Борис Пастернак - Чрез лихолетие эпохи… Письма 1922–1936 годов

О не вы! Это я – пролетарий. – См. примеч. к п. 6а.

Вы «идете за папиросами» и исчезаете навсегда. – Ц. вспоминает об «исчезновении» Пастернака с их последней встречи в парижском кафе.

Car mon pis et mon mieux – sont les plus déserts lieux, эту строку, подаренную мне тобой, у меня перед смертью выпросил Рильке… – См. примеч. к п. 75, а также письмо Ц. к Рильке от 6.07.26 и письмо Рильке к Ц. от 28.07.26.

Ich kann nicht zu Dir nach Wallis… – Ц. приводит эту фразу как цитату из своего письма к Рильке (в швейцарском кантоне Валэ находился замок Мюзо, где жил поэт). Однако такой фразы в ее письмах к Рильке нет. В письмах Ц. к разным лицам не раз возникает тема сходства ее маленького сына с Наполеоном; в письме к Рильке от 13.05.26 Ц. варьирует эту тему, упоминая чужие слова о его сходстве с «Римским королем», т. е. с сыном Наполеона (РПЦ, 97).

…мой пражский каменный рыцарь… – Имеется в виду фотография статуи рыцаря Брунсвика, которая находится у Карлова моста в Праге. См. ст-ние Ц. «Пражский рыцарь» (1923).

Это как Розанов, однажды, Асе: – Ты же понимаешь, что кроме Людей Лунного Света – нет никого… – Речь идет о писателе, философе и публицисте Василии Васильевиче Розанове (1856–1919); его книга «Люди лунного света» (1911) была посвящена критике христианской морали в области пола; «людьми лунного света» Розанов называет гомосексуалистов и аскетов.

…из-за тебя я разошлась с человеком, который меня любил… – Ц. говорит о своем соседе по дому в Ванве Митрофане Михайловиче Айканове (1905–1995). Он стал героем ее неоконченной поэмы «Певица» (1935). Нижеследующими сведениями о М.М.Айканове мы обязаны Е.И.Лубянниковой, которая встречалась с ним в Париже в 1989 г. Семья Айкановых: отец Михаил Порфирьевич (1877–1964), товарищ прокурора Новочеркасской палаты, его мать, жена и пятеро детей до революции жили в Таганроге; в 1920 г. эвакуировались из Новороссийска пароходом в Константинополь, два с лишним года прожили на Кипре, потом в Болгарии, а с сентября 1924 г. обосновались во Франции. В конце 1920-х гг. семья Айкановых поселилась в Ванве, в доме 65 по улице Ж.Б.Потена, на третьем этаже. В 1934 г. они переехали в освободившуюся на втором этаже квартиру, а в их бывшую квартиру въехала семья Ц. Ц. подружилась со всей семьей, часто бывала у них. Митрофан Айканов успел до эмиграции закончить в Таганроге четыре класса реального училища, продолжал образование на Кипре, в Болгарии и Париже, окончил русскую гимназию, реальное училище и частную школу-техникум «L’école technique aéronautique». В 1930-е годы работал в фирме перевозки мебели: грузчиком, водителем фургона, ремонтником.

Про отъезд (приезд) я ничего не знаю. – Имеется в виду переезд семьи Ц. в СССР.

…м.б. стол не столь широк… – Парафраз начальной строки – «Мой стол не столь широк, чтоб грудью всею…» – ст-ния П. из цикла «Разрыв» (сб. «Темы и вариации»).

«Et voilà que le coeur lui dit: T’es-tu fait mal, mon petit?» – Неточная цитата из ст-ния Жана Ришпена (Jean Richepin; 1849–1926) «Y avait un’fois un pauv’gas», ставшего популярной песней. В оригинале: «Et l’coeur disait en pleurant: «T’es tu fait mal, mon enfant?”».

1190-3-26, 160 об.–161 об. (тетрадь Ц.).

