Елизавета Бута - Выживший Хью Гласс. Настоящая история

Здесь Лафит частенько встречался со старым другом Мануэлем Лиза, слушал рассказы о легендарном Джоне Колтере и том странном типе, который сразился с медведем и прополз триста километров. Тот самый из сотни генерала Эшли. Ну, вы помните? Правда? Только вот имени этого человека никто не мог назвать. Говорили о его шрамах, его мрачном лице и о ноже с витиеватыми узорами на ручке…

В конце своей жизни (хотя все это лишь догадки и домыслы) Лафит совершил путешествие во Францию, куда доставил огромную партию нелегального пороха, после чего вернулся в Сент-Луис. Как и полагается пирату на пенсии, Лафит занялся благотворительностью, изданием книг, помощью беглым рабам и написанием мемуаров. По неподтвержденным данным, пират умер в 1854 году от простуды. В середине ХХ века его потомок опубликовал знаменитый журнал Жана Лафита, содержание которого наглядно доказывало, что иногда жизнь бывает опаснее самого неправдоподобного приключенческого романа.

Здесь стоит вновь упомянуть о том, что история Хью Гласса до его схватки с медведем больше напоминает легенду. Известно лишь одно: он был рожден, чтобы бежать. Гласс не представлял интереса для историков и журналистов. Вдобавок ко всему он не особенно любил людей. Они были слишком непредсказуемы и опасны. В отличие от всего остального. Математика, картография, даже природа – во всем можно было найти логику, но только не в человеческих поступках.

Итак, по одной версии, оказавшись на берегу где-то в штате Техас, Хью и Джон отправились пешком к Новому Орлеану. На середине пути их схватило племя индейцев. По другой же версии, прежде чем попасть в плен к индейцам пауни [7] Пауни (традиционное написание), поуни, пони ( англ . pawnee) – один из коренных народов США, проживавший в прошлом в районе рек Платт, Луп и Репабликан на территории современных Небраски и Канзаса. , Гласс и Джон все-таки добрались до Нового Орлеана, после чего отправились дальше по Миссисипи. В течение нескольких месяцев они работали трапперами, то есть охотниками на пушного зверя.

Так или иначе, приблизительно осенью 1818 года Хью Гласс и его давний приятель Джон охотились в лесу неподалеку от берегов Миссисипи. В этом районе индейцев видели нечасто, а те, что встречались, по отношению к белым людям вели себя достаточно благодушно. Гласс и Джон немного потеряли бдительность и не услышали приближения нескольких охотников племени пауни. Лишь выйдя на поляну, они заметили пятерых пестро одетых мужчин, разговаривающих на своем диалекте. Гласс тут же отступил и сделал знак Джону. Молодой человек и сам заметил их. Он сосредоточенно кивнул и тоже сделал шаг назад. Джону повезло меньше. Он ступил на ветку, которая с громким сухим треском переломилась надвое. Индейцы насторожились и пошли в сторону Гласса и Джона. Оставалось только одно – бежать.

Естественно, их догнали в три счета. Индеец постарше внимательно осмотрел их и кивнул. Этот жест, видимо, значил одобрение, так как остальные члены охотничьего отряда тут же расположились к Хью и Джону. Они о чем-то рассказывали, смеялись и панибратски обнимали Хью и Джона. Объятия хоть и были дружескими, выпутаться из них все равно не давали. Спустя пятнадцать минут такой прогулки Хью и Джон поняли – они пленники. Вопрос лишь в том, что это за племя и что им от них нужно.

Шли они достаточно долго, час или два. Наконец ведомые лишь индейцам тропы привели их к лагерю охотников. Гласс уже понял, что это пауни. Племя весьма неоднозначное. Не столь воинственное, как арикара, но и к дружественным белому населению народам его нельзя было отнести. Гласс слышал о пауни лишь то, что они очень ценят товары белых людей. Если у тебя есть что-то ценное, пауни могут пощадить твою жизнь. Оружие у них отобрали сразу же, а больше ничего ценного для индейцев ни у Джона, ни у Гласса не было. Обнадеживало лишь то уважение, с которым индейцы к ним обращались. Проблема была лишь в том, что никто из них не знал языка пауни, а с уважительной интонацией, по большому счету, можно говорить что угодно.

Поселение охотников пауни представляло несколько временных жилищ, наспех сооруженных из подручных материалов. Все эти конусовидные постройки были замаскированы листьями и ветками. Поэтому издалека нагромождение типи [8] Типи ( англ. tipi, tepee, teepee) – повсеместно принятое название для традиционного переносного жилища кочевых индейцев Великих равнин. сложно было заметить.

Их вышли встречать все, кто в тот момент был во временном лагере. Гласс обратил внимание на то, что среди встречающих их людей не было ни одной женщины, детей и стариков тоже не наблюдалось. Значит, это лишь лагерь охотников. Он слышал, что некоторые племена индейцев в этот период времени уходят на охоту, а возвращаются лишь по прошествии нескольких месяцев, с добычей.

Тут Хью заметил, что к ним идет процессия из шестерых человек. Самый старый из них шел впереди. Видимо, вождь племени, решил Гласс.

Осмотрев их хмурым взглядом, вождь что-то сказал своей свите. Те с привычным уже для Гласса уважением стали обыскивать их. Ничего ценного они не нашли. С каждым обысканным карманом уважения в поведении индейцев наблюдалось все меньше.

Когда неприятная процедура была закончена, индейцы в явном недоумении уставились на вождя. Тот скривился и отдал приказ своим людям. Языка Гласс и Джон не знали, но тон вождя не предвещал ничего хорошего.

Неожиданно индейцы, только что плотным кольцом окружавшие Хью и Джона, стали расступаться. Гласс в недоумении озирался по сторонам. Воцарилось какое-то неестественное, гнетущее молчание. Звуки природы приобрели тревожную четкость. Пение птиц где-то вдалеке, шелест ветвей по окаемке поляны, тихое бормотание старика-шамана, сидевшего где-то в стороне. В конце концов Гласс все-таки нашел глазами шамана. Он был не просто стар, казалось, что он жил вечно. По его лицу расползались морщины, подобно тому, как несчетные линии пересекают обычно карту местности. Его глаза были полузакрыты, а голос тонул в едва заметных порывах ветра. Шамана явно не интересовало происходящее вокруг. Он был слишком увлечен разговором с духами. Неожиданно его глаза открылись. Тихий звук его песни прекратился. Глаза шамана и Хью встретились. Удивительно, но взгляд шамана сохранил решительность и отвагу двадцатилетнего юноши.

Хью потребовалось одно мгновение, чтобы в его памяти вспыхнула журнальная статья, которую он прочитал еще на Галвестоне. «О способах лечения скальпированных людей» называлась та небольшая заметка в журнале. В этой тревожной тишине, прерываемой звуками леса и шамана, появилось еще что-то. За те доли секунды, которые оставалось жить Глассу и Джону, они не успели разобрать происхождение резкого грохота, перерезавшего гнетущее молчание леса.