Анджей Ясинский - Воспоминания участника В.О.В. Часть 2

Я легко и быстро пробежал по оставшимся бревнышкам моста. Неожиданно для себя очутился на широкой дороге в центре какого-то села (наверное, хутор Лозовой). Воронок от бомб повсюду было много, но все же много домов еще уцелело. Некоторые дома горели. Возле одного уже сгоревшего дома на тлеющих углях солдаты жарили мясо. Я приостановился. Было интересно смотреть, как на штыках вместо вертела шипит и жарится мясо. Вид у меня был замученный и, наверное, поэтому один из солдат спросил:

- Ты чего, парень, раненый?

Я ответил, что нет, я не ранен.

- Ладно, не стесняйся. - Солдат протянул мне штык с жареным мясом. - Бери кушай, подкрепись. Мяса у нас много.

Мяса я не взял и прошел мимо.

Возле самой речки в крепком погребе сидело человек 10-12 небритых красноармейцев. Они прятались там от бомб. В этот момент пролетала партия самолетов и с диким воем сирен на землю сбросила много бомб. Определив, что бомбы упадут не на нас, я не стал прятаться в погребе. Небритые солдаты начали кричать мне, чтобы я спрятался.

- Маскируйся! - Крикнул один.

Я продолжал стоять и наблюдал за паникой в погребе и удаляющимися самолетами.

- Ты чего это, хочешь, чтобы немцы на нас сбросили бомбы? - грозно сказал бородач. Другой щелкнул затвором винтовки и сказал: "вот я его сейчас". В этот момент неподалеку стали рваться бомбы, бородачи прижались к полу. Я отошел от погреба. За улетевшей партией самолетов появилась новая. Еще издали, не долетев до меня, самолеты выбросили целую серию бомб. "Ну, теперь держись. Прячься, пока жив".

Рядом находился подвал от сгоревшего дома. Не раздумывая ни секунды, я бросился в погреб. В погребе стояла бочка с пшеницей и, за бочкой в углу, небольшой окопчик для одного человека. Спрятался в него. Едва я успел укрыться, как вокруг загрохотало. От тяжких разрывов содрогалась земля. Казалось, что окопчик, где я прятался, ожил и его стенки движутся. Тонко зазвенело в ушах. Мелкая пыль набивалась в рот, в легкие. Щекотало в носу. Перед страшной, грохочущей стихией, я казался себе маленьким и беззащитным существом. Еще мгновение и в сплошном грохоте разрывов раздался еще более страшный взрыв, где-то рядом. Потемнело в глазах, стало трудно дышать. Сверху на меня что-то давило. Попробовал пошевелиться - не могу. Что-то не пускает. "Наверное, меня убило" - мелькнула мысль, - "Но ведь мертвые не размышляют и ничего не чувствуют!".

Я напряг свои мышцы и попробовал подняться. Мне удалось. Встал на четвереньки. Со спины и головы вниз на землю сыпалась пшеница. Упавшая в погреб бомба перевернула бочку с пшеницей и засыпала в окопчике меня. Посмотрел вверх. Оттуда сыпалась земля. Надо мной на самом краю подвала в судорогах билась убитая лошадь. Голова ее свисала в погреб и она сама медленно сползала вниз, собираясь каждую минуту упасть на мое убежище. Я отполз в сторону. В следующий момент лошадь попыталась поднять свисающую вниз голову. Начала биться, как-то почти сразу сползла вниз, упала в погреб и накрыла своим телом мой окопчик и пшеницу. "Вот это удача" - подумал я. Пожалуй, из-под лошади было бы труднее выбраться, чем из пшеницы. Самолеты улетели, я вылез из подвала. Было как-то тихо. Изредка, кое-где в разных местах села рвались снаряды. Отдельные места деревни были тесно забиты разного рода техникой и оружием. Впритирку стояли немецкие легковые автомашины и советские повозки. Повсюду валялось советское и немецкое оружие, боеприпасы в ящиках, в упаковках и просто в кучах.

В одном месте на глаза попался целый склад стрелкового советского оружия. В ящиках, смазанные маслом, в порядке, находились карабины. В других лежали кавалерийские клинки. Неподалеку целая гора противотанковых мин и рядом, в упаковках, капсюля к ним. Чье все это оружие и для кого оно предназначалось? Известно одно. Оружие это советское и оно еще неопробованное в деле, достанется врагам нашим. Было жалко, что оно осталось неиспользованным, а еще больше было обидно оставлять это оружие немцам. Настроение у меня было патриотическое. Устав наш военный предусматривал действия, благодаря которым наши враги не смогли бы воспользоваться нашим оружием. Под кучу противотанковых мин положил доски, сверху досок положил взрыватели. Принес охапку соломы.

Шагах в пятнадцати от меня в погребе прятались от бомб пожилые красноармейцы. Лица у них были уставшие, бороды не бритые. "По-видимому, из крестьян" - подумал я. Они выглядывали из погреба и молча наблюдали за моими действиями. Стоило мне принести солому и я еще не успел подложить ее под доски, как из погреба угрожающе послышалось:

- Эй ты, парень! Ты чего это там придумал?

Я, не обращая внимания на их окрик, продолжал свое дело.

- Смотрите, братцы! Эдак он и нас взорвет! А что подумают немцы потом? Они же за это перебьют нас всех!

Я считал, что поступаю правильно, и на разговоры солдат не обращал внимания. Из погреба донеслось: "Дивись вин одурел". После недолгих пререканий оттуда вылезло двое дюжих мужиков в солдатской форме, взяли меня за руки и за ноги, оттащили к речке и бросили в воду. Из погреба слышался злорадный смех. Вылез я из речки мокрый и продрогший. Было обидно за все. Обидно за себя, за них и все происходящее. Хотелось кушать. Отойдя подальше от речки и злых мужиков-красноармейцев, залез в глубокую воронку. В воронке разделся, выжал мокрую одежду, развел огонек. В вещмешке у меня были концентраты разных супов и каш. Поставил варить кашу. С пригорка метрах в 900 от меня ходили солдаты противника. Они смотрели на село, наблюдали, как нас бомбят и иногда, изредка постреливали сами.

Такое близкое соседство с противником мне показалось опасным. "Так и кашу можно не доварить" - подумал я. Неподалеку валялось два ручных пулемета Дегтярева. Рядом коробки с заряженными дисками. "Кто-то бросил из наших" - подумал я. Принес эти два пулемета к воронке, поставил их рядом. Зарядил и направил в сторону противника. Как знать, может быть и пригодятся. Сам спустился вниз к огоньку, подложил в огонь таблетки немецкого сухого спирта. Прилег рядом и уснул.

По- видимому, спал я недолго. Когда же внезапно проснулся, то даже испугался от неожиданности. Как могло случиться, что я заснул? Первым моим стремлением было вылезти из воронки и осмотреться. Где я и что происходит вокруг. Вылез наверх. На краю воронки по-прежнему стояли мои пулеметы. Мимо преспокойно проходил красноармеец. Зато метрах в 100-150 от меня с пригорка вниз спускалась нестройная колонна каких-то чужих солдат. Шли они неспеша, строем. Другие по бокам от колонны. "Что это за колонна?" -спросил я солдата. "Это румыны" - ответил солдат и пошел дальше. Я быстро скатился вниз, схватил за ручку котелок и тут же бросил его на землю. Ручка была горячая, обжигала. От каши пахло гарью.