Елизавета Бута - Выживший Хью Гласс. Настоящая история

Гласс тут же упал на землю, прикрыв голову. Он сделал это вовремя, а вот Джон не успел последовать примеру друга. Два воина пауни на достаточно приличной скорости проскакали мимо них на лошади. Оба мужчины размахивали ножами, лезвия которых сверкали в ярких солнечных лучах. По сути, это были не ножи даже, а тесаки. Одному воину повезло чуть больше. Джон не успел припасть к земле, и индеец схватил несчастного за волосы. Раздался душераздирающий крик. Индеец явно слыл одним из лучших наездников в племени, потому что ему не требовались поводья, чтобы направлять лошадь в нужную сторону. Ловко повернув, он решил сделать круг почета. Под ликование толпы соплеменников он продолжал тащить за волосы извивающегося Джона. Гласс не нашел в себе сил поднять голову от земли. Он знал, что через пару мгновений все будет кончено. Друга он уже не спасет.

В конце концов, наезднику надоело красоваться перед соплеменниками, и он легко поднял Джона за его длинные лохмы, а второй рукой с размаха ударил по голове ножом. Джону повезло. Индеец допустил небольшую неточность и ударил чуть ниже, чем нужно. Мучения молодого человека были закончены, а вот история Гласса только начиналась.

Вождь сделал останавливающий жест, и второй наездник, чертыхаясь, повернул свою лошадь в сторону. Вождь подошел к все так же защищавшему голову Глассу и довольно резко поднял того за волосы.

Гласс с силой убрал руку вождя от своих волос и резко вскочил на ноги. В отчаянных попытках найти хоть что-нибудь ценное, что можно было бы продать индейцам в обмен на свою жизнь, он стал рыться в карманах. Там нашелся пузырек с киноварью, купленный когда-то про запас.

– Стойте. У меня есть товар. Волшебное зелье. Кровь дракона. Киноварь, у меня есть киноварь, – задыхаясь, заорал Гласс. Он в отчаянии стал озираться по сторонам и пятиться. Неожиданно он вновь наткнулся на взгляд шамана. Тот с явным интересом наблюдал за разворачивающейся сценой. Неожиданно шаман повернул голову в сторону и указал глазами на молодого человека, с отвращением разглядывающего бледнолицых. Тот был не старше двадцати лет. Лицо его было испещрено какими-то язвами. Этим он сильно выделялся среди всех своих соплеменников.

Гласс побежал вперед. Расстояние, отделявшее его от того юноши, оказалось слишком незначительным для того, чтобы его успели остановить. Хью заломил молодому человеку руки и вновь стал орать про «киноварь», тыча пузырьком в язвы на лице молодого человека.

Вождь заинтересовался непонятной бутылью, а шаман неожиданно поднялся со своего места. Тихий гомон переговаривающихся воинов вновь угас. Все с нетерпением ждали того, что случится дальше.

Шаман вплотную приблизился к Глассу и вырывающемуся из его цепкого захвата молодому индейцу пауни. Со вселенским спокойствием на лице шаман протянул руку к пузырьку. Гласс не хотел отдавать то единственное сокровище, которое было способно спасти ему жизнь.

Старик ободряюще кивнул и даже, кажется, улыбнулся. Гласс поверил этому вековому старцу и разжал пальцы. Индеец долго рассматривал пузырек с малиновой жидкостью внутри. Затем он удовлетворенно кивнул. Вождь нехотя закрыл глаза и едва заметно махнул рукой. Моментально пауни потеряли всякий интерес и к Глассу, и к юноше, которого он до сих пор удерживал мертвой хваткой.

Все потихоньку побрели в сторону трупа Джона, который валялся на противоположной стороне поляны.

Вождю надоело смотреть, как его сына позорно удерживает какой-то бледнолицый охотник. Он подошел к Хью и буквально вырвал молодого человека из рук Гласса. Хью уже было приготовился сражаться, но вождь лишь устало усмехнулся и кивнул в сторону одного из временных жилищ пауни.

Гласса отвели в дом вождя и достаточно вежливо усадили на какую-то лавку. Вставать было нежелательно. Это весьма доходчиво объяснили воины вождя. Каждый раз, когда Гласс пытался подняться, того вновь усаживали на место. Так продолжалось около часа. Хью тем временем пытался одновременно оценить свои шансы на жизнь и отогнать от себя мысли о Джоне. Вид его скальпированной головы то и дело вспыхивал в памяти, лишая всякой возможности думать.

Наконец в комнату вошел вождь. Он долго о чем-то говорил со своими воинами, а затем взял в руки лук со стрелами и протянул Глассу. Тот недоуменно посмотрел на эти странные предметы. Где-то с минуту он пытался понять, чего от него хотят, пока наконец его не озарило: они хотят узнать, умеет ли он стрелять из лука. Гласс помотал головой и изобразил руками то, как стреляет из винтовки. Вождь насмешливо посмотрел на него и покачал головой. Оружия у пауни было слишком мало, чтобы доверять его бледнолицым, понял Гласс. Тогда он указал рукой на нож, лежащий на столе, и кивнул. Мол, с ножом он тоже может охотиться. На самом деле это было не совсем правдой. Ножом Гласс пользовался, но только не для охоты. Да и в целом хорошим охотником его нельзя было назвать.

Вождь удовлетворенно кивнул и велел своим людям найти Глассу место для сна. С этого дня Хью Гласс стал учеником вождя племени пауни.

В той или иной трактовке этот эпизод присутствует во всех известных историях, посвященных жизни американского траппера. Роджер Желязны в своем единственном историческом романе, написанном в соавторстве с Джеральдом Хаусманом, «Дикие земли», упоминает о волшебной силе найденного в карманах пузырька с киноварью. Майкл Панке в своем романе «Возвращенец» также описывает этот эпизод. Впрочем, это художественные произведения, а не исторические источники. Ту же историю приводит и знаменитый исследователь жизни индейцев писатель Джон Нейхардт в своем произведении «Поэма о Хью Глассе», одном из первых полноценных очерков жизни Гласса. Нейхардт прожил без малого сотню лет, в свое время он прославился тем, что сумел найти общий язык с шаманом племени Великих равнин, благодаря чему свет увидело знаменитое произведение «Говорит Черный Лось», в котором рассказывается история жизни и видений старого индейского шамана. Историю о киновари рассказывает и историк Джон Коулман в своей книге «Здесь лежит Хью Гласс: маунтинмен, медведь и гордость американской нации».

Киноварь представляет собой минерал, сульфид ртути. На его основе в те времена создавалось лекарство и краска. Кстати, в области живописи киноварь применяется и по сей день, правда, чрезвычайно редко. Все чаще так называют сам цвет, который имеет этот минерал. Чрезвычайно ядовитая и опасная для здоровья жидкость на основе сульфида ртути применялась в те годы для лечения венерических болезней, в частности сифилиса. Чуть реже ее использовали в качестве заживляющего средства и антисептика. Жидкость действительно оказывала такой эффект, а о вреде здоровью, который достигался за счет отравления ртутью, в те годы не знали. Весьма сомнительное лекарство было в ходу у моряков, но не у трапперов. Поэтому тот факт, что карманах Гласса случайным образом оказалась бутылочка с киноварью, говорит в пользу версии о том, что пауни схватили Гласса и Джона сразу же после их побега с пиратского судна.