Владимир Набоков - Комментарий к роману Евгений Онегин
- Название:Комментарий к роману Евгений Онегин
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Искусство-СПб / Набоковский фонд
- Год:1998
- Город:СПб
- ISBN:5-210-01490-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Набоков - Комментарий к роману Евгений Онегин краткое содержание
Это первая публикация русского перевода знаменитого «Комментария» В В Набокова к пушкинскому роману. Издание на английском языке увидело свет еще в 1964 г. и с тех пор неоднократно переиздавалось.
Набоков выступает здесь как филолог и литературовед, человек огромной эрудиции, великолепный знаток быта и культуры пушкинской эпохи. Набоков-комментатор полон неожиданностей: он то язвительно-насмешлив, то восторженно-эмоционален, то рассудителен и предельно точен.
В качестве приложения в книгу включены статьи Набокова «Абрам Ганнибал», «Заметки о просодии» и «Заметки переводчика». В книге представлено факсимильное воспроизведение прижизненного пушкинского издания «Евгения Онегина» (1837) с примечаниями самого поэта.
Издание представляет интерес для специалистов — филологов, литературоведов, переводчиков, преподавателей, а также всех почитателей творчества Пушкина и Набокова.
Комментарий к роману Евгений Онегин - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Вот вам пример абсолютно ненаучного комментария.
XI
Мой бедный Ленский! за могилой
В пределах вечности глухой
Смутился ли, певец унылый,
4 Измены вестью роковой,
Или над Летой усыпленный
Поэт, бесчувствием блаженный,
Уж не смущается ничем,
8 И мир ему закрыт и нем?..
Так! равнодушное забвенье
За гробом ожидает нас.
Врагов, друзей, любовниц глас
12 Вдруг молкнет. Про одно именье
Наследников сердитый хор
Заводит непристойный спор.
2 …глухой — Этот эпитет можно понять двояко. Когда он относится к местности (глухой край, глухая сторона), то означает «дремучий», «унылый», «мрачный», «отдаленный» и т. п.
9—14См. коммент. к IX, 9—14.
9—14В одном черновике читаем (2371, л. 4 об.):
По крайней мере из могилы
Не вышла в сей печальный день
Его ревнующая Тень,
И в поздний час, Гимену милый,
Не испугали молодых
Следы явлений гробовых.
XII
И скоро звонкий голос Оли
В семействе Лариных умолк.
Улан, своей невольник доли,
4 Был должен ехать с нею в полк.
Слезами горько обливаясь,
Старушка, с дочерью прощаясь,
Казалось, чуть жива была,
8 Но Таня плакать не могла;
Лишь смертной бледностью покрылось
Ее печальное лицо.
Когда все вышли на крыльцо,
12 И всё, прощаясь, суетилось
Вокруг кареты молодых,
Татьяна проводила их.
После предыдущих превосходных строф эта кажется весьма слабой. Как это часто случается у Пушкина, когда он обязан заботиться о сюжете и разворачивать события, которые не представляют для него особого интереса, торопливая немногословность его оборачивается набором разрозненных банальностей и простодушной нескладностью. Ни он и никто другой из его современников-романистов не овладел искусством «перехода», которое тремя десятилетиями позже предстояло отточить Флоберу.
XIII
И долго, будто сквозь тумана,
Она глядела им вослед…
И вот одна, одна Татьяна!
4 Увы! подруга стольких лет,
Ее голубка молодая,
Ее наперсница родная,
Судьбою вдаль занесена,
8 С ней навсегда разлучена.
Как тень она без цели бродит,
То смотрит в опустелый сад…
Нигде, ни в чем ей нет отрад,
12 И облегченья не находит
Она подавленным слезам,
И сердце рвется пополам.
Строфа XIII (2371, л. 5–5 об.) датирована 19 февраля [1828 г.], о чем свидетельствует надпись в верху черновика (л. 5; год дан согласно Томашевскому, Акад. 1937, с. 661).
6 …родная… — Здесь есть легкая двусмысленность, поскольку родная может означать «дорогая», но основное значение — «родная по крови», а Ольга и была Татьяне родной.
Кстати, эта страстная привязанность к младшей сестре в новинку читателю, который, дойдя до восьмой главы, будет удивляться, почему же Татьяна больше не вспоминает об Ольге.
