Алексей Мухин - Владимир Путин. Who is Mister P?

Конечно, следует доводить до наших европейских и американских партнеров то, что россияне привыкли к ограничениям (за советский период), и на население санкции большого впечатления не производят (это, так сказать, особенности психологии).

Впрочем, именно под санкционную тему Путин вполне может дистанцироваться от своего бизнес-окружения: прежде всего, тех, кто дискредитирует его своей любовью к роскоши (дворцам и «шубохранилищам»).

Не зря именно они в последнее время «накрутили» себе сверхвысокое жалованье в подконтрольных компаниях (такая практика в российских компаниях существует как раз перед увольнением). Помимо этого, присутствует и моральнопсихологический аспект такого увольнения – популярность Путина вновь возрастет, а причиной отставок, скорее всего, будет неблагополучное положение в подведомственных компаниях.

Вполне вероятно, что к 2018 году население России и другие страны увидят изменившегося «Путина 3.0».

В качестве «преемников» в экспертном сообществе также рассматриваются следующие персоны: Сергей Шойгу, Сергей Нарышкин и Сергей Иванов. В этой связи, когда задают вопрос «кто будет следующим президентом ?», можно смело отвечать – человек по имени «Сергей».

Есть вероятность того, что Путина привлекают люди с личной драмой, «надломленные», так сказать. Существует и еще одна проблема: все представители окружения президента – одного возраста. Впрочем, подобный опыт уже имеется: на излете СССР именно команда геронтократов из Политбюро не подпускала «молодежь» к кормилу власти. Допуск сравнительно молодого Михаила Горбачева был признан ошибкой. Впрочем, свой вариант с «Горбачевым» был уже обыгран Путиным в 2008–2012 годах.

Как вариант, во властных вертикалях просматривается в качестве вероятного сменщика Путина и представитель из регионов (Александр Хлопонин), и кто-нибудь из правительства РФ – молодой и политический слабый (не из Санкт-Петербурга). Однако это маловероятно. Даже вариант с Сергеем Собяниным (опять Сергей!) слишком рискован, хотя это, как говорят, «кандидат Запада» (там считают, что с ним можно договориться).

То, что никаких новых лиц в окружении Путина за последнее время не появилось, не появилось даже новых явных фаворитов, говорит об устойчивости команды президента РФ, постоянстве (консерватизме) его взглядов на «ближний круг».

Это также указывает на следующее: в условиях явного (маниакального) желания западного сообщества сместить Путина с поста президента РФ он не будет «форматировать» эту систему под давлением извне,чтобы избежать ее разрушения.

По сути, Вашингтон, Лондон и Берлин де-факто консервируют политическую систему России извне.Заслуга же Путина состоит в том, что именно он сохраняет ее подвижность (текучесть, изменяемость, модифицируемость) изнутри, делая функционал «текучим». Ротация происходит, как известно, раз в 4–5 лет.

Именно поэтому нынешняя политическая система пока успешно отвечает на внешние вызовы и, к удивлению внешних наблюдателей, даже готова не только к эскалации информационной (санкционной, «холодной» и т. д.) войны, но и к горячей фазе конкурентной борьбы.

Так что нынешний состав команды Путина формализован, фактически зафиксирован.Это позволяет сохранить лояльность, но, конечно, отражается на эффективности ее работы: отсутствие вызовов, фактической конкуренции порождает расслабленность и успокоенность, что может быть использовано оппонентами извне и способствует сохранению деструктивной, но слабой оппозиции внутри страны.

Такое положение вещей влияет на политическую систему, препятствуя ее обновлению и развитию, делая ее нежизнеспособной на перспективу.

В нынешней ситуации с «евразийством» мы имеем дело с зарождающейся идеологией, особой формой мировоззрения, которая может послужить для значительной части населения России способом определить свою национальную идентичность на новом историческом этапе развития 41.

Понятийно определяя евразийство, заметим, что это – система взглядов на часть территорий Европы и Азии, объединенных исторически, что подразумевает их сбалансированное развитие.

Эта система взглядов зародилась в трудах ряда историков XX столетия (от Георгия Флоровского до Льва Гумилева), но не стала частью академической базы и уж тем более не вошла в советскую классическую историографию.

Необходимо сразу отметить, что первым идею евразийской интеграции высказал президент республики Казахстан Нурсултан Назарбаев, однако у этого суверенного государства не хватило возможностей для её практической реализации 42. В дальнейшем, после усиления международных позиций России, эта реализация стала возможной, и «знамя евразийства», так сказать, подхватил российский президент Путин.

Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев и президент Российской Федерации Владимир Путин объявили о старте совместного проекта «Евразия», – под такими заголовками выходили новости 30 сентября 2014 года

Актуальность новой формы интеграции на постсоветском пространстве очевидна для участников процесса. После распада СССР, совершенного насильственно и вопреки мнению населения страны, была разделена и его экономическая инфраструктура, что привело к общему упадку хозяйств республик бывшего Союза и разрыву производственных цепей.

Дальнейшие действия западных стран лишь усугубляли ситуацию в России и вокруг нее (образование «Восточного партнерства» и т. п.). Именно поэтому с целью самосохранения и был начат обратный процесс экономической интеграции в виде Таможенного союза, повышения уровня национальной безопасности стран в виде ОДКБ.

Политическая интеграция, по понятным причинам, оказалась затруднена: руководство республик бывшего СССР с заметным беспокойством наблюдало за ростом влияния России на постсоветском пространстве, опасаясь полной или частичной потери суверенности. Однако гарантии от России, которые получили и получают руководители республик, не позволяют им оформить свои опасения в реальные политические претензии.

Западное сообщество в лице Хиллари Клинтон, на момент заявления бывшей главой Госдепа США, и Ангелы Меркель, канцлерин Германии, крайне нервно отреагировало на попытки организации интеграционных процессов на территории бывшего СССР в виде Таможенного союза и иных процессов в рамках «евразийского проекта». Это, впрочем, было дополнительным аргументом «за» для его инициаторов. Интеграционные процессы, как известно, идут быстрее под внешним давлением.