Арнольд Гессен - «Любовь к родному пепелищу…» Этюды о Пушкине

Петр Ильич ошибся. Несмотря на выпавшие на ее долю годы больших страданий и тридцатилетнюю почти жизнь с мужем на каторге и в ссылке, Александра Ивановна скончалась лишь через восемь лет, в 1893 году, в один год с Петром Ильичом Чайковским.

Ей было уже девяносто три года. Она скончалась тихо, без страданий. Был обеденный час. В последнее время она обедала у себя в комнате. Перед обедом прилегла на кушетке и уснула. Уснула вечным сном…

Старая Каменка умерла. Но память о ней живет, и наше поколение бережно охраняет все связанное с ее былым историческим прошлым. Сохранились «Пушкинский грот» и «Мельничка декабристов».

Второй жизнью живет, бывший «серенький», ныне «зеленый домик», окруженный большим парком, носящим имя декабристов.

Шумят вековые, деревья, их современники, и в «зеленом домике» сегодня – музей имени А. С. Пушкина и П. И. Чайковского. Они живут здесь рядом, как рядом живут их творения – гениальные произведения поэта, положенные на музыку гениальным композитором.

В 1937 году, в столетнюю годовщину со дня смерти Пушкина, здесь открыт был памятник с надписью: «В Каменке, находясь в ссылке, пребывал в 1820, 1821, 1822 гг. великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин».

В Каменке, которая теперь стала целым городом в Черкасской области, течет сегодня новая жизнь. Люди нашего поколения творят здесь новую историю нашей эпохи…

Этот рассказ о далеком прошлом старой Каменки хочется закончить «Воспоминанием» учителя Пушкина, поэта Жуковского:

В минуты отъезда из Москвы в Михайловское в начале ноября 1826 года Пушкин получил письмо на французском языке:

«Возвращайтесь к нам. Московский воздух легче. Великий поэт России должен творить в ее степных просторах либо под сенью кремлевских стен. Автору «Бориса Годунова» приличествует обитать в царских покоях. Человек, гений которого весь – сила, весь – изящество, весь – непринужденность, то дикарь, то европеец, то Шекспир и Байрон, то Ариосто, то Анакреон, но всегда Русский… До скорого свидания, надеюсь.

Княгиня Зинаида Волконская».

И Вяземский писал Пушкину в Михайловское:

«Как доехал? Что няня? Что любовь? Когда возвратишься? Пишешь ли? Вдался ли в запой стихов, или не можешь еще справиться с московского похмелья?.. Не заживайся, а приезжай, или в Питер, или в Белокаменную».

И вот через месяц с небольшим, 19 декабря 1826 года, Пушкин снова в Москве. И снова окунулся в «московское похмелье».

В этот день Погодин записал в дневнике: «Засыпаю… Вдруг шум и стук. Приезжают Шевырев, Оболенский, Соболевский, которые восклицают, что приехал Пушкин. Я не верю и бьюсь об заклад…»

На этот раз Пушкин возвращается в Москву уже не в сопровождении фельдъегеря и не по вызову царя, а по своей доброй воле, на зов друзей.

Стояла зима. Яркая луна освещала заснеженную дорогу. Дальняя, многодневная поездка в кибитке, с ямщиком на облучке, располагала к размышлениям. Грустные мысли теснились в голове: «скучен» был прожитый путь поэта. И эти настроения глубокого раздумья и затаенной тоски вылились в стихотворении «Зимняя дорога»:

И в написанном вскоре после этого стихотворении «Соловей и роза» отразились те же настроения неудовлетворенности, щемящей душу грусти:

Часто бывал Пушкин у В. П. Зубкова, жившего на Малой Никитской, 12, в старинном, классической постройки доме с открытым парадным двором и боковыми флигелями.

Привлеченный по делу декабристов, Зубков был заключен в Петропавловскую крепость, но каторги избежал и уцелел. Он был очень близок с И. И. Пущиным и мог много рассказать поэту о его близком друге Пущине и вообще о декабристах.

Зубков женат был на дальней родственнице Пушкина. У него поэт познакомился с его свояченицей, считавшейся одной из первых красавиц Москвы. Он увидел ее впервые в театральной ложе, затем на балу. Высокая и стройная, с чистым греческим профилем и черными как смоль локонами, Софья Федоровна Пушкина очаровала поэта. Красоту ее поэт воспел в стихах:

С. Ф. Пушкиной между тем увлекся скромный молодой человек – В. А. Панин, смотритель московского Вдовьего дома. Пушкин знал это и держал себя с нею застенчиво и неловко.

Она была очень любезна и внимательна, но никаких надежд поэту не подавала.

Накануне отъезда из Москвы, 1 ноября, Пушкин, не застав Зубкова дома, оставил записку: «Я надеялся увидеть тебя и еще поговорить с тобою до моего отъезда; но злой рок мой преследует меня во всем том, чего мне хочется. Прощай же, дорогой друг, – еду похоронить себя в деревне до первого января, – уезжаю со смертью в сердце».

Вместе с запиской он оставил Зубкову для С. Ф. Пушкиной стихи, помеченные 1 ноября:

Пушкин зашел проститься с Софьей Федоровной. Она ласково сказала ему:

– Возвращайтесь к первому декабря…