Андрей Немзер - При свете Жуковского. Очерки истории русской литературы

Как представляется, прежде чем стать сознательным и главенствующим в зрелой поэзии, принцип этот (трансформация наивного эклектизма ранних вещей) был разработан в «Герое нашего времени» с его мозаичным составом. Каждая из повестей о Печорине ориентируется на определенную жанровую модель, их взаимоналожение в рамках целого не в последнюю очередь формирует пресловутую загадочность Печорина, принципиально по-разному действующего (и описываемого) в разных повестях. Для нашей темы большое значение имеет «Тамань», строящаяся по модели фантастической повести (двойные мотивировки происходящего; демонизм контрабандистов; позорное – единственное в романе – поражение непобедимого героя), но тщательно скрывающая (стилистическая ясность; бытовой низменный колорит; подача «демонического» как «народно-экзотического») свою жанровую природу (ср. «Завещание»). К проблеме фантастичности «Тамани» см. исключительно важные замечания Ю. М. Лотмана о языковой игре с именем нечистого и взаимном непонимании Печорина и десятника в начале повести: Лотман Ю. М . Три заметки о Пушкине. 1. «Когда же чорт возьмет тебя» // Лотман Ю. М . Пушкин. СПб., 1995. С. 339–341.

См.: Тынянов Ю. Н . Стиховые формы Некрасова // Тынянов Ю. Н . Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 19–22; Вольпе Ц. С . В. А. Жуковский // Жуковский В. А. Стихотворения: В 2 т. Л., 1939. Т. 1. С. XXXVI–XXXVIII; Гаспаров М. Л. Тынянов и семантика метра // Тыняновский сборник. Первые тыняновские чтения. Рига, 1984. С. 105–113. Этому сюжету посвящена статья «Канон Жуковского в поэзии Некрасова».

В обоих случаях лермонтовскому воздействию сопутствует воздействие Гейне, чей поэтический опыт не даром привлекал напряженное внимание Лермонтова в 1840–1841 годах.

Концовка статьи Толстого стоит цитирования: «Читая повесть, я невольно вспомнил мою такую же поездку, почти в таком же тарантасе, по разоренным усадьбам Симбирской губернии. Те же дороги. Мужики, грязь, бестолочь. Те же мечтательные бестолковые помещики, с головой, поставленной вверх ногами. Тот же трактир в уездном городе, где и я ел “курицу с рысью”. Вонючие биллиардные с пропойным маркером, потерявшим свою душу. Досчатые заборы, лопухи на улицах – скука.

Ни неистовство Виссариона, ни византийские сны славянофилов, ни горечь иронии многих “Тарантасов” не сдвинули с места Россию, – такой она предстала в 1914 году: въехала на старом Василия