Александр Гумбольдт - Второе открытие Америки
- Название:Второе открытие Америки
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «5 редакция»fca24822-af13-11e1-aac2-5924aae99221
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-58867-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Гумбольдт - Второе открытие Америки краткое содержание
Легче всего писать о героях, совершивших беспримерный подвиг. А как быть, когда тысячи выдающихся деяний, поразительных открытий, научных и человеческих подвигов один человек совершал каждодневно на протяжении всей своей почти 90-летней жизни? Только для перечисления его дел понадобился бы целый том. Человек этот – Александр фон Гумбольдт (1769—1859), великий немецкий ученый-энциклопедист, физик, метеоролог, географ, ботаник, зоолог и путешественник.
Уже с рождения Гумбольдту была уготована судьба необычайная. Его крестным отцом стал будущий король Пруссии Фридрих Вильгельм II. В детстве Гумбольдт получил прекрасное домашнее образование. Затем учился во Франкфуртском-на-Одере, Берлинском и Геттингенском университетах, Фрейбергской горной академии, изучая историю, экономику, ботанику, анатомию, медицину, физику, математику, астрономию, геологию, литературу, археологию и торговлю…
В 1792—1794 гг., в должности обер-бергмейстера, Гумбольдт уже на практике занимается горной промышленностью, много путешествует по Германии. Параллельно с успехом выполняет важные дипломатические поручения своего крестного отца – прусского короля. Выйдя в отставку, в 1796—1799 гг. живет в Йене, Зальцбурге и Париже, готовится к будущим путешествиям.
Наконец, 5 июня 1799 г. начинается его первая большая экспедиция – в испанские владения в Америке. Совместно с Эме Бонпланом Гумбольдт за пять лет вдоль и поперек пересек и изучил южноамериканский континент. Экспедиция принесла неисчислимые научные результаты. Полное описание этого путешествия заняло 30 томов и выходило 26 лет!
В 1829 г. Александр фон Гумбольдт совершил свое второе большое путешествие – по России. Итогом его стал трехтомный труд «Центральная Азия» (1843).
К концу жизни Гумбольдт пребывал на вершине славы – там, где холодно и одиноко. Три монарха почитали за честь быть его друзьями и покровителями. Он дружил с выдающимися современниками, – но к 1859 г. никого из них уже не было на свете. Остаток своей жизни Гумбольдт посвятил изданию «Космоса» – своду всех естественнонаучных знаний об окружающем мире, накопленных человечеством – и самим Гумбольдтом в том числе – к середине XIX века. В 1845—1857 гг. вышли первые 4 тома, 5‑й остался неоконченным…
Его нет с нами уже полтора века. Но уж вот к кому не применимы слова: «Sic transit Gloria mundi»! – так проходит слава человеческая. Его слава не померкла. И, видимо, уже не померкнет, потому что это – Вечный огонь.
Эта публикация включает в себя «Путешествие по Ориноко», в котором описывается важнейший этап четырехлетней (1799—1804) южноамериканской экспедиции А. Фон Гумбольдта и Эме Бонплана. Предваряет книгу одно из лучших жизнеописаний автора – биографический очерк М. А. Энгельгардта о жизни, путешествиях и научной деятельности Гумбольдта, изданный в знаменитой серии «Жизнь замечательных людей».
Второе открытие Америки - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
На побережье узнали бы лишь, притом очень нескоро, что лодки, вышедшей из Васивы, не видели в миссиях Санта-Барбара и Сан-Фернандо-де-Атабапо, отстоящих за сотню лье оттуда. Ночь 20 мая, последнюю перед окончанием нашего плавания по Касикьяре, мы провели близ места бифуркации Ориноко.
Мы питали некоторую надежду, что нам удастся провести астрономические наблюдения, так как падающие звезды необыкновенной величины были видны сквозь пелену тумана, застилавшую небо. Из этого мы заключили, что слой тумана должен быть очень тонким, потому что метеоров такого рода почти никогда не наблюдали ниже облаков.
Изумившие нас метеоры двигались к северу, следуя друг за другом примерно через одинаковые промежутки времени. Индейцы, не имеющие обыкновения облагораживать словами скачки своего воображения, называют падающие звезды мочой, а росу – слюной звезд. Облака снова сгустились, и мы больше не видели ни метеоров, ни настоящих звезд, которых с нетерпением ждали несколько дней.
Нас предупредили, что в Эсмеральде нас поджидают насекомые, еще «более злые и более прожорливые», чем на том рукаве Ориноко, по которому мы поднимались. Несмотря на такое обещание, мы с удовольствием мечтали о том, что наконец заночуем в обитаемом месте и займемся гербаризацией. Последний лагерь на Касикьяре поколебал наши надежды.
Я осмеливаюсь сообщить о факте, не представляющем большого интереса для читателя, но, по моему мнению, заслуживающем упоминания в путевом дневнике, где описываются все события во время плавания по столь дикой стране. Мы расположились у опушки леса.
Среди ночи индейцы сообщили нам, что они слышали совсем близко рычание ягуара и что оно доносилось с вершин соседних деревьев. Леса здесь настолько густые, что в них водятся почти исключительно те животные, которые лазают по деревьям, как четверорукие, Cercoleptes (кинкажу), виверры и различные роды Felis.
Так как наши костры ярко горели и так как в результате длительной привычки перестаешь (можно сказать систематически) обращать внимание на действительные опасности, то мы придали мало значения крикам ягуаров. Их привлекал запах и лай нашей собаки. Собака (из породы крупных догов) сначала принялась лаять; когда тигр приблизился, она стала выть и спряталась под наши гамаки, как бы ища помощи у людей.
Со времен ночевок на берегах Апуре мы привыкли к таким чередованиям храбрости и страха у нашей молодой, кроткой и очень ласковой собаки. Каково же было наше горе, когда утром, при посадке в лодку, индейцы сообщили нам об исчезновении собаки! Не было никаких сомнений, что ее утащили ягуары.
Может быть, не слыша больше их рычаний, она отошла от костров к берегу, а может быть, мы не слышали стонов собаки, так как спали глубочайшим сном. Жители берегов Ориноко и Магдалены часто уверяли нас, что самые старые ягуары (следовательно, многие годы охотившиеся по ночам) очень хитры и могут утащить животное из лагеря, сжав ему горло, чтобы оно не кричало.
Мы прождали часть утра в надежде, что наша собака заблудилась. Через три дня мы вернулись на тот же берег. Опять слышалось рычание ягуаров, питающих склонность к определенным местам; но все наши поиски оказались тщетными. Дог, который сопровождал нас от Каракаса и столько раз ускользал вплавь от преследования крокодилов, был растерзан в лесу. Я упоминаю об этом случае лишь потому, что он дает некоторое представление о хитрости больших кошек с пятнистой шкурой.
21 мая мы снова вошли в русло Ориноко тремя лье ниже миссии Эсмеральда. Прошел месяц с тех пор, как мы покинули эту реку около устья Гуавьяре. До Ангостуры нам оставалось проплыть еще 750 миль [260], но уже вниз по течению, и эта мысль придавала нам бодрости.
Спускаясь по течению больших рек, держатся тальвега, середины русла, где мало mosquitos; когда поднимаются против течения, то приходится, чтобы использовать водовороты и противотечения, держаться берега, где из-за близости леса и из-за выброшенных остатков органических веществ скопляются насекомые-долгоножки [261]. Место знаменитой бифуркации Ориноко производит очень внушительное впечатление.
На северном берегу поднимаются высокие гранитные горы. Среди них вдали можно различить Марагуаку и Дуиду. На левом берегу Ориноко на запад и на восток от бифуркации гор нет; они появляются лишь напротив устья Таматамы. Там находится скала Гуарако, которая, как говорят, в период дождей время от времени выбрасывает пламя.
В том месте, где Ориноко с юга уже не окаймлен горами и достигает начала долины или, скорее, впадины, понижающейся к Риу-Негру, он разделяется на два рукава. Главная ветвь (река Ларагуа индейцев) продолжает течь к западу-северо-западу, огибая группу гор Парима; рукав, соединяющий Ориноко с Амазонкой, устремляется в равнины, общий уклон которых идет к югу, но отдельные поверхности понижаются в долине Касикьяре к юго-западу, а в бассейне Риу-Негру к юго-востоку.
Это явление, на первый взгляд столь странное, но проверенное мной на месте, заслуживает особого внимания. Оно тем более интересно, что может пролить некоторый свет на тождественные факты, по-видимому установленные во внутренних областях Африки.
Когда поднимаются по дельте Ориноко к Ангостуре и к месту впадения Апуре, слева все время тянется высокая цепь гор Парима. Она не только не образует (как считали некоторые знаменитые географы) порога, разделяющего бассейны Ориноко и Амазонки, а напротив, на ее южном склоне находятся истоки первой из этих рек.
Ориноко (в точности как Арно в знаменитой voltata [262]между Биббьеной и Понтассиеве) описывает три четверти овала, длинная ось которого идет в широтном направлении. Он огибает группу гор, принимая в себя воды как с одного, так и с другого склона.
Начиная от высокогорных долин Марагуаки, река течет сначала на запад и на запад-северо-запад, как будто она должна впадать в Южное море; затем близ места впадения Гуавьяре она начинает отклоняться к северу и течет в меридиональном направлении до устья Апуре – второй точки изгиба.
В этой части своего течения Ориноко заполняет нечто вроде желоба, образованного пологим склоном, идущим от очень отдаленной цепи Анд Новой Гранады, и исключительно коротким противосклоном, поднимающимся к востоку к круто обрывающимся горам Парима. Такой рельеф местности является причиной того, что самые большие притоки Ориноко – западные.
Так как главный водоем протекает очень близко от гор Парима, огибая их с юга на север (словно он направляется к Пуэрто-Кабельо на северном берегу Венесуэлы), то его русло преграждено скалами.
Это район больших порогов: река с ревом прокладывает путь сквозь контрфорсы, выдвинутые к востоку; таким образом, в большом сухопутном проливе [263], между Кордильерами Новой Гранады и горным хребтом Парима, окаймляющие западный берег скалы относятся также к хребту Парима.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: