А. Горбунов - Анатолий Тарасов

Став известным тренером, Анатолий Владимирович рассказывал, что в детстве был влюблен и в динамовца Василия Павлова, которого называли тогда «королем голов». Импонировал Тарасову Михаил Якушин — «своей оригинальностью, неповторимостью, стремлением к постоянному творчеству, к поиску». «Михаил Иосифович, — писал Тарасов, — никогда, кажется мне, не тренировался и не играл сегодня так, как вчера».

«Никто не заставлял их работать так истово, самозабвенно, с такой страстностью и преданностью спорту, — оценивал впоследствии Тарасов увиденное. — Имея несколько часов свободного времени, они целиком посвящали свой отдых любимому увлечению. Была какая-то внутренняя организованность и на тренировках, и в отношении спортсменов в команде, был строгий, даже суровый, однако никем не навязанный порядок. Спортом занимались лишь фанатики, которым не нужны были душеспасительные беседы или выговоры».

Быть может, именно тогда, в юношеские годы, у Тарасова и отложилось навсегда в сознании: неповторимость, разнообразие, самозабвенность, страстность, преданность, организованность, порядок — всё это должно быть поставлено во главу угла тренерской деятельности. Спустя годы он говорил своим подопечным: «Как бы вам тяжело ни было, всё делайте весело, с улыбкой». Борис Михайлов, выдающийся капитан ЦСКА и сборной СССР, не кривит душой, когда признаётся, что шел на тарасовские тренировки, выдержать которые, казалось, было невозможно, как на праздник: «Я не знал, чем сегодня мы будем заниматься, чем завтра. Ежедневно Тарасов придумывал что-то новое. Не подлежавшими изменениям оставались только требовательность Тарасова, высокий уровень самоотдачи, строжайшая дисциплина при выполнении каждого упражнения».

С ранних лет для Толи возникла настоятельная необходимость помогать маме. В возрасте четырнадцати лет, окончив семь классов обычной школы, он поступил в фабрично-заводское училище имени Калинина завода № 32. Оно располагалось на 1-й Миусской улице. В ФЗУ, как говорится в свидетельстве за номером 49, «тов. Тарасов А. В. окончил полный курс производственного и теоретического обучения». Постановлением квалификационной комиссии от 25 ноября 1934 года, то есть за полмесяца до шестнадцатилетия, ему была присвоена квалификация 3-го разряда по специальности слесаря. Под этим документом первой стоит подпись начальника школы Малеча. 12 месяцев учебы, и Толю направили учеником слесаря на авиационный завод. В книге «Путь к себе» Тарасов заметил об этом периоде своей жизни, что ему повезло. Прежде всего тем, что он попал под наставничество прекрасного педагога, «человека строгого и к себе, и к людям, рабочего высокой квалификации» Василия Игнатьевича Агеева. Тарасов считал, и считал не без оснований, что многим обязан ему. Мастер исподволь приучал подопечных к жесткой дисциплине, не терпел разгильдяйства, на собственном примере показывал, как следует относиться к работе, как следует трудиться и как следует жить в коллективе. «С помощью Агеева, под его опекой я стал настоящим рабочим, — убежден Тарасов. — Мои дела пошли в гору. Мне присвоили третий рабочий разряд (в ФЗУ он получил третий ученический), потом — четвертый, пятый, хотя в ту пору мне не было и восемнадцати лет».

Тарасов любил возиться с инструментами. Ножовка, напильник, молоток, зубило, отвертка всегда были под рукой. До конца жизни он неплохо мастерил своими руками. Очень любил чертить и чертил с поразительной точностью.

Особенно тяжелой становилась работа на заводе в третьей декаде месяца, «авральной», как ее называли, когда приходилось оставаться допоздна. На заработки Тарасов не жаловался. Жить стало полегче. В день получки Анатолий всегда покупал на обед шесть винегретов («бесподобной вкусноты!» — вспоминал он), в обычные дни позволял себе парочку. О разносолах даже не думал. Зарплату отдавал Екатерине Харитоновне. Себе оставлял копейки — на кино. «Фильм “Путевка в жизнь”, — можно обнаружить в записях Тарасова, — пересмотрел раз десять. И всегда с интересом».

Появилась возможность и продолжить учебу. Вариантов для этого было много. Его друг Володя Кочетков уговаривал пойти учиться на электрика. Любовь к спорту — Тарасов и во время учебы в ФЗУ, и во время работы на авиазаводе продолжал играть в футбол и хоккей — пересилила. В августе 1937 года восемнадцатилетний Анатолий Тарасов поступил в Высшую школу тренеров Центрального института физической культуры. Выбор этот в жизни Тарасова стал судьбоносным.

Поначалу, даже обучаясь в ВШТ, Тарасов и не думал о том, чтобы всерьез учить других, приняв на себя тренерские обязанности. Ему просто хотелось расширить познания в футболе и хоккее, стать, как он говорил, «достойным партнером или соперником» своих кумиров.

В институте были неплохие футбольная и хоккейная команды. В чемпионате Москвы они успешно играли против популярных клубов. Тарасов спустя годы признавался, что именно в институтских командах он «приобрел интерес к творческому построению матча и — что более важно — тренировки, научился контролировать и анализировать свои игровые решения, отношение к учебным занятиям, научился думать и искать, понимать спорт».

Сокурсники Тарасова перед каждым матчем и каждой тренировкой устраивали, как сейчас бы выразились, «мозговой штурм». Фонтанировали идеями, предлагали тактические варианты на игры и старались аргументированно защищать свои предложения, придумывали самые невероятные упражнения для занятий, в дискуссиях приходили к единому знаменателю, отсекая всё лишнее, и потом, на поле, старательно исполняли задуманное.

Учеба заставила Тарасова уйти с завода. Семье вновь стало сложно сводить концы с концами. «А я ведь, — вспоминал Тарасов, — должен был думать и о младшем брате». Друзья посоветовали ему в 1938 году совмещать учебу с тренерской работой и помогли найти место для приложения творческих сил — Загорскую рабочую футбольную команду. Именно с нее берет свое начало тренерская деятельность Анатолия Владимировича Тарасова.

Прежде чем отправиться в Загорск, Тарасов, конечно же, испросил благословения у преподавателя ВШТ Михаила Давидовича Товаровского. До конца жизни Тарасов называл его своим «крестным отцом» в тренерском деле, наставившим его на «путь истинный» и открывшим все секреты хлопотной тренерской должности.

Товаровский — одна из самых недооцененных фигур отечественного спорта середины XX века. Его имени нет даже в самой объемной — трехтомной — футбольной энциклопедии, изданной в России в 2012-2013 годах.

Родом Товаровский из Орловца Киевской губернии. В год рождения Тарасова в пятнадцатилетием возрасте стал играть в Киеве в клубной команде КЛС. Потом — в «Желдоре» (что расшифровывалось как «Железнодорожник»), команде «Совторгслужащие», несколько месяцев в киевском «Динамо», входил в состав сборной города. Профессионалом, понятно, не был, работал счетоводом в киевском отделении Госбанка СССР. С юных лет увлекался теорией футбольной игры, тактикой и незаметно стал одним из самых крупных теоретиков в стране в этой сфере деятельности. Когда встал вопрос о том, кому возглавлять кафедру спортивных игр Института физкультуры в Москве, куда Товаровский перебрался из Киева, сомнений не возникло. К 1939 году Михаил Давидович успел вывести киевское «Динамо» на второе место в весеннем чемпионате СССР в 1936 году и на третье — в 1937-м.