Федор Ошевнев - Записки букиниста

Отдав погонной службе ровно четверть века, я в 2002-ом, в возрасте сорока семи, уволился «на заслуженный отдых». Впрочем, пока позволяет здоровье, всяк отставник стремится подработать к пенсиону. Только мало кому счастливится найти приличное место. Вакансии для пожилых скудны по всем параметрам — смешное вознаграждение за «топить» или «сторожить», либо «требуется опытный менеджер по рекламе», на деле же чаще это — торговый агент на кабальных условиях. Пообивав десятка два порогов разных учреждений, я было оставил бесплодные попытки трудоустройства, но именно тогда супруга угодила под сокращение. И вот, оплатив в следующем месяце коммуналку и проев за две недели остаток моей пенсии вчистую, наша среднестатистическая семья из четырех человек (дети тогда учились) встала перед проблемой выживания. Что было делать кормильцу?

Увы: пришлось срочно учинять ревизию большой личной библиотеки, любовно собираемой еще со студенческих времен, а ряд подписок достался мне от деда. Отобрал тома-двойники, случайные приобретения, еще какую-то литературу, к которой душа не лежала. Упаковал книг пятьдесят в сумку «мечта оккупанта», водрузил ее на одноосную тележку и вывез на присмотренный пятачок перед входом в небольшой сквер. Отлично помню, что за неполный рабочий день тогда реализовал двенадцать книжных единиц и сразу пустил выручку в дело: купил хлеба, молока, вареной колбаски и колбасного сыра, пряников… А пока стоял с бумажным товаром, аж четверо из мимо проходящих изъявили желание сбыть мне свои библиотеки. И еще молодой мужчина зазвал придарить наследственную, доставшуюся вместе с жильем от бабушки: иначе, мол, он книги просто выкинет.

Назавтра тремя рейсами забрал привалившую «халяву», плюс сделал закуп: по чисто символическим ценам. Так и началась моя временная карьера букиниста.

С утра разложил на клеенках литературу, сам присел на складную табуретку, что-то почитываю. Мимо народ спешит. Кто-то приостановится, кинет беглый взгляд на книги — и дальше, по своим делам… Смотритель… Другой подымет какой-то роман, полистает — и, молчком, назад, на клеенку. Листатель… А кто-то, да лениво и поинтересуется: почем, значит? Но тоже приобретать не спешит. Спроситель… А нередко еще и Предлагатель появляется, который свою литературу мне впарить желает. Да, как правило, почему-то по астрономическим ценам… Но вот, наконец, состоявшийся клиент отсчитывает денежку. Покупатель! Ур-ра! «Может, еще что присмотрите? В другой раз? Ну, заходите еще. Цены-то куда ниже магазинных…» А помимо названных категорий встречаются — и нередко — Ругатели. «Какие полста рублей? Да эта книга и двадцатки не стоит! Вот и давай… за червонец!» «То есть как: «Нет!»? Ну и торчи тогда здесь впустую, чтоб тебе… Жмот! Спекулянт! Сволочь! Милицию б на тебя наслать!»

Та-ак. А этому фрукту что здесь надо? Нездоровая бледность физии, бомжеватый прикид. Вяло свисающие руки, часто облизываемые губы… Не-ет, этому дядьке неопределенного возраста сейчас явно не до чтения. И…?

— Слышь… Ну ты можешь понять меня, как мужик мужика? — уныло бубнит он, заходя издалека.

— И в чем, собственно, проблема?

— Да вот, вчера переупотребил без меры, а с утра трубы горят… Ну дай сто рублей на пиво!

— Вот если убедишь меня, что именно я, именно тебе и именно стольник, а не, допустим, рубль или «штуку» «зеленью» вручить обязан… Дерзай! Слушаю…

— Ну ты что: сам не мужик? Не нажирался никогда, что ли? Не понимаешь: плохо мне! Подыхаю! Ну дай на поправку!

— А вчера-то много наличмана ухлопал?

— Офигительно!

— Так чего ж хотя бы стольник для опохмела и не заначил?

— А у меня натура русская, широкая! Гулять, так уж на все, до копья!

— Да-а-а… Небось вчера-то, когда гудел, про меня и не вспоминал. Мол, стоит там мужик на улице с книжками, мерзнет, надо бы стопарик ему для сугрева поднести…

— Да с какого это еще хрена? — прямо вызверивается Клянчитель. — Ишь, размечтался! Стопарик ему! Еще и поднести! Да я тебя вообще в первый раз вижу!

— Что и требовалось доказать! — усмехаюсь я. — Как ты мне, так и я тебе…

— Брателла! Да ты ж меня совсем не так понял! — спохватывается упоровший большой косяк. — Ты что, реально не дашь? Не мужик, что ли? Говорю: подыхаю!

— Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет!

— Гад ты тогда! Гад и сволочь! — теряется надежда сшибить с меня деньгу.

— Да с какого это еще хрена?

— С такого! С огромадного! Во весь земной шар! У-у, чтоб тебе! — бессильно сжав костлявые кулаки, грозится «широкая натура» и уходит клянчить на опохмел у других. Через час вновь бредет мимо, уже выписывая непослушными ногами кренделя. На морщинистом лице довольство, губы причмокивают, руки движутся по сложным траекториям. Возле меня счастливец приостанавливается.

— А вот с какого хрена мне опять хорошо?

Раз за день я троих Клянчителей отваживал. Медом у меня намазано, что ли?

Весь рабочий день на табуретке не высидишь, время от времени разминаюсь, прогуливаясь вокруг своего «магазина на газоне».

Поглазеть на него останавливается плотная бабуля лет шестидесяти. Рядышком приплясывает шустрый мальчуган годков эдак пяти. Внук, надо думать. Вот про таких-то и говорят: шило в заднице.

Пока смотрительница изучает ассортимент, внук занимает позицию у дальнего от меня конца клеенки и неожиданно — р-р-раз! — бегом проносится по всей длине разложенных томов. Бабуля довольно улыбается и, адресуясь ко мне, с гордостью произносит:

— Мужчина! Вы только посмотрите, какой у нас активный мальчик растет!

Активный мальчик, услыхав похвальбу, на полном серьезе собирается пробежаться по книгам вторично. Я спешу удержать его за плечи. Бабуля, с хищным оскалом лица, бросается ко мне и обеими кулаками тычет в грудь. Между прочим, довольно ощутительно! Так, что от неожиданности я едва не упал.

— Милиция! Где милиция? — истошно орет Нападательница. — Ребенку все руки поломали!

— Я ему ничего не сломал, — возражаю. — А вот он по моим книгам бегает. Вы-то куда смотрите? Да еще и руки распускаете… не по возрасту.

— Не тебе о моем возрасте судить! — не снижает тона бабуля. — Бегает, понимаешь… И что с того? Разве он что-то порвал?

— Так испачкал же…

— Небось вытрешь, не облезешь! Ты один черт здесь баклуши бьешь — никому твоя макулатура не нужна! Вот и попыхти! И вообще: чего ты сюда со своими книгами выперся? Здесь торговать не положено! Милиция! Где милиция?

— Скажите, а у вас дома телефон есть? — интересуюсь я.

— И что с того? — пока не понимает Нападательница.

— Продиктуйте-ка мне номерок…