Георгий Блюмин - Рублевка, скрытая от посторонних глаз. История старинной дороги

О важности поста, который занимал Малюта, свидетельствует тот факт, что на дочери Малюты, будущей царице Марии Григорьевне Скуратовой-Бельской был женат будущий царь Борис Годунов. Малюта Скуратов лично замучил десятки ни в чем не повинных людей, и ненависть к нему в народе была всеобщей. Поэтому по указанию царя, боявшегося осквернения памяти своего любимца, и была изготовлена вышеупомянутая плита. Сам же Малюта Скуратов похоронен в Иосифо-Волоколамском монастыре без всякого надгробия.

Поэт и драматург граф А. К. Толстой в своей трагедии «Смерть Иоанна Грозного» в действии втором говорит устами Бориса Годунова о Малюте:

Менее 20 верст отделяют Иосифо-Волоколамский монастырь от широко известного имения Ярополец, принадлежавшего теще А. С. Пушкина Наталье Ивановне Гончаровой (1785–1848), имения, которое великий поэт трижды посетил проездом в Москву и в Петербург. К этому времени монастырь значительно преобразился. В 1677–1688 годах по плану архитектора Ивана Неверова в монастыре возвели новые стены и башни. Фигурная кирпичная кладка и многоцветные изразцы придали прежней крепости новый романтический облик. Еще более украсили обитель Святые ворота с просторными арочными проездами, над которыми возвысилась в сиянии цветных изразцов пятиглавая Петропавловская церковь с золочеными куполами.

Ярополец Гончаровых. Главный дом усадьбы. 1780-е гг. Фото В. Вельской

В течение 1688–1692 годов на месте собора XV века воздвигли новый Успенский собор в стиле московского барокко. Здесь искусство изразцовой живописи достигает своего апогея: изразцы «павлинье око» делались в мастерской известного мастера Степана Полубеса. Собор украшает кружевной ажурный иконостас, выполненный также в стиле барокко. В нижнем этаже Успенского собора освятили в 1777 году храм Иосифа Волоцкого; в нем покоятся мощи основателя обители.

Успенский собор Иосифо-Волоколамского монастыря. Фото В. Вельской

Ряд источников убедительно доказывает связь монастыря с прямыми предками А. С. Пушкина – Головиными и Ржевскими. Так, основатель рода Головиных Иван Голова, овдовев, принял схиму в Иосифо-Волоколамском монастыре под именем монаха Ионы и в 1507 году ездил послом в Москву к великому князю Василию III, который тогда же принял монастырь под свое покровительство. Что касается Ржевских, то монастырь возвели на их землях, а затем этот богатый род из поколения в поколение дарил близлежащие деревни в собственность монастырю на помин души. Многие из семьи Ржевских уходили в монастырь, принося ему щедрые дары.

Царь Иван Грозный не однажды посещал Иосифо-Волоколамский монастырь, сам будучи крестником одного из монахов-насельников. В число обширных монастырских владений попало село Ярополч (Ярополец), которое вместе с 16 деревнями стало царским владением и местом царских охот с 1562 года. Название село получило от имени Ярополка, сына Владимира Мономаха, облюбовавшего высокий берег реки Ламы для устройства тут укрепленного лагеря.

Н. И. Гончарова в пожилом возрасте. Неизвестный художник

Но продолжу рассказ об истории Яропольца. Прежде Натальи Ивановны Гончаровой эта усадьба принадлежала ее отцу гвардейскому офицеру Ивану Александровичу Загряжскому и его жене Александре Степановне, проживавшей в Яропольце с сыном и двумя дочерьми. Офицер был истинным воспитанником князя Потемкина и славился необузданными выходками. Так, когда его полк стоял в Тарту, он при живой жене обвенчался вторично с баронессой Ульрикой Поссе и привез ее, беременную, в Ярополец, где представил первой супруге. Сам ускакал на тройке в Москву, предоставив обеим женам разбираться в ситуации.

Иосифо-Волоколамский монастырь. Вид с озера

Об Ульрике Поссе до нас дошло немного сведений. Известно, что она отличалась красотой. Во время пожара в Зимнем дворце в одну из богато обставленных комнат вбежал молодой поручик. Из всего обилия ценностей он вынес из огня только небольшой портрет Ульрики в дешевой оправе, искренне полагая, что никак нельзя позволить пламени поглотить такую красоту.

К чести Александры Степановны, она вошла в положение юной баронессы и приняла ее и вскоре родившуюся дочь Наталью в свою семью. Так появилась на свет будущая теща поэта Наталья Ивановна, в замужестве Гончарова. Это она сделалась впоследствии хозяйкой имения в Яропольце и прихожанкой собора в Иосифо-Волоколамском монастыре. Наталья Ивановна скоропостижно скончалась во время поездки на богомолье в этот монастырь и там же похоронена, вероятно, возле могилы своей матери Ульрики Поссе.

В разное время в монастыре находились в заточении низложенный царь Василий Шуйский и обвиненный в ереси Максим Грек, опальные иерархи, польские и французские военнопленные. Екатерина II в 1764 году обратила здешние церковные владения в пользу государства. Монастырь закрыли в 1920 году, а в 1999 году знаменитый в исторических летописях России Иосифо-Волоколамский мужской монастырь был возрожден.

А. С. Пушкин, конечно, знал историю Иосифо-Волоколамского монастыря и не преминул бы посетить это историческое место, несколько раз проезжая в его самых близких окрестностях. Но семейные заботы, неотъемлемые от жизни женатого человека, заставляли великого поэта спешить то в Москву, то в Петербург, то уже темное время суток заставало его вблизи монастырской дороги. Вот отрывок из письма А. С. Пушкина к жене, написанного в 1833 году в Москве. Все имена легко узнаваемы: Наталья Ивановна – теща поэта, Маша – старшая его дочь, Катерина Ивановна – тетка Н. Н. Пушкиной, Дорошенко – гетман, похороненный в Яропольце, Семен Федорович – управляющий.

«Н. Н. Пушкиной. 26 августа 1833 г. Из Москвы в Петербург. 26 авг. Москва.

Поздравляю тебя со днем твоего ангела, мой ангел, целую тебя заочно в очи – и пишу тебе продолжение моих похождений – из антресолей вашего Никитского дома, куда прибыл я вчера из Яропольца. В Ярополец приехал я в середу поздно. Наталья Ивановна встретила меня как нельзя лучше. Я нашел ее здоровою, хотя подле нее лежала палка, без которой далеко ходить не может. Четверг я провел у нее. Много говорили о тебе, о Машке и о Катерине Ивановне. Мать, кажется, тебя к ней ревнует; но хотя она по своей привычке и жаловалась на прошедшее, однако с меньшей уже горечью. Ей очень хотелось бы, чтоб ты будущее лето провела у нее. Она живет очень уединенно и тихо в своем разоренном дворце и разводит огороды над прахом твоего прадедушки Дорошенки, к которому ходил я на поклонение. Семен Федорович, с которым мы большие приятели, водил меня на его гробницу и показывал мне прочие достопамятности Яропольца. Я нашел в доме старую библиотеку, и Наталья Ивановна позволила мне выбрать нужные книги. Я отобрал их десятка три, которые к нам и прибудут с варением и наливками. Таким образом, набег мой на Ярополец был вовсе не напрасен».