Петр Григоренко - В подполье можно встретить только крыс…

– Да, я начальник инженеров Минского Укрепленного района военинженер 3-го ранга Григоренко, – строго официально представился я и уселся читать акт. Мое предположение, что подпор не измерялся, подтвердилось с первых строк. Но я не мог понять, как случилось, что все точки просто не дошли до этих измерений, т. к. не выдержали предшествующего испытания – на проникновение дыма в сооружение. Я был твердо уверен, что этого не может быть. Но передо мной акт, подписанный пятью экспертами, в том числе два УР'овца и среди них мой заместитель. Подписали, значит видели дым в сооружении. Как это получилось, я не представлял, но оставался в твердом убеждении, что дым ни в одно из проверенных сооружений проникнуть не мог.

Вошел Кирилов. «А, почуял добычу, ворон», – подумал я, здороваясь. Вишнеревский, увидев, что я закончил изучение акта, спросил меня:

– Ну, что будем делать?

– Не знаю, что и как вы решите, но я бы начал с того, что все экземпляры акта отобрал бы у комиссии, московским ее членам приказал бы немедленно убраться из УР'а, а в отношении своих членов этой комиссии назначил бы расследование с целью выяснения, почему они подписали вредительский акт.

– Ну, Вы, осторожнее в выражениях! Я же не называю Вас вредителем, хотя Вы и доносили о боеготовности неподготовленных к противохимической защите огневых сооружений, – воскликнул майор.

– Докажите неготовность хотя бы одного сооружения и можете называть меня после этого, как захотите. А пока это не доказано, я имею право считать акт вредительским, т. к. он подрывает, не имея никаких оснований на то, веру гарнизонов в боеспособность обороняемых ими сооружений. Товарищ комбриг, – повернулся я к Вишнеревскому, – я утверждаю, что все проверенные комиссией сооружения имеют оценку «отлично». Среди них нет ни одного не только с неудовлетворительной, но и с хорошей и удовлетворительной оценкой. За правильность своего утверждения я готов нести полную ответственность, вплоть до уголовной. Прошу Вас назначить повторную проверку тех же сооружений той же комиссией, но в моем присутствии. Если их выводы подтвердятся, товарищ Кирилов – усмехнулся я, – знает, что со мной делать. Я прямо физически ощущал, что надо мной нависло широкое черное крыло смерти. Но я был уверен, что сейчас его взмах не заденет меня.

Майор согласился задержаться еще на сутки и перепроверить за это время четыре сооружения. Какие, мне было безразлично, поэтому выбрали ближайшие. Первой должна была перепроверяться трехамбразурная огневая точка № 25. Назначили время сбора на точке. К этому времени я вызвал туда и бригаду измерителей. Когда я прибыл, старшина, возглавлявший эту бригаду, подошел с докладом. Я представил его московскому майору, сообщив, что сюда его измерители явились по моему распоряжению, на случай потребности в них. Затем увидев, что на точку прибыл и Черняев, представил и его. Потом в присутствии майора и Черняева спросил у старшины: «Какую оценку по ПХЗ имеет эта точка?»

– Отлично! Подпор 45 мм водяного столба, – ответил он.

Майор смолчал, и мы решили начинать проверку.

– Первую проверку – на отклонение пламени свечи в местах прилегания герметических дверей, при работе фильтро-вентиляционной системы без отсоса – производить не будем. Эту проверку выдержали все сооружения, – сказал майор.

– Нет, будем! – возразил я. – Будем производить все проверки в той последовательности и в том объеме, как это указано в инструкции.

Первую проверку точка выдержала. Вторую – на проникновение дыма в сооружение, при работе фильтро-вентиляционной системы без отсоса – тоже выдержала. Третья – такая же, как и вторая, но в условиях одновременной работы подпорной вентиляции и отсоса – тоже прошла благополучно. Четвертая – такая, как вторая и третья, но только при выключенных вентиляции и отсосе – также прошла великолепно. Больше проверок, по инструкции, не было. Пятой и последней проверкой в инструкции было записано измерение.

– Ну что ж, давайте измерять, – сказал я.

– Нет, еще одна проверка! – возразил майор.

– Какая? – удивился я. – По инструкции никаких больше проверок нет.

– Да, в инструкции эта проверка действительно пропущена. И виновные понесут за это строгие наказания, но мы ее знаем и проводим.

– Какая же это проверка? Расскажите!

– Ну вот начнем проводить и увидите!

– Нет уж, соизвольте сначала рассказать. Я еще посмотрю, смогу ли я позволить вам такую проверку.

– Как это Вы не позволите!

– А просто. Сила-то ведь у меня. Не подчинитесь, прикажу гарнизону арестовать и препроводить в соответствующее место для дальнейшего разбирательства.

– Хорошо. Я расскажу, но этот разговор я Вам припомню. Проверка очень простая – на прохождение дыма в сооружение при работе только отсоса.

Я опешил. И до сих пор мне кажется, что эта проверка была рождена потрясающим невежеством. Но ведь на основе именно этой проверки переарестовано все руководство Мозырского укрепрайона и чуть было не пересажали нас. По телеграмме этого майора, как я узнал впоследствии посадили всех составителей инструкции за «преступное снижение требований к боеготовности долговременных огневых точек». И я не имел права «извинить» ему такое невежество.

– Вы и в Мозыре такие проверки производили?

– Да, конечно!

– Знаете, после этого я должен был бы прекратить с Вами разговор, но т. к. нас слушает гарнизон этого сооружения, измерители и еще кое-кто кроме Вас, и т. к. Вы уже опорочили защитные свойства боевых сооружений, то и расскажу, почему я не допускаю эту проверку. Расскажу не для Вас, а вот для них, чтобы они разнесли по всему УР'у, что саперы создали для них надежные боевые сооружения, а тот, кто утверждает обратное, наносит вред боеспособности гарнизонов, вызывает у них неверие в свое оружие. Проделаем еще раз вторую проверку. Зажгите дымовые шашки. Всем одеть противогазы и зайти под маскировку. Включите подпорную вентиляцию. Обратите внимание на дым у стенок. Он не доходит до них на 2-3 сантиметра. Теперь включим и подсос. Дым приблизился к стенкам, но не коснулся их. Теперь выключим и вентиляцию, и отсос. Дым вплотную у стенки, но в помещение не проник. Остальное я доскажу на свежем воздухе.

Когда мы вышли из-под маскировки и сняли противогазы, я спросил:

– Все поняли, почему дым не прикасался к сооружению? Правильно! Его не подпускал воздух, выходящий из сооружения через бетонную толщу. Бетон воздухопроницаем. Из этого и исходили люди, составлявшие инструкцию.

Какую цель преследовала вторая проверка? Выяснить, не подвергаются ли опасности люди, когда противник воздействует химическими средствами, не ведя наступление наземными войсками. В это время вести огонь из сооружения не надо, значит не нужен и отсос. Работает только напорная вентиляция.