Владимир Джунковский - Воспоминания (1915–1917). Том 3

15 декабря выделенные взводы прибыли в район 10-го армейского корпуса и до сего времени все формирование сводилось к снабжению имуществом, причем отпускалось имущество мелочами, в течении 3-х месяцев. В настоящее время командует ротой поручик Трошин. В роте 4 вакансии офицеров, затем не хватает фельдшера и разных категорий солдат. Строевых – 125, нестроевых 72, лошадей верховых – 14, обозных – 100, интендантского обоза 1-го разряда – 3 повозки, 2-го разряда – 12, продовольственного обоза – 9, инженерного имущества вовсе нет.

Поручик Трошин мне доложил, что когда пришла депеша штаба Гренадерского корпуса о вызове роты, то ее спешно вызвали с позиции и приказано было немедленно выступить. Все наряды на дополнительное число солдат, имущество, лошадей были сделаны и остались в этом полку, и, по-видимому, ввиду вызова роты в другой корпус, оставлены были без исполнения.

Из всего изложенного, Вы изволите усмотреть, что рота прибыла почти в том же виде, как убыла из состава вверенного Вам корпуса 15 декабря прошлого года, и так как приказом по армии она должна была поступить в состав вверенной мне дивизии после ее формирования, то принять какую-либо ответственность за нее, а при этом еще и заботу о ней я не в состоянии, не имея для сего никаких средств. Ввиду этого до окончания ее формирования я прошу не передавать эту роту в мое расположение.

В подкрепление моего ходатайства, прилагаю рапорт командира роты от сего числа за № 477».

Расставаясь с саперными гренадерами, я отдал следующий прощальный приказ:

«Сего числа дивизия расстается с 3-й, ныне 2-й саперной ротой Гренадерского саперного полка после 2 ½ мес. совместной службы.

С глубоким сожалением расставаясь с доблестной саперной ротой, я от лица службы считаю приятным для себя долгом выразить мою глубокую благодарность бывшему командиру 3-й саперной роты штабс-капитану Мельникову и ныне командующему ротой поручику Бергу за то огромное содействие с их стороны в деле усовершенствования и оборудования позиции, которое я в дивизии всегда встречал со стороны их и чинов вверенной им роты.

От души благодарю младших офицеров, подпоручика Евстафьева [641]и прапорщиков Гертонана [642]и Иштовского [643], подпрапорщиков Глотова [644]и Моркушина [645]и всех молодцов солдат за их образцовую славную работу на пользу дивизии и того участка, который мне пришлось оборонять. Благодарю также сапер, как первых организаторов солдатских комитетов в дивизии и своим примером облегчившим сибирским стрелкам соорганизоваться и сознательно отнестись к великой реформе освобождения России.

От души желаю ставшей близкой 15-й Сибирской дивизии саперной роте полного успеха и счастья в дальнейшей боевой работе на славу и радость матушки России».

Вместе с переходом дивизии в армейский резерв, пришлось и штабу перейти на новое место стоянки, а именно в «Покатовку», так назывался городок, устроенный генералом Покатовым [646]в чаще леса для размещении штаба его дивизии.

Городок этот представлял собой ряд отдельных чистеньких домиков и землянок среди соснового леса, воздух был дивный, это был настоящий курорт. Одновременно пришлось передвинуть и обозы, т. к. база продовольствия также изменилась, это стоило неимоверных трудов, т. к. распутица была ужасающая. Кое-как удалось справиться с этой нелегкой задачей, но много лошадей пало.

В Покатовку штаб перешел 29-го марта, в страстной четверг, в этот день получен был приказ нового нашего главнокомандующего генерала Гурко, от которого повеяло наконец бодростью и который ясно давал указания о том, как надо понимать свободу и рассеивал всякие толкования о выборном начальстве и т. д.

Этот приказ явился как бы светлым лучом среди темных туч, все более и более сгущавшихся над нашим фронтом под влиянием разрушающей пропаганды с тыла. Привожу его. [647]

«25 марта 1917 г. Приказ Главнокомандующего армиями

Западного фронта № 1540/1

За последнее время ко мне поступает много донесений о том, что в некоторых войсковых частях, невзирая на ряд отданных распоряжений и приказов, обсуждается вопрос о выборном начальстве, а в некоторых офицеры и солдаты даже осуществили это на деле. Происходит это на почве неправильного понимания толкования солдатами и даже офицерами появляющихся в газетах проектов тех или иных мероприятий в связи с современными событиями и при том в явное нарушение объявленного в нем категорического распоряжения Временного правительства и военного министра о том, что «никакие перемены в воинском порядке и командовании не могут быть производимы иначе, как распоряжением временного Правительства или действующей, по его уполномочию, высшей военной власти.

Совершенно недопустимы, незаконны и грозят серьезной ответственностью случаи самовольного ареста и устранения от исполнения обязанностей службы начальников разных степеней по постановлениям военных офицерско-соддатских советов. Эти самоуправные действия, безусловно, категорически запрещены объявленным по войскам фронта распоряжениями Временного правительства, военного министра и Верховного главнокомандующего. <���…>

1) Порядок этот, вследствие исключительных обстоятельств, был допущен только для гарнизона Петрограда и Москвы, что и подчеркнуто даже в воззвании исполнительного комитета совета рабочих и солдатских депутатов, составленном по соглашению с военным министром. <���…>

Выборное начало и при нормальных условиях ни в каком случае не может и не должно иметь места в войсках, а тем более недопустимо на театре военных действий. Армия и без того потерявшая огромный процент офицеров в боях, потеряла бы в значительной мере свою боеспособность, к тому же быстрая смена состава офицеров и солдат в самое горячее боевое время также создало бы непреодолимые препятствия к проведению в жизнь этого порядка.

Старшим начальствующим лицам разъяснить офицерам и солдатам то, чему нас учит история, а именно, что ни в одной из армий, ни в какие времена и ни при какой форме правления, порядок выбора солдатами своих начальников не был установлен, т. к. повлек бы за собой существенный ущерб боеспособности армии.

<���…> Приказ этот приказываю не только прочесть во всех ротах, сотнях, батареях, эскадронах и командах, но и тщательно его разъяснить тем, у которых еще могли бы остаться какие-либо сомнения.

К сожалению, еще до получения этого приказа у меня в дивизии произошел первый прискорбный случай выраженного офицерами и солдатами 57-го Сибирского стрелкового полка недовольства своим командиром полковником Стукаловым и просьбой об устранении его от должности. Хотя это и было вылито в форме вполне приличной, никаких актов не только насилий, какие были в то время заурядным явлением, но и малейших нарушений дисциплины не было; тем не менее, меня один этот факт страшно расстроил, я обвинял себя, не предупредил его, т. к. чувствуя, что Стукалов по свойственной ему бестактности, грубости и недостатку образования, как командир полка не был на должной высоте, я конечно сам должен был по своей инициативе представить ему почетный выход. Я и собирался это сделать, но события шли с такой головокружительной быстротой, что я просто не успел этого сделать и меня предупредили.