Том Рейсс - Подлинная история графа Монте-Кристо. Жизнь и приключения генерала Тома-Александра Дюма

Сен-Жорж тут же понял, как лучше поступить.

«О! Дорогой Дюма! – вскричал он. – Конечно, я уверен, что он хочет увидеться со мной – так же, как и я! Мы всегда были такими хорошими друзьями. Где он? Где же он?»

И устремившись в комнату, он кинулся к кровати, схватил моего отца и обнял его так крепко, что чуть не задушил.

Отец пытался заговорить, но Сен-Жорж не дал ему такой возможности.

«Ах, – сказал он. – Неужели ты хочешь убить меня? Убить меня – меня? Дюма – убить Сен-Жоржа? Разве такое возможно? Разве ты мне не сын? Если бы Сен-Жоржа не стало, смог бы хоть кто-то на свете заменить его? Ну, давай, вставай! Закажи мне отбивную, и пусть никто из нас больше не вспомнит об этой глупости».

Отец был всерьез настроен довести дело до конца, но что скажешь человеку, который бросается вам на кровать, обнимает вас, называет сыном и просит угостить его завтраком?

Так мой отец и поступил. Он подал ему руку и сказал:

«Ах ты бандит! Тебе безусловно повезло, что я, как ты говоришь, именно твой наследник, а не предыдущего министра войны. Иначе, даю тебе слово, я бы велел тебя повесить».

«Ох! Или, по крайней мере, отправил бы на гильотину», – поправил Сен-Жорж, принужденно рассмеявшись.

«Ну уж нет, ну уж нет. В эти дни на гильотину попадают честные люди, а вот воров вешают».

В мемуарах писателя инцидент завершается тем, что друзья обмениваются еще несколькими угрозами, после чего прерываются на завтрак. В действительности нет никаких данных или писем, указывающих на то, что Сен-Жорж пытался перевалить вину на Дюма или что Дюма когда-либо отвечал на запрос военного министра относительно схемы по перепродаже лошадей. Наоборот, когда Черный легион был расформирован, подполковник не получил ни выговора, ни вызова в суд [549]. Вместо этого 30 июля 1793 года к Алексу Дюма пришло письмо за подписью военного министра с извещением о производстве в ранг бригадного генерала [550]Армии Севера.

Всего за год Алекс Дюма прошел путь от капрала драгунского полка до одного из высших армейских чинов. Через месяц после назначения бригадным генералом он получил звание дивизионного генерала [551]. Теперь под его командой находилась не сотня или даже тысяча, а десять тысяч человек.

Широкие возможности во время Революции были неотделимы от столь же большого риска: требовалось особое мужество, чтобы принять назначение на пост генерала летом 1793 года. Пока Дюма служил в Свободном легионе американцев, произошли кардинальные перемены. Вдобавок к недисциплинированным солдатам, склонным убивать командиров, французскому генералу теперь приходилось еще сильнее беспокоиться о смертельной опасности со стороны его политических руководителей, которые контролировали все аспекты военных дел.

Той весной список иностранных врагов Франции стремительно расширялся: Испания, Португалия, Неаполь, Голландия, Великобритания. Правительство использовало каждую неудачу на поле боя как повод для ареста и чистки новых представителей внутренней контрреволюции, находя их в первую очередь среди офицеров. Правда же заключалась в том, что революционная Франция просто восстановила против себя слишком большое число стран. Десятилетием ранее американских революционеров в их войне поддерживала почти вся Европа. Теперь революционеры французские оказались в прямо противоположной ситуации. Они соперничали с невероятной комбинацией из британского всемогущества на море и мощи австро-германских сил на суше. Сан-Доминго и другие сахаропроизводящие французские острова подверглись набегам, тамошние суда были захвачены, как и французские корабли в Средиземном море и остальных регионах. В Париже гиперинфляция (цена на хлеб достигла полумиллиона франков) породила бунты. Австрийцы вновь вторглись в Бельгию и опять угрожали северо-восточным границам Франции. А Дюмурье организовал попытку государственного переворота.

Именно последнее событие в апреле 1793 года стало поводом для создания в рамках правительства нового, элитного органа со зловеще безобидным названием «Комитет общественной безопасности». Эта группа из девяти депутатов возникла как будто бы для того, чтобы защитить Революцию от подрывной деятельности, внешней и внутренней, и чтобы твердой рукой установить порядок среди хаоса революционной политики. Вскоре они начнут отправлять на гильотину собственных коллег, наряду с гражданскими контрреволюционерами, аристократами, священниками и множеством других врагов народа. Но изначальная и непреходящая миссия Комитета состояла в обеспечении лояльности военнослужащих (особенно офицеров) делу Революции. С этой целью в каждую армию и дивизию направились гражданские «комиссары» [552], чтобы следить за генералами и осуществлять правительственный контроль над ходом войны.

В Комитете эта задача была поручена Луи де Сен-Жюсту. Сын армейского офицера, Сен-Жюст в свои двадцать четыре года быстро заработал прозвище Архангел террора: его фирменным приемом была угроза отправить фронтовых офицеров на гильотину, если они немедленно не обеспечат победу. Он получил известность за показательные казни офицеров на глазах у солдат, чтобы «подбодрить подчиненных» [553]. Прежде чем он сам попал на гильотину в июле 1794 года, его комиссары убили множество генералов за то, что те не оправдали возложенных на них надежд. «Больше нет причин [554]для сдержанности в отношении врагов Нового порядка, – заявил Сен-Жюст, поясняя свою теорию прикладного террора. – Следует карать не только предателей, но и равнодушных людей; следует карать всякого, кто пассивно относится к республике». (Дюма еще вступит в конфликт с комиссарами, хотя, по счастью, не столкнется с самим Сен-Жюстом).

Наряду с Архангелом террора, решающим словом в военных делах обладал другой член Комитета – блестящий инженер Лазарь Карно по прозвищу Организатор победы [555]. Карно был одним из двух технарей в составе Комитета общественной безопасности. Он опубликовал важные работы по математике, физике и инженерному делу.

Карно решил, что для противодействия масштабной вражеской коалиции Франции необходимо извлечь выгоду из превосходства в живой силе, использовать избыток молодых, крепких мужчин. Стратегию прошлого года, в соответствии с которой добровольцы перемещались с одного фронта на другой в поисках славы, следует заменить другой: масштабные, централизованно управляемые колонны патриотов должны обрушиваться на врага и устраивать всеобщую резню, при необходимости жертвуя собой. Без самопожертвования ничего не получится. С этой целью Карно ввел новшество, которое изменит всю военную историю: levée en masse [556](народное ополчение) – первый всеобщий военный призыв в современной истории.