Ирина Шевеленко - Литературный путь Цветаевой. Идеология, поэтика, идентичность автора в контексте эпохи

Коркина Е. Лирический сюжет в фольклорных поэмах Марины Цветаевой // Коркина Е. Архивный монастырь. С. 94.

Можно принять и интепретацию образа героини, предложенную в названной статье Е. Б. Коркиной: Царь-Девица как жительница небесного царства – существо бесполое; пол она получает, являясь на землю. Ее бегство с земли, в любом случае, отказ от этого полученного ею пола.

Е. Фарыно видит здесь другой «треугольник»: Небо (Царь-Девица) и Земля (Мачеха), борющиеся за Искусство (Царевич) (см.: Faryno J. Мифологизм и теологизм Цветаевой. С. 111–255).

Войтехович Р. Марина Цветаева и античность. С. 47–60.

Бобров С. [Рец.] Марина Цветаева. Царь-Девица. Поэма-сказка. Госиздат. М. 1922; Ее же. Ремесло. Книга стихов. К-во «Геликон». Москва-Берлин. 1923 // Печать и революция. 1924. № 1. С. 276.

Вторая дочь Цветаевой, Ирина, родилась в апреле 1917 года и умерла от голода в детском приюте в феврале 1920 года.

Цветаева М., Гронский Н. «Несколько ударов сердца». Письма 1928–1933 годов. М.: Вагриус, 2003. С. 72.

Общая концепция значения этой поэмы в творческой истории Цветаевой впервые предложена в упоминавшейся статье Е. Коркиной «Лирический сюжет в фольклорных поэмах Марины Цветаевой» (Коркина Е. Архивный монастырь. С. 90–106). А. Динега, анализирующая поэму в своей книге, приходит к похожему общему выводу о смысле поэмы, но, к сожалению, обнаруживает свое незнакомство с упомянутой более ранней работой (см.: Dinega A. W. A Russian Psyche. P. 71–89). Обе исследовательницы не связывают смысл происходящего в поэме с идеей восхождения от пола к Эросу.

Цветаева была знакома с поэмой еще по ее первой публикации в «Аполлоне» в 1915 году: в пятом стихотворении из цикла «Стихи к Ахматовой» есть прямые отсылки к ней. Сборник Ахматовой «Белая стая» (1917), где поэма была перепечатана, упоминается Цветаевой в письме к Ахматовой от 26 апреля (ст. ст.) 1921 года как имеющийся у нее. В архиве Цветаевой сохранилось также отдельное издание поэмы (1921) с надписью Ахматовой: «Марине Цветаевой – Анна Ахматова, вместо письма. 1921» (РГАЛИ, ф. 1190, оп. 2, ед. хр. 165).

К нему следует отнести фразу «Чтоб дух мой из ребер взыграв – к Тебе / Не смертной женой – / Рожденный!» в начальном фрагменте поэмы (к сожалению, воспроизведенном с существенной смысловой опечаткой в СС3). Вряд ли прошло мимо сознания Цветаевой отождествление Эроса с Христом, проповедовавшееся Волошиным ( Волошин М. Пути Эроса. С. 31–34 ). Отсюда – «Ты» с большой буквы в обращении; отсюда и характеристика Всадника как «за ны – распятого» (СС3, 21).

Нам не кажется продуктивным интерпретировать сюжет поэмы «На красном коне» через миф об Эросе и Психее, хотя структурный каркас этого мифа в поэме легко обнаружить. То, что одето на этот каркас, уже слишком индивидуально. И Эрос у Цветаевой другой – тот, который вне пола, и воссоединение с ним означает другое – творчество.

С пониманием «бесчеловечности» идеологии поэмы связаны, по‐видимому, попытки Цветаевой сократить текст поэмы, предпринятые вскоре после ее окончания. В творческой практике Цветаевой это уникальный случай. О сохранившихся вариантах текста поэмы см. примечания Е. Б. Коркиной к изданию: Цветаева М. Поэмы: 1920–1927. СПб., 1994. С. 323.