Контекст в тетради: поправки к «Поэме о Царской Семье» (глава «Вал»). Письму предшествует запись: « NВ! Если я думаю та́к , а не иначе , как же с меня можно требовать, чтобы я говорила (жила, писала) иначе, а не та́к? Написать Старовера».

…на своем Пленуме… – Письмо является откликом на текст выступления П. на Пленуме правления Союза писателей СССР в Минске, опубликованный в «Литературной газете» 24 февраля 1936 г. под заглавием «О скромности и смелости» (П-СС5, 230–236). См. публикацию текста этого же выступления по архивному источнику: Barnes, Christopher . The Original Text of «O skromnosti i smelosti» // Slavica Hierosolymitana. 1979. Vol. IV. Р. 294–303.

…двадц<���атилетнее>… вещание, сорокалетнее безумие и бессрочное бессмертие Гёльдерлина (о котором Горький, кстати, запрашивал меня в письме…)… – См. письмо Ц. к Горькому от 8.10.27 (Ц-СС7, 194–195).

…а не мазался бы, полемизируя с Безыменским . – Имеется в виду следующий фрагмент речи П., отвечающий на выступление А.Безыменского: «Например, Безыменский начал с таких вещей, как революция, масса, советское общество, и не без демагогии перешел на упреки, обвинив меня, как в чем-то несоветском, в том, что я не “езжу читать стихи” (его выражение). А что, если я этого не делаю именно из уважения к эпохе, доросшей до истинных и более серьезных форм? А что, если я именно в том, что кажется непонятным Безыменскому, вижу свою заслугу? А что, если, например, меня однажды пленило, как ездили и продолжают ездить Пушкин и Тютчев по своим книгам, и я все силы своего сердца отдал трудностям этих поездок в ущерб чрезмерно укоренившейся у нас легкости разъездов эстрадных?» (П-СС5, 232). Выступление Безыменского на пленуме было частично опубликовано в предыдущем номере газеты (за 16 февраля), однако тех слов, на которые ссылается П., в газетной публикации нет.

«Мы в непогодь, в стужу шли на подъем (хотя бы – напролом!), Мы пляшем и дружим и песни поем – Ласкаем детишек, растим города…», впрочем это уже не Безыменский, а Беспощадный… – Эти строки Павла Беспощадного процитированы в докладе председателя ССП Украинской ССР А.Г.Сенченко «Поэзия советской Украины» («Литературная газета», 1936, 24 февр., № 12, с. 5).

…«Откровенный разговор» – кстати, без подписи… – Речь идет о статье «Откровенный разговор: О творчестве Бориса Пастернака» («Комсомольская правда», 1936, 23 февр., № 44, с. 4) – анонимном отклике на речь П. на пленуме Союза писателей в Минске.

Откуда взял свои слова Montaigne, нет – тот безымянный, на кого Montaigne ссылается: Il me suffit de pas un. – В более полной форме Ц. использовала эту цитату из «Опытов» Мишеля Монтеня (кн. 1, гл. «Об уединении») в качестве эпиграфа к эссе «Поэт о критике» и ко второму разделу сб. «После России».

Зачем ты объявл<���яешь>, что будешь писать по-другому. – Имеется в виду следующий фрагмент речи П.: «Хотя только что я усомнился в целесообразности деления стихов на хорошие и плохие, последние, вообще говоря, мыслимы в несколько другой связи. Так, для меня, товарищи, наступил подобный период, и я ему радуюсь. В течение некоторого времени я буду писать плохо, с прежней своей точки зрения, впредь до того момента, пока не свыкнусь с новизной тем и положений, которых хочу коснуться» (П-СС5, 234).

Марина Цветаева, Борис Пастернак: Души начинают видеть. Письма 1922–1936 годов / Издание подготовили Е.Б.Коркина и И.Д.Шевеленко. М.: Вагриус, 2004.

Райнер Мария Рильке, Борис Пастернак, Марина Цветаева: Письма 1926 года. М.: Книга, 1990.

Пастернак Б. Полн. собр. соч.: В 11 т. М.: Слово/Slovo, 2003–2005. Т. 3. С. 340–341.