Вольфганг Фауст - Следы «Тигра». Фронтовые записки немецкого танкиста. 1944

При этих словах летчика Курт и я только усмехнулись друг другу поверх кожуха трансмиссии; неспособность люфтваффе обеспечить прикрытие с воздуха уже успела стать притчей во языцех среди танкистов, воюющих на Востоке.

Хелман задал летчику еще несколько вопросов, но тот, похоже, знал мало чего, что могло бы быть полезно для нас. Мы снова заняли свое место в нашей колонне, двигаясь сразу за «Ханомагом» с пленными русскими, и пересадили летчика именно в этот бронетранспортер. Пилоту, похоже, это не пришлось по вкусу – по-видимому, была унижена его гордость, но он тем не менее не протестовал.

Мы двигались к реке, которая протекала у линии горизонта к западу от нас. В составе нашей группы насчитывалось 15 «Тигров» и 10 колесно-гусеничных бронетранспортеров «Ханомаг», лучших в мире машин для решения подобных задач, но противник превосходил нас численностью.

Когда солнце едва коснулось линии западного горизонта, я увидел русских к югу от нас. Они выглядели как ряд темных силуэтов вдали в степи, окутанных клубами выхлопных газов и с фонтанами грязи, вылетающими из-под гусениц. Хелман увидел их чуть раньше меня, потому что он уже связался по радио с другими «Тиграми», приказав им развернуться и принять бой.

– Они не должны были появиться здесь так скоро, – сказал Курт, когда я развернул «Тигр» навстречу подступающим русским.

– Это только авангард, я совершенно уверен в этом, – сказал Хелман нам по ТПУ, когда я остановил танк в небольшом углублении между невысокими холмиками, поросшими травой, в стороне от дороги. – Это только образец того, что нам предстоит. Мы должны отогнать их огнем и затем продолжить движение.

Справа от нас занимали позиции и остальные «Тигры», выстраиваясь группами по два или по три танка на фронте в несколько километров. Позади них держались бронетранспортеры «Ханомаг», стараясь укрыться в неровностях почвы, поросших травой, прихваченной сейчас морозом. Им было выгоднее оставаться вместе с нами, нежели пытаться самостоятельно атаковать русских – это грозило им полным уничтожением.

Теперь я мог видеть русские боевые машины более четко: они шли широким фронтом, около дюжины танков на расстоянии нескольких десятков метров друг от друга, низкие и какие-то приземистые по виду, куда более широкие, чем Т-34. [27]Точно, это были недавно появившиеся у русских танки серии ИС – «Иосиф Сталин», а в небе над ними, различимые сквозь испускаемые танками клубы выхлопов…

– Воздушное прикрытие, – произнес Хелман, выругавшись. – Самолеты красных. Штурмовики.

У меня от ужаса даже перехватило дыхание и сжалось горло. Это и в самом деле были русские штурмовики, обычно поддерживавшие своим огнем и бомбами наземные части, довольно медленные, но хорошо защищенные броней, особенно снизу, и их любимым делом было охотиться за германскими солдатами, используя свое вооружение. Я мог различить их в уголке моего прибора наблюдения, они представлялись в нем тремя небольшими темными точками на фоне краснеющего неба. Снижаясь, они оставляли за собой ясно видимый след.

– Сначала нас атакуют с воздуха, а потом подойдут и ударят «Сталины», – передал Хелман командирам остальных «Тигров». – Будьте готовы к такому бою.

Я обратил внимание на то, что «Ханомаг» с пленниками обосновался поблизости от нас, скрывшись за небольшим холмиком. Солдат, сидевший позади водителя, направил в небо свой пулемет МГ-42, очевидно готовясь работать по штурмовикам. Отличная штука – этот 42-й, выпускает около тысячи пуль в минуту, но что он может сделать против штурмовиков или ИС? Даже если у солдата за пулеметом имелись подобные сомнения, он не выказывал их – выпустил короткую очередь трассирующих путь для проверки, а затем, как и все остальные его боевые товарищи, принялся ждать снижающихся штурмовиков и наступающих русских танков.

Секунды тянулись медленно и болезненно. Во рту у меня пересохло, а сердце стучало в унисон с ритмом трансмиссии «Майбаха», когда я смотрел, как снижаются штурмовики, теперь подошедшие к нам куда ближе наступающих под ними ИС. Когда штурмовики оказались почти над нами и начали пикирование, пулеметчик в «Ханомаге» открыл по ним огонь.

На кромках крыльев штурмовиков заплясали огоньки пушечных выстрелов, и я увидел, как передок «Ханомага» разорвал взрыв, когда снаряды пробили его тонкую броню. Затем во все стороны разлетелись осколки стекол, после чего взрывы снарядов выбросили из «Ханомага» на землю части тела пулеметчика, от которого почти ничего не осталось. Кормовые двери «Ханомага» распахнулись, и рыжеволосая русская пленница выбросилась из них на землю. Рядом с ней приземлился и наш друг, летчик люфтваффе.

Снаряды авиационных пушек ударили и по нашему «Тигру», отозвавшись внутри корпуса звуками, похожими на удары кувалд, после чего штурмовики тут же сбросили бомбы. Я успел заметить две заостренные темные точки бомб, летящих почти горизонтально. Одна из них врезалась в землю рядом с «Тигром» и взорвалась, обдав танк комьями земли и фонтаном грязи. Другая упала за холмиком – и, когда взорвалась, я увидел, как в воздух, крутясь, взлетели части другого «Ханомага» и тел сидевших в нем мотопехотинцев: колеса, обрывки гусениц, человеческие тела и листы металла, все окутанное пламенем и дымом.

Штурмовики исчезли так же быстро, как и появились, и, пока части тел их жертв еще падали на землю, наши «Тигры» открыли огонь по приближающимся русским ИС.

Расстояние до них составляло еще около 2 километров, но нам было выгоднее остановить этих зверей на дальней дистанции, не давая им сблизиться с нами. Рявкнуло и наше 88-миллиметровое орудие, и знакомая вонь сгоревшего метательного заряда заполнила внутренность танка. Я увидел, как к приближающимся танкам протянулись огненные линии наших трассирующих снарядов, им, с их высокой начальной скоростью, требовались только секунды, чтобы добраться до вражеских машин.

Мы сразу же подбили два ИС, один из них немедленно после попадания снаряда выбросил столб пламени и остановился, а другой начал поворачиваться, поскольку у него была перебита гусеница, неумышленно подставляя нам свою бортовую броню. Один из наших наводчиков башенных орудий не мог не воспользоваться подобным приглашением и всадил ему снаряд в корпус чуть повыше опорных катков. Советский танк медленно прекратил вращение, задымил, а потом от его моторного отсека начал распространяться огонь.

Атаковавшие нас вражеские танки были весьма массивными боевыми машинами, [28]даже более широкими по фронту, чем наши «Тигры», [29]и оснащены большими дисковидными башнями; при этом, хотя мы подбили два из них, я также видел, как наши снаряды, попадая в эти советские танки, рикошетируют от их брони, со свистом уносясь далеко в степь. В один из них попали два снаряда, потом еще три, но все они срикошетировали либо от башни, либо от переднего бронелиста корпуса.