Лаша Отхмезури - Жуков. Портрет на фоне эпохи

Ситуация, о которой Жукову доложил Ляпин, была не блестящей. Немцы 18 июля внезапной атакой захватили Ельню и теперь укрепляли, ожидая завершения Смоленского сражения позади городка. Их позиции образовывали вклинившийся в советские линии выступ, имевший форму эллипса длиной 40 км и шириной 20, с центром в Ельне. 15 августа моторизованные соединения Гудериана были заменены XX пехотным корпусом (5 дивизий, 70 000 человек), снабженным мощной артиллерией. Если фельдмаршал фон Бок, испытывавший сильную нехватку пехоты, отправил к Ельне такие крупные силы, то сделано это было потому, что он желал удержать «сухопутный мост» между Днепром и Десной и таким образом сохранить возможность прямой атаки на Москву. По этой же причине советская Ставка считала необходимым отбить город, через который к тому же проходила важная железнодорожная линия Смоленск – Тула. «Московское направление» приковывало к себе – и обоснованно! – все внимание Сталина и Жукова, которые в данном случае были единодушны. Предшественник Жукова на посту командующего Резервным фронтом, Богданов, назначил наступление 28-й и 24-й армий на 20 июля. Оно началось с опозданием и, несмотря на несколько атак, не дало результата. К моменту прибытия Жукова на фронте установилось затишье.

Резервный фронт не совсем заслуживал свое название, потому что из шести входивших в него армий (24, 31, 32, 33, 35 и 43-й) две (24-я и 43-я) находились на передовой. Остальные оставались в распоряжении Ставки и находились еще в стадии формирования. Они создавались из плохо снаряженных и слабо или вообще не подготовленных частей. 24-я и 43-я армии стояли между Западным фронтом под командованием Тимошенко (справа) и Центральным фронтом Еременко (слева). Еременко, недавно еще занимавший у Тимошенко должность начальника штаба, был одним из молодых генералов, на которых возлагал особые надежды Сталин, окрестивший его, бог весть почему, «русским Гудерианом». Жуков не задержался в штабе фронта, а выехал на КП 24-й армии, расположенный примерно в 120 км юго-западнее Гжатска. Была ночь. Вдали небо было красным от пожара – горело Ярцево. Слышался грохот артиллерии Тимошенко, пытавшегося продолжать наступление на Смоленск.

В штабе 24-й армии Жуков познакомился с ее командующим, генералом Ракутиным.

«Докладывая дислокацию, он произвел на меня хорошее впечатление, но его оперативно-тактическая подготовка была явно недостаточной» [419] Жуков Г.К. Указ. соч. 1-е изд. С. 303. . Этот недостаток Жуков объяснял принадлежностью Ракутина к пограничным войскам НКВД, послужившим в конце июня 1941 года ядром для формирования резервных армий: политически надежные, они были не слишком хороши в военном отношении. Жуков знал свое дело, и одним из его достоинств было умение правильно оценивать своих подчиненных. Он подверг Ракутина настоящему допросу: «Что вам известно о противнике? Вы проводили разведку? Где конкретно находятся ваши войска? С какими соединениями у вас есть связь? Какими резервами вы располагаете?» То ли его не удовлетворили ответы, то ли он хотел показать, что сам будет все проверять, только он немедленно отправился на передовую вместе с Ракутиным и с его штабом. Они попали в самый разгар артиллерийской дуэли. Но никто не смел упасть на землю и укрыться: Жуков стоял прямо и, казалось, игнорировал разрывы снарядов. Он понаблюдал в бинокль за противником, потом повел свою штабную свиту на КП ближайшей дивизии. Он снова расспрашивал офицеров, наблюдал за передним краем и расположением неприятеля. Его водитель Бучин так вспоминал этот эпизод: «Бои под Ельней и за Ельню продолжались более пяти недель. Это было исключительно тяжелое сражение. Я не преувеличу, если скажу: комфронта Жуков все это время был с небольшими промежутками чуть ли не на линии огня, доходил не только до штабов полков, но и до траншей переднего края. Да иногда возвращался весь в пыли, а в непогоду с грязными подтеками на коленях, гимнастерке, особенно на локтях. Значит, опять ползал. Конечно, в любой момент мог быть убит. Передний край! В эти недели он был сосредоточен как никогда больше в годы войны, хотя потом последовали сражения много масштабнее, чем Ельнинская операция» [420] Бунин А. 170 тысяч километров с маршалом Жуковым. М., 2009. С. 25. .

Битва за Ельню (август – сентябрь 1941 г.)

Атаки 24-й армии возобновились 2 августа, на следующий день после приезда Жукова. Снова неудача. 3-го, в 18:50, Жуков отправил Ракутину и командирам дивизий его армии приказ, который показывает его упрямство и одновременно то, что он хорошо усвоил сталинские методы управления угрозами и репрессиями: «Итоги полуторадневного наступления на противника, занимающего район Ельня, не отвечают требованиям моего приказа. Большинство частей прошли 2–3 км, а некоторые вообще не продвинулись ни на один метр. […] Такие ничтожные результаты наступления являются следствием невыполнения командирами дивизий и полков моего приказа о личном примере и расправе со всеми, кто, вместо наступления и стремительного движения вперед, отсиживается в кустах и щелях, со всеми теми, кто ведет себя трусливо и не служит личным примером храбрости и отваги. 103 дивизия, имея особо усиленную артиллерийскую поддержку – батарею РС-ов (реактивных снарядов – знаменитых «Катюш». – Пер.), авиационную поддержку, до сих позорно топчется почти на одном месте. Нами арестованы и будут немедленно осуждены за трусость и невыполнение приказов командир и комиссар 19 стр. дивизии. Будут беспощадно предаваться суду все, кто не будет в точности выполнять боевых приказов и будет прятаться за трудности боевой обстановки.

Наши действующие части во много раз сильнее противника в артиллерии. Противник не имеет даже полностью огнеприпасов [421] Этот момент подтверждает в своем «Военном дневнике» Гальдер: «Большие неприятности причиняет артиллерийский обстрел противника. Мы расходуем очень небольшое количество боеприпасов». Военный дневник, 3 августа 1941. С. 307. и ведет очень ограниченный огонь. Противник по существу полуокружен. Достаточно крепкого удара, и противник будет немедленно разбит.

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. В течение 4.8 полностью окружить и забрать в плен всю ельнинскую группировку противника. Начало атаки – 7.00 4.8. Перед атакой провести 2-часовую артподготовку, уничтожая огневые точки противника.

2. Ввиду выявившейся слабости комрот и комбатов, ударные роты и батальоны вести в атаку лично командирам и комиссарам дивизий, полков и особо отобранных лиц старшего и высшего комсостава и комиссаров. На ударные взводы вобрать особых храбрецов из командиров и политработников, которые себя проявили в боях, и всех желающих отличиться перед Родиной.