 5 далай-лам. Нынешний, по счету тринадцатый, Тубдан-чжямцо, родился в 1876 г., и, следовательно, в настоящее время ему 27 лет. Годов 6–7 тому назад он вступил в борьбу со своим регентом, знатнейшим из тибетских хутухт – дэмо, и из нее вышел победителем, благодаря чему, без сомнения, избежал участи своих четырех предшественников, погибших в разных возрастах часто вследствие насильственной смерти, причиняемой регентами и представителями других партий, старающимися остаться подольше у власти.

Настоящий далай-лама обвинил дэмо-хутухту в составлении заклинаний против его жизни, конфисковал его громадное имущество, а самого посадил под строгий домашний арест в отдельной комнате, где дэмо-хутухта оказался задушенным в один истинно прекрасный осенний день 1900 г. Сам далай-лама принял на себя верховное правление Тибетом, и одним из выдающихся его предприятий является отмена смертной казни, сильно практиковавшейся при регентах. По-видимому, он вообще очень энергичный и готовый на хорошее человек с достаточной любознательностью.

Вторым лицом ламаистской иерархии является банчэн-эрдэни, живущий в монастыре Даший-Лхунбо Цзанской провинции. Первым банчэнем-эрдэни является лама Ловсан-Чойчжи-чжалцань, родившийся в 1570 г.

Этот ученый лама был наставником четвертого и пятого далай-лам, причем сыграл немаловажную роль в политических делах, послуживших к возвышению власти далай-лам. Официальный титул банчэн-эрдэни и императорскую грамоту с печатью получил лишь третий банчэн, Балдан-ешей, в 1780 г. на аудиенции в Пекине. Ныне живет шестой перерожденец, родившийся в 1882 г. и, следовательно, имеющий ныне 20 лет от роду.

Если в официальной власти банчэн уступает далай-ламе, то в воззрении ламаистов он несравненно выше его по своей, так сказать, святости. В особенности он чтим как будущий царь «священной войны Шамбалы» [113], в которой он будет главным предводителем.

Далай-ламу принято называть и чжамгон-тамчжад-чэнба («всеведущий предмет веры»), но такое название тибетец придает всякому чтимому им знатному ламе-перерожденцу, так как религиозное обаяние далай-ламы, вследствие его малодоступности, меньше действует на верующих, чем авторитет ламы, с которым они постоянно поддерживают отношения. Поэтому в местностях, более удаленных от Лхасы, далай-ламу знают лишь как верховного правителя Тибета, а религиозное чувство мирян направлено к местному патрону, безразлично, к какой бы секте он ни принадлежал.

Кстати заметим здесь, что господствующим в Центральном Тибете является учение Цзонхавы, но оно, вступив в борьбу с другими сектами в первый период своего распространения, ныне уже совершенно примирилось и сделалось, по меньшей мере, индифферентным к ним. Современный ламаист вообще и тибетец в частности с одинаковым решительно благоговением и верою относится к предметам поклонения разных сект. Даже верховное правление Тибета с далай-ламой во главе часто обращается за исполнением заклинаний к представителям старой «красношапочной» секты. Простой народ, конечно, делает это по своей неразвитости и суеверию, но такое объяснение неприложимо к верховным представителям «желтошапочников». Обращение их к другим сектам, по нашему мнению, делается из политических видов удовлетворения суеверных потребностей народа и оправдания себя перед ним в случае народных бедствий и неудачных случаев в политике.