Игорь Синицин - Андропов вблизи. Воспоминания о временах оттепели и застоя

Вдохновенная рука полуграмотного завхоза выводила в акте примерно следующие формулировки: «Картина живописная на стене курительного салона. Получена из НКИД в 1932 году. Размер 100×150 сантиметров. Подпись автора неразборчива или отсутствует. Сверху живопись потемнела и потрескалась. У рамы от времени отвалился кусочек облицовки… Балансовая стоимость — 100 руб… Предложение: списать и снять с баланса…»

Что и говорить! Признаки старой живописи довольно характерные — потемневший красочный слой, кракелюры (трещинки от времени), чуть облупившаяся позолоченная сусальным золотом рама… Но сколько таких полотен в первоклассных музеях и городских сокровищницах под присмотром искусствоведов служат предметом научных исследований ученых и наслаждения экскурсантов. А в посольствах любителями художеств и «искусствоведами» выступали малограмотные завхозы и «шибко грамотные» представители общественности, пришедшие на дипломатическую службу через так называемый «рабочий факультет» от сохи или станка. Предметом же их «научных» выводов являлась широта кармана посла и его покровителей.

Акт о списании и большая часть от числа списанных картин направлялись диппочтой в Москву, на Смоленскую площадь. Начальство благосклонно подписывало этот акт, делило добычу и направляло утвержденный документ назад в посольство. Похоже на то, что не безгрешен в этих делах был и сам министр…

По аналогичному пути пошел и глава советского диппредставительства в Италии в 70-х годах. Резиденция посла СССР в Риме находилась в старинной роскошной вилле под названием «Абамелек». Эта вилла в позапрошлом веке принадлежала владетельному русскому князю и была завещана им Российскому государству. С княжеских времен в залах этого дворца висели полотна выдающихся старых итальянских и русских мастеров. С ведома советского посла и не без намеков кого-то из верхушки МИДа почти все полотна, под предлогом необходимости реставрации художественных ценностей были отправлены в Москву. Чтобы закрыть невыцветшие пятна на шелковых обоях, оставшиеся от украденных произведений искусства, на их место повесили копии. Воровская операция готовилась, видимо, достаточно долго, чтобы изготовить копии, не резавшие глаз итальянских гостей, часто бывавших и до того в стенах «виллы». Подлинники бесценных полотен осели в домах «новомидовских коллекционеров» из верхушки дипломатического ведомства.

Один из моих друзей-дипломатов, с которым я дружил со студенческих времен, как-то рассказал мне, что один из крупнейших номенклатурщиков в Министерстве иностранных дел и бывший в некие времена членом секретариата ЦК КПСС, а затем заместителем министра иностранных дел, утверждая акты на списание, приходившие вместе с картинами из советских посольств, собрал таким образом первоклассную коллекцию, вполне достойную богатого европейского музея. Но он хоть перед смертью проявил некоторую порядочность, завещав свое художественное собрание музею родного города.

Юрий Владимирович знал об этой тотальной системе коррупции и ненавидел ее. Но поскольку формальная власть в стране принадлежала Центральному комитету КПСС и его генсеку Брежневу, которые не желали ничего слышать о взяточниках и лихоимцах, Андропов не мог ничего поделать. Особенно его бесила коррупция в Министерстве внутренних дел, которое возглавлял Николай Анисимович Щелоков.

В принципе Николай Анисимович был хорошим работником. Он очень много сделал для органов внутренних дел, особенно для милиции и Государственной автоинспекции. Он повысил уровень зарплаты офицеров, служащих в кадрах МВД, до соответствующих званиям и должностям офицеров армии и госбезопасности. До Щелокова в милиции и других подразделениях МВД заработная плата по должности, различные добавки вроде выслуги лет и прочие, размеры государственных пенсий были значительно ниже, чем в армии и КГБ. Одно это повышение денежного довольствия было выдающимся делом, поскольку до него сотрудники МВД, от участкового или постового милиционера до заместителей министра и генералов, получали значительно меньшую зарплату и добавки за выслугу лет, чем их коллеги в органах госбезопасности, занятые примерно такой же работой на внутреннем фронте.

До 1966 года, когда Щелоков был назначен министром внутренних дел, он работал вторым секретарем ЦК Компартии Молдавии. Именно в этой солнечной республике он познакомился и подружился с Леонидом Ильичом Брежневым. Он и его жена, одна из первых красавиц Молдавии, сблизились с семьей будущего генсека, а тогда первого секретаря ЦК республики. В отличие от Раисы Максимовны Горбачевой, которая терпеть не могла красивых женщин в обслуживающем персонале и близком окружении Михаила Сергеевича, Виктория Петровна безразлично относилась к внешним данным знакомых женского пола своего мужа.

Назначению в Москву союзным министром внутренних дел Николай Анисимович был обязан целиком Брежневу, и он рьяно отстаивал его интересы на этом посту. Щелоков старался сделать МВД таким же мощным и всевидящим оком, как КГБ. Ему удалось с помощью Брежнева значительно повысить численность кадров и должностной уровень офицеров. Министр внутренних дел интересовался вопросами культуры, гуманитарных и специальных наук. Он создал Академию МВД, расширил сеть милицейских школ и повысил в них уровень образования.

Щелоков любил встречаться с деятелями культуры, науки. Он завел обычай на День милиции, 10 октября, устраивать в Кремле торжественный вечер в честь профессионального праздника. Лучшие и популярнейшие артисты приглашались в этот день на сцену, получали высокие по тем временам гонорары. Щелоков хорошо понимал значение творчества писателей-детективщиков для пропаганды среди общественности милицейской работы и создания положительного имиджа органов внутренних дел, на которые обыватель обычно возлагает все свои неприятности и беды. Он всячески стимулировал в этом направлении творчество писателей. Одним из первых среди министров он создал пресс-службу своего ведомства, которая успешно занималась связями с общественностью. В эту службу были отобраны одаренные литературным талантом офицеры МВД. Они не только снабжали журналистов и писателей интересными оперативными материалами, но и сами занимались литературным творчеством. Я думаю, что пресс-бюро КГБ Андропов создавал по образу и подобию действовавшей уже тогда рекламной пресс-службы МВД.

Щелоков создал штаб МВД, который занимался аналитической работой. Министр понимал значение профилактической деятельности по предупреждению преступлений, выступал за смягчение наказаний. Он даже вносил в ЦК КПСС записку о необходимости советским органам внутренних дел вступить в Интерпол, но суровые и идеологически зашоренные политические карлики в политбюро сняли вопрос с обсуждения, закрыв тем самым его.