Альфред Хаусмен - Избранные стихотворения

О радость редкая, помедли:
Ведь ты угаснешь всё равно;
Не уходи в свой путь последний,
Хотя уйти тебе дано.

В полночном Сестосе на башне
Леандр у Геро в сердце спит;
Там факел догорел всегдашний,
И, угасая, он шипит.

Пролив, что делит части света,
Ему способен сострадать:
Проплыл он расстоянье это
И должен переплыть опять.

Как ясно! Как светло!
И счастье снизошло,
И в небе надо мной
С востока льет заря
Лучи, восторг даря.
День радует, паря
Свободно над волной!

Сейчас я полон сил.
Потерь сполна вкусил, —
На что ушли года?
Клянусь я жить скромней!
И вспять движенье дней
Направлю. Клятв верней
Не знал я никогда.

…Кровавый блеск небес
На западе исчез.
Как гибель тяжела!
Уходят звук и свет.
И будущего нет —
День пал. Надеждам вслед —
Лишь сожалений мгла.

С колокольною тоской
День проплелся на покой.
Вечер уползает прочь.
Крадется шептунья ночь.

Не кляни мертвящий свет,
Не кляни шипящий бред.
Ночь с душой твоей вдвоем
Будут плакать о своем.

Как зори майские горят
В дни юности для нас!
Еще прекрасней, говорят,
Огонь влюбленных глаз.
Девица! Прялку брось свою!
Пойдем в луга — я напою
С три короба сейчас!

Движенье в недрах! Блеск лучей!
Безмолвья кутерьма!
Трель соловья, что всё бойчей
Летит из-за холма.
Идем к нему! Я в том лесу
Тебе страданье принесу —
И буду щедр весьма.

Всю сумрачную переправу
Обол во рту храня,
Кого на пристани далекой
Увидишь? Не меня.

Лакея, верного по праву,
Раба, чей дух в золе,
Ты в праведном не сыщешь граде,
В загробной той земле.

Исчезнут скал пласты
И вера тоже;
Дерн надо мною ты
Не трогай всё же.

Узлы любви плетут,
Расстаться чтобы.
Подруга ляжет тут,
Кто лгал до гроба.

Снежинки падают, крутясь,
В день моего рождения —
В тот час, когда, на свет родясь,
Я плакал без стеснения.

А нынче больше у меня
Причин для меланхолии:
Сегодня умираю я,
Чтоб не родиться более.

Ты любишь жизнь свою, скажи?
В твоей душе ничто не ноет?
Смотри: вот нож, как все ножи,
Он двадцать пенсов стоит.

Но коль он сердце мне проткнет,
Тогда в мирском круговороте
На землю рухнет небосвод,
И вмиг вы все умрете.

Ну ладно, больше мы не друзья.
Так руки пожмем на прощанье.
Что сказал я и сделал — всё было не так.
У меня в голове — сплошной кавардак.
Так удачи тебе, до свиданья.

Но если трудно будет тебе
И ты попадешь в беду,
Вспомни того, кто тебя любил,
Кто тебе искренним другом был:
Свистни — и я приду.

Была ты недовольна,
Что я тебя любил,
И обещал умерить
Я свой любовный пыл.

Мы распростились сухо,
И милая моя
«Забудь меня», — сказала;
«Забуду», — молвил я.

Когда пройдешь ты мимо
Могилы, где я лег,
И там тебе навстречу
Не вскинется цветок,

Тогда помедли, глядя
На мой мемориал,
Признав: тебя любил я,
Но слово я сдержал.

Любили мы с друзьями
Ходить на старый пирс.
Коряга меж камнями
Напоминала тирс.
Вытягивались лица
У нас, когда вдали
Нам виделась граница
Неведомой земли.

Земля навроде рая.
Туда бы по волнам!
Там девушка любая
Обрадуется нам.
А мы здесь, в захолустье,
Свой коротаем век
И, не скрывая грусти,
Глядим на дальний брег.

Кляня свою судьбину,
Домой шагали мы,
И нам смеялись в спину
Английские холмы.
Мы шли подобьем строя,
С досадой в кулаках:
Не нами город Троя
Повержен был во прах.

Темнело. Звезд сияло —
По пальцам сосчитать.
Шотландия зевала.
Уэльс ложился спать.
Мы шли, а наши лица
Разрисовала мгла —
Закрасила глазницы
И скулы подвела.

Играет молодая кровь,
Мелькают мили пыльные.
Свистят мотив «любовь — морковь».
Идут ребята сильные,
Высокие и стильные.

Но плечи их и спины их
Несут следы усталости.
И я, как молод был и лих,
Шалил, — но, кроме шалости,
Познал забот не в малости.

На зимнем поле мяч гонять
Мешают грязь и лужицы.
Пора свой летний дух унять,
Ведь мир, как дух ни тужится,
С другим порядком дружится.

Хотя и в нем порядка нет:
О жизни я условился,
А он, сорвав мой майский цвет,
Внезапно засуровился.
Я к смерти приготовился.

Однако жив на свете я,
Где боги безучастливы.
Ведь мы, Адама сыновья,
Не столь уж и несчастливы,
Скорее мы опасливы.

Играет молодая кровь,
Дела кипят сердечные.
Природа вычеканит новь,
Но думы бесконечные
Все — те же, все — извечные.

На полпути остановилась,
Нарушив заповедь, жена —
И в столп из соли превратилась:
Доныне там она.
Кипели чаны осужденья,
И сера пала на Содом.
А он к горе грехопаденья
Пошел своим путем.

Здесь мы лежим, что выбрали верней
Смерть сраму жить в краях, что нас вскормили.
Жизнь — мелочь, что особенного в ней?
Но не для юношей, — мы ими были.

Я сердце подарил не на свиданье,
Когда заката догорала нить.
Его оставил я на поле боя
Врагу, который мог меня убить.

Он подбегал, размахивая саблей,
Я выстрелил навскидку и попал.
Тогда он мне в лицо расхохотался
И поцелуй по воздуху послал.

Средь городов, лесов, полей
От Божьего диспетчера
Получит множество людей
Пожертвованье вечера.

Они получат сладкий сон,
Трудами утомленные,
И им куда дороже он,
Чем утро оживленное.

Но счастлив тот, кто навсегда
В ночь вечную провалится,
Где в небе ни одна звезда
Во мраке не появится.