Алексей Рыбин - Три кита: БГ, Майк, Цой

Иногда это напоминало Doors, иногда – Colosseum, в песне «Мы пили эту чистую воду» Ляпин играл на гитаре зубами, забрасывал ее за спину – в России этого еще не видели. При этом он играл с очень хорошим, «фирменным» звукоизвлечением, технично и очень «по-роковому». Гребенщиков метался по сцене, поднося микрофон к динамику колонки, устраивая неуправляемый фидбэк, – публика цепенела, раскрыв рты, такого она еще не видела и, в большинстве случаев, не слышала.

Чуть позже, вернувшись в Ленинград, группа решила отметить свое десятилетие очередным концертом «для своих». Были приглашены группы-друзья, в том числе – молодое «Кино» (которое «Аквариум» в буквальном смысле слова опекал – все члены группы нянчились с Цоем и Рыбой), «Странные игры» и еще несколько групп – сейчас я уже не могу вспомнить, кто это был, но народу было много. Зал общежития Кораблестроительного института был невелик, «чужих» практически не было.

«Аквариум» должен был играть во втором отделении, группы-гости – в первом.

В последний момент Гребенщиков поменял порядок, и «Аквариум» вышел на сцену первым.

Это, собственно, и спасло концерт. Группа отыграла примерно полчаса, Ляпин успел выдать пару длинных соло – и приехавшие работники КГБ вырубили электричество.

Кто «стуканул» и зачем – неясно до сих пор, но концерт был сорван.

Все боялись, что музыканты «Аквариума» будут арестованы (а зачем еще являться в зал КГБ-шникам), но толпе слушателей, в центре которой находились музыканты, было позволено выкатиться на улицу; Файнштейн тормознул какой-то большой туристический автобус, дал водителю червонец, после чего тот разрешил погрузить нехитрую аппаратуру и забраться в салон наиболее преданной и бесстрашной части слушателей.

Расстроенный Гребенщиков уехал домой, а публика под руководством Файнштейна всем автобусом отправилась к Гене Зайцеву, в коммуналку в районе Технологического института, где (в коммуналке то есть) и куролесила до утра: пел Дюша, пел Файнштейн, пели музыканты «Кино» – в общем, спето и выпито было немало.

Конец лета сверхпродуктивного 1982 года ознаменовался началом записи «Табу». Сыграв несколько прекрасных, мощнейших концертов, группа пришла к выводу, что теперь она в состоянии записать полноценный, настоящий электрический альбом.

Таковым он и получился, но если «Электричество» был холодным и мощным, то «Табу» вышел холодным и каким-то формальным – причем дело тут не в музыке, а в записи. Это та неуловимая химия, которая отличает хорошего продюсера от просто продюсера. Возможно, в записи «Табу» было слишком много продюсеров – каждый хотел как лучше, а получилось достаточно формально. Спасают положение отличные песни, правильно подобранные, в идеальном порядке расставленные и точно сыгранные. Но не оставляет ощущение какой-то пустоты, музыка не заполняет все пространство, она существует только в колонках проигрывателя, а не вокруг слушателя и не внутри него. Еще раз – это вопрос записи. Что-то не сложилось, или, наоборот, слишком уж все хорошо складывалось. Возможно, это был этап неправильного понимания профессиональной работы, внутренний конфликт – группа уже звучала и играла как профессионалы, а существовала вне профессиональной дисциплины, по-любительски.

Были и внешние конфликты – творческие разногласия между Курехиным и Ляпиным: первый не любил блюзовые гитарные соло, длинные и тяжелые, а Ляпин утверждал, что «по клавишам можно колотить и поменьше». Компромисс был найден, но тепла в альбоме так и не появилось. По динамике к нему нет ни малейшей претензии – от первой до последней песни он несется вперед, это настоящий рок, вот только кажется, что это не начало творческого пути хорошей группы, а уже сорок пятый альбом за год. Собственно, примерно так и было в реальности. Четыре альбома за год – слишком серьезный эксперимент.

Весь 82-й год «Аквариум» ведет невероятно бурную деятельность – уже упомянутые четыре альбома, два грандиозных концерта, равных по размаху фестивалям, в Москве и бесчисленное количество акустических выступлений – на квартирах, в институтах (в том числе концерт в институте имени Бонч-Бруевича, тоже впоследствии вышедший на CD, – «Записки о Флоре и Фауне»).

Группу приглашают для съемок в передаче «Веселые ребята» – на свет появляются (и выходят на экран) произведения, которые можно назвать первыми видеоклипами группы: «Два тракториста», «Чай», «Сонет», «Глядя в телевизор». Все очень наивно, снято очень по-советски, но поклонники группы называют это прорывом.

Борис продолжает экспериментировать с музыкой – ему интересно все, он слышал и любит слишком много и слишком разного. 16 ноября 1982 года он играет совместный концерт с Владимиром Чекасиным и Сергеем Курехиным. Позже запись выйдет в Англии под названием «Exercises».

Пресса отреагирует на этот концерт неожиданным образом – одна из прибалтийских газет включит Бориса Гребенщикова в пятерку лучших джазовых гитаристов Союза.

15 мая 1983 года проходит Первый фестиваль Ленинградского рок-клуба.

По всем показателям «Аквариум» – лучшая группа города, если не страны. Во всяком случае, это ближе всего к тому, что называется «рок-музыкой». Мало кто сомневался, что «Аквариум» на этом фестивале займет первое место, – реальных конкурентов у группы на тот момент не было. «Аквариум» уже несколько закалился на гастрольных концертах, поиграл на настоящем, мощном аппарате, на больших сценах и записал на тот момент альбомов больше, чем любая другая группа Ленинграда, – ну что еще?

Но на сцене появляется совершенно никому не известная группа «Мануфактура», и жюри впадет в оторопь. Группа с трагической судьбой, поскольку дальше блестящего начала дело не пошло: через пару месяцев все члены группы были призваны в армию, и как-то само собой получилось, что по возвращении все занялись своими собственными делами, не вернувшись к блестящему проекту Олега Скибы – лидера, клавишника и поэта-композитора «Мануфактуры».

«Мануфактура» играла так цельно, их стиль был настолько выдержан, что часть слушателей объявила группу «эстрадой», в чем очень сильно и принципиально ошибалась. Точно так же можно было назвать «эстрадой» Spandau Ballet, Duran Duran или Japan – группы, которые точно определились в собственном звучании, нашли свой стиль и работали в нем, не делая ни шага вправо, ни шага влево. Другое дело, хорошо это или плохо, с точки зрения свободного художника, но большинство групп, всеми любимых и выставляемых в качестве примера, работают именно так. Даже эволюция Beatles – от «Please Pleae Me» до «Abbey Road» с заходом в психоделию «Revolver» – шла в жестких стилевых границах.

«Мануфактура» играла на основе музыки «новых романтиков» – как в то время играли во всем мире, – но с очень русским мелодическим уклоном.