Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

Поскольку в подавлении революции 1905 года не последнюю роль сыграли внешние займы царского правительства, летом 1909 года Николай собрался в поездку по Европе, дабы показать, что Европа-де с ним. Лидер социал-демократической партии Швеции, депутат риксдага Карл Яльмар Брантинг сделал по этому поводу парламентский запрос, а 26 мая 1909 года Ленин обратился в Исполнительный комитет Международного социалистического бюро с письмом:

"…Газеты сообщают о поездке царя и его намерении посетить Швецию, Италию, Англию и Францию… Товарищ Брантинг заявил в шведском парламенте… энергичный протест, проникнутый духом международной социалистической солидарности.

Мы уверены, что наши товарищи в других странах разделят мнение Брантинга, что царский визит не может быть рассматриваем как обычный акт официальной дипломатии и… со своей стороны выступят с протестом…

Необходимо призвать к срочным действиям, …указав на роль царя Николая II в зверствах режима, в отношении которого он является не только представителем, но и активным и преступным вдохновителем.

Совершенно особое внимание… должно быть обращено на зверства в русских политических тюрьмах, где десятки тысяч наших товарищей искупают своё стремление к свободе и свою борьбу за рабочее дело и социализм…

С братским приветом

Н. Ленин

И. Рубанович " [501]

Это письмо подписал также представитель в МСБ партии эсеров И. Рубанович (1860–1920), после Октябрьской революции, к слову, противник её и Ленина, как и Карл Брантинг.

МСБ действительно призвало все социалистические партии выступить с протестом против приезда царя. Социалистические и рабочие фракции в шведском, английском, французском, итальянском парламентах обратились к своим правительствам с запросами, в Швеции, Германии, Англии, Франции, Италии и других странах прошли митинги и демонстрации протеста. "Торжественность" визита оказалась существенно подпорченной [502].

А в июле 1909 года Ленин в статье "Поездка царя в Европу и некоторых депутатов черносотенной думы в Англию", опубликованной в № 46 "Пролетария", напоминал о том, что в XIX веке Россия помогла европейским монархиям подавить буржуазную революцию 1848 года, и писал:

"Теперь буржуазия Европы, ставшая контрреволюционной по отношению к пролетариату, помогла царизму в его борьбе с революцией.

Союзники празднуют победу. Николай Кровавый едет в Европу приветствовать монархов и президента французской республики. Монархи и президент неистовствуют и готовятся чествовать вождя черносотенной контрреволюции в России… Но торжественное празднество… сорвано единодушным и мужественным протестом социалистического пролетариата всех европейских стран.

И на фоне этого протеста социалистов от Петербурга до Парижа и от Стокгольма до Рима… с особенной наглядностью вырисовывается презренное лакейство перед царизмом наших российских либералов. Несколько депутатов черносотенной Думы, начиная от умеренно-правых и кончая кадетами, гостят в Англии… Они корчат из себя представителей "конституционной" России, они восхваляют "обновлённый" строй и обожаемого монарха… Вождь конституционно- демократической (не шутите!) партии г. Милюков провозгласил в своей речи за завтраком у лорд-мэра: «пока в России существует законодательная палата, русская оппозиция останется оппозицией Его Величества, а не Его Величеству»…

Полицейская "Россия" (орган МВД. – С.К .) (от 23 июня) посвящает передовицу речи Милюкова и заявляет: «г. Милюков взял на себя известное обязательство за русскую оппозицию и если он выполнит это обязательство, он окажет такую услугу родине, за которую ему простится не мало прежних прегрешений»…

Его Величество знает свою оппозицию. Оппозиция кадетов знает своего Столыпина и своего Николая. И наши либералы и наши министры без труда переняли нехитрую науку европейского парламентского лицемерия и надувательства…" [503]

Как эти слова большевика Ленина, публично брошенные в общество в 1909 году, перекликаются с записанными в 1911 году в дневнике словами умирающего Ключевского – отнюдь не революционера, но, безусловно, искреннего патриота России. Думаю, если бы Василий Осипович прожил ещё десяток лет, то с Октября 1917 года он – через все заблуждения и сомнения – был бы с Лениным, а не с его противниками.

Не по рассказам, а по собственному горькому опыту Ленин знал, что за границей живой среды для живой работы почти нет, тем более – после поражения революции.

Об этом он по-товарищески и предупредил – заранее, Григория Алексинского в своём напутственном письме в начале октября 1907 года. И не раз эта грустная тема звучала в его переписке времён второй эмиграции. В апреле 1910 года Ленин пишет Горькому:

"Сидеть в гуще… склоки и скандала, маеты и "накипи" тошно. Наблюдать всё это – тоже тошно. Но непозволительно давать себя во власть настроению. Эмигрантщина теперь во 100 раз тяжеле (так у Ленина. – С.К .), чем было до революции. Эмигрантщина и склока неразрывны…" [504]

Но сразу же за этим в письме идёт:

"Но склока отпадёт; склока останется на 9/ 10за границей; склока – это аксессуар. А развитие партии, развитие движения идёт и идёт вперёд через все дьявольские трудности теперешнего положения…"

Положение Ленина было действительно не из лёгких. Со 2 по 23 января (с 15 января по 5 февраля) 1910 года в Париже проходил пленум ЦК – так называемый "объединительный".

Реально же вышло вот что…

Прочной поддержки Ленин по-прежнему не имел. Большевистские члены ЦК Зиновьев, Каменев и Рыков как "колебались", так на твёрдую почву и не выбрались: они добивались объединения большевиков с меньшевиками-ликвидаторами Аксельродом, Даном, Мартовым и Мартыновым-Пикером, издававшими газету "Голос Социал-Демократа", и "внефракционной" группой Троцкого.

Плеханов из редакции "Голоса" вышел, против ликвидаторства протестуя, однако Плеханов был как Плеханов, это Ленин усвоил уже давно и прочно. Плеханов мог быть временным, тактическим союзником, но Плеханов "колебался" от решительности к нерешительности, от принципиальности к соглашательству… "Колебались" и большевистские члены ЦК Дубровинский и Ногин.

На Январский пленум в Париж съехались представители всех фракций и группировок, а также представители национальных социал-демократических организаций. Большинство составили примиренцы.

Формально пленум осудил и отзовизм, и ликвидаторство и потребовал обеспечения "действительного единства партии", но…

Но:

1) в центральные партийные учреждения примиренцы в союзе с Троцким провели не меньшевиков-"партийцев" типа Плеханова, а меньшевиков-"голосовцев";

2) пленум постановил субсидировать газету Троцкого – издаваемую в Вене "Правду", и ввести в её редакцию представителя ЦК, что частично делало эту троцкую "Правду" органом ЦК;