XIV
И в одиночестве жестоком
Сильнее страсть ее горит,
И об Онегине далеком
4 Ей сердце громче говорит.
Она его не будет видеть;
Она должна в нем ненавидеть
Убийцу брата своего;
8 Поэт погиб… но уж его
Никто не помнит, уж другому
Его невеста отдалась.
Поэта память пронеслась,
12 Как дым по небу голубому,
О нем два сердца, может быть,
Еще грустят… На что грустить?..
XV
Был вечер. Небо меркло. Воды
Струились тихо. Жук жужжал.
Уж расходились хороводы;
4 Уж за рекой, дымясь, пылал
Огонь рыбачий. В поле чистом,
Луны при свете серебристом
В свои мечты погружена,
8 Татьяна долго шла одна.
Шла, шла. И вдруг перед собою
С холма господский видит дом,
Селенье, рощу под холмом
12 И сад над светлою рекою.
Она глядит – и сердце в ней
Забилось чаще и сильней.
1—2Пушкин в одной заметке пишет (Болдино, 1830; черновик в МБ 2387 А — тетрадь, сшитая из отдельных листов полицией после смерти поэта, — л. 22; впервые опубликована в 1841 г.) {154} :
«Критику 7-й песни в „Северной пчеле“ [749]пробежал я в гостях и в такую минуту, как было мне не до Онегина… Я заметил только очень хорошо написанные стихи и довольно смешную шутку о жуке. У меня сказано:
Был вечер. Небо меркло. Воды
Струились тихо. Жук жужжал.
Критик [Фаддей Булгарин] радовался появлению сего нового лица и ожидал от него характера, лучше выдержанного прочих».
2 Жук жужжал. — Имеется в виду хрущ — жук из семейства скарабеид, европейский майский жук, один из двух видов Melolontha , летающий в сумерках с настойчивым жужжанием и тупой целеустремленностью над деревенскими тропинками в мае и июне. Некоторые поэты путают его жужжание, или гудение, с шорохом бражников, на закате дня глухо шумящих над цветами; Шекспир же описывал навозного жука ( Geotrupes sp.), как видно из цитаты, приведенной ниже. Но почему госпожа Дейч сочла целесообразным превратить жесткокрылое насекомое в прямокрылое (перевожу обратно на русский: «Был слышен стройный хор сверчков»), остается непостижимым, особенно если учесть, что хрущ — непременный спутник сумерек в английской поэзии. Когда Булгарин иронически приветствовал пушкинского жука как нового героя, он был не прав, — на самом деле это герой очень старый.
Уильям Шекспир, «Макбет» (1623), III, II, 42–43:
…и навозный жук
Еще с жужжаньем сонным не помчится… [750]
Уильям Коллинз, «Ода к вечеру» («Ode to Evening», 1746), стихи 11–14:
Иль там, где Жук гудит
В печальный свой Рожок,
Когда летит над сумеречной тропой,
Мимо Пилигрима, привычного к беззаботному шуму.
Томас Грэй, «Элегия, написанная на сельском кладбище» («An Elegy Wrote in a Country Church Yard», 1751), стих 7:
…жук вершит гудящий свой полет…
Джеймс Макферсон, «Песни в Сельме» («королевская резиденция» Фингала; 1765):
Вечерние мошки на слабых крылах носятся, жужжа, над полями. [751]
Роберт Саути, «К размышлению» («То Contemplation», написано в Бристоле в 1792 г., опубликовано в 1797), стихи 26–28, 31:
Иль уведи меня туда, где средь долины тихой
Извилистый ручей течет в сребристом свете;
И я присяду…
……………………………………………………………………
И стану внимать монотонному жужжанию летящего жука…
Крабб (Crabbe) ошибочно переносит «жужжание жука» в «свет и тень» осеннего вечера («The Cathedral-Walk», в кн. «Tales of the Hall», 1819).
Юный Жуковский в своем знаменитом, восхитительно инструментованном переложении элегии Грэя, первом, написанном ямбом (1802), постарался на славу:
Лишь изредка, жужжа, вечерний жук мелькает…
Вторая версия перевода (1839) написана дактилическим гекзаметром и не рифмована:
Жук с усыпительно-тяжким жужжаньем…
Интервал:
Закладка: