Анатолий Житнухин - Леонид Шебаршин. Судьба и трагедия последнего руководителя советской разведки

Сталин сумел предугадать, предвидеть те проблемы, которые придётся решать в последующие годы, те сложные вопросы организации разведывательной работы, которые будут подтверждены практическим опытом.

Кстати, в этой связи уместно будет вспомнить и другой, более ранний документ, подготовленный на основе выступления И. В. Сталина на совещании руководящего состава Разведывательного управления Рабоче-крестьянской Красной армии 21 мая 1937 года. Сохранилась краткая запись основных установок из сталинского выступления, в котором разведка подверглась резкой критике: «Мы имеем крупные победы, мы сильнее всех политически, мы сильнее экономически, но в разведке нас разбили. Поймите, разбили нас в разведке». Большинство положений, подчёркнутых Сталиным, сохраняет актуальность и сегодня:

«…Нужно иметь в разведке правильную цель и установку, определить, кто наши враги. Немцы знают, кто их враги, поэтому они устремились к нам насаждать свою сеть.

Мы забыли основные правила разведки: есть враги прямые и есть враги возможные. Все союзники — возможные враги, и союзников тоже надо проверять. С точки зрения разведки у нас не может быть друзей, есть непосредственные враги, есть враги возможные.

Поэтому никаких секретов никому не давать…

Необходимо поставить пропаганду разведки и контрразведки.

Издать контрразведывательную литературу, не скрывать её от читателей. На западе буржуазия вокруг своих шпионов создаёт ореол.

У нас в стране мало знают разведчиков, они стыдятся своей работы и своего звания, поэтому у нас нет притока новых сил.

Надо популяризовать работу разведки и контрразведки. Пропагандировать разведку — значит привлечь молодёжь, талантливых людей, девушек, учёных…

Разведчик — настоящий патриот, герой, деятель своей страны. Надо разъяснять значение разведки и роль разведчика. Дать ряд хороших статей, брошюр. Переработать и издать некоторые хорошие книжки по разведке. Нужно изучить иностранный опыт разведки и богатую технику этого дела…

Необходимо провести грань между социалистической разведкой и буржуазной, между социалистическим и буржуазным разведчиком.

Нам нужна идейная разведка, необходимо определить мораль нашей разведки, например двойничество нам не подходит.

Буржуазные шпионы бесчестны, беспринципны, продажны, их вербуют на страхе, на их пороках, широко используют проституцию.

Наши провалы в большинстве своём происходят из-за отсутствия идейности. Мы, подбирая своих людей, должны основательно прощупать идейность и преданность их.

Разведчик принципиальный, идейный, честный и преданный своей Родине…

Надо усиленно готовить разведчиков. Необходимо школ побольше, необходимо количество школ увеличить. Школа не даёт готового разведчика. Необходимо иметь два вида разведчиков: один вид — организация разведчиков замкнутая, состоящая из опытных, проверенных, активных разведчиков; другой вид людей, которые находятся в сфере разведки, подготавливаются к работе в разведке исподволь, составляют большую среду вокруг разведки, посылаются за границу, эти люди изучают страну, осваиваются, совершенствуют свои знания языка, приобретают необходимые навыки, они наблюдают, выполняют исключительно задания, на которых не могут провалиться. После одного-двух лет этих людей вызывают обратно, проверяют, дают дополнительную подготовку, наиболее способных можно будет отправить на активную разведывательную работу. Если из ста человек таких людей можно будет отобрать 10 или 20, будет хорошо.

…Хорошая разведка может отсрочить войны. Сильная разведка врага и наша немощь — провокация войны».

Будем откровенны: размеренное и неторопливое течение службы не приносило Шебаршину того удовлетворения, которое он получал на оперативной работе. Но тут уж ничего не поделаешь. Леонид Владимирович хорошо понимал, что последствия предательства Кузичкина в Тегеране не могут пройти бесследно, что они так или иначе отразятся на его репутации и служебных перспективах. И всё же любые, даже косвенные напоминания о провале возглавляемой им резидентуры он воспринимал болезненно.

Именно поэтому напряжённо прошла его первая беседа с начальником информационно-аналитической службы ПГУ [18] Позднее эта служба была преобразована в Информационное управление ПГУ КГБ СССР. генералом H. С. Леоновым, во время которой тот предложил Леониду Владимировичу перейти работать к нему заместителем. Думается, что Шебаршин чересчур остро воспринял слова Николая Сергеевича о том, что новая должность для него — шанс проявить и реабилитировать себя. Во-первых, в службе разведки любой руководитель обязан называть неприятные и горькие вещи своими именами. А во-вторых, Леонид Владимирович тогда и не представлял, сколько усилий проявил Леонов, чтобы заполучить нового сотрудника!

До Леонова не раз доходил слух, что в соседнем управлении «прозябает» очень способный разведчик и одарённый аналитик. А ему был очень нужен толковый помощник по региону, в котором работал Шебаршин. Надо было найти подходящий случай, чтобы переговорить, желательно — в неформальной обстановке, с В. А. Крючковым, который был в то время начальником ПГУ и, естественно, хорошо знал, что произошло в Тегеране. Такой случай скоро представился… в Афганистане, куда Леонов прилетел вместе с Крючковым в очередную командировку. «100 грамм для дезинфекции» (существовало твёрдое убеждение, что в Кабуле без них не обойтись) располагали к откровенному разговору. Но Владимир Александрович не был готов к окончательному решению вопроса по Шебаршину и обещал вернуться к этой теме в Москве. В конце концов под нажимом Леонова своё обещание Крючков сдержал — согласие начальника ПГУ было получено. Так Шебаршин оказался заместителем у Леонова.

Интенсивность новой работы Леонида Владимировича оказалась неизмеримо большей, чем на предшествующем месте. И он был несказанно рад этому после периода вынужденного «застоя».

Поток информации не останавливался ни на минуту. Надо было не просто отслеживать огромное число информационных сообщений, поступающих из-за рубежа по каналам разведки, но улавливать и выделять в этом потоке самое важное. Для этого необходимо было следить за ещё более обширной открытой информацией — сообщениями телеграфных агентств, печати, радио и телевидения. Как отмечал Шебаршин, нельзя было допустить, чтобы информационная лавина увлекла тебя за собой. Нужно было разобраться в хаотичном нагромождении событий, уметь отличать главное от второстепенного. В большинстве случаев это было невозможно без видения происходящего в историческом и культурном контекстах, без знания особенностей того или иного региона. Поэтому приходилось знакомиться с иностранной и отечественной фундаментальной литературой, научно-исследовательскими материалами, специализированными журналами.