Ср. в рецензии М. Волошина на «Эрос» Вяч. Иванова: «Эрос – Демон пытливых исканий, демон, который учит человека дерзать и преступать законы человеческие и законы божественные» ( Волошин М. Лики творчества. С. 483).

Документальные свидетельства об этой встрече собраны в первой части кн.: Марина Цветаева – Борис Бессарабов. Хроника 1921 года. Дневники Ольги Бессарабовой (1915 – 1925). М.: Эллис Лак, 1910. С. 15–94.

Подробнее об этапах работы Цветаевой над поэмой см.: Коркина Е. Б. «Егорушка» М. Цветаевой: К вопросу об истории создания и жанровой принадлежности незавершенного произведения» // Поэмы Марины Цветаевой «Егорушка» и «Красный бычок». Третья международная научно-тематическая конференция (9–10 октября 1995 года): Сб. докладов. М.: Дом-музей Марины Цветаевой, 1995. С. 40–42.

Ходасевич В. Книги и люди. «Современные Записки», кн. 50 // Возрождение. 1932. 27 окт. № 2704. С. 4.

всерьез ( фр. ).

Это слово в применении к собственному творчеству впервые появляется в записных книжках Цветаевой весной 1920 года (ЗК2, 161, 176).

Зноско-Боровский Е. А. Заметки о русской поэзии. Марина Цветаева: Ремесло. Книга стихов. Изд. Геликон. Москва-Берлин. 1923 г. // Воля России. 1924. № 3. С. 95.

Образы, к которым Цветаева прибегает в этом иносказании, восходят к истории, популярной в немецкой романтической традиции и рассказанной, например, в новелле Э. Т. А. Гофмана «Рудники Фалуна», вошедшей в роман «Серапионовы братья». Однако ближайшим для Цветаевой текстом, перелагавшим этот сюжет, была, скорее всего, баллада К. Павловой «Рудокоп» (1841). Она, как и другие тексты этой традиции, рассказывала о магической власти недр земли (олицетворяющих для романтиков силы природы) над душой человека, власти, заставляющей его отказаться от своих житейских, земных привязанностей.

Волконский С. М. Художественные отклики. СПб., 1912. С. 132.

Бахрах А. Поэзия ритмов // Дни. 1923. 8 апр. № 133. С. 19.

См., например, запись от 10 мая 1920 года: «Вчера начала пьесу “Ученик” – о НН (Вышеславцеве. – И. Ш. ) и себе, очень радовалась, когда писала, но вместо НН – что‐то живое и нежное, и менее сложное» (ЗК2, 133).

Коркина Е. Поэтический мир Марины Цветаевой. С. 168.

Первоначально они составили сборник «Разлука» (1922); затем цикл вошел в «Ремесло» (1923), а поэма в сокращенном варианте – в «Психею» (1923).

Подробный анализ этого стихотворения в контексте «орфического мифа» у Цветаевой см. в книге: Hasty O. P. Marina Tsvetaeva’s Orphic Journeys in the Worlds of the Word. P. 20–25.

О. Хейсти в своем разборе стихотворения замечает, что лира и голова могут вкладывать в слово «мир» разные смыслы, т. е. что первую реплику головы можно читать и как продолжение к неверно ею понятому слову «мир» как «земля», а не как «покой» ( Hasty O. P. Marina Tsvetaeva’s Orphic Journeys in the Worlds of the Word. P. 22–23). (Стихотворение было первоначально напечатано по старой орфографии, так что нет сомнения в том, какой «мир» имеет в виду Цветаева, однако, как справедливо замечает Хейсти, она могла в своем тексте учитывать омофонностью двух разных слов, ибо голова воспринимает реплики лиры на слух.) При таком прочтении лишь второй обмен репликами проясняет для участников диалога разность их устремлений. Так или иначе, факт неслиянности двух голосов таким прочтением лишь подтверждается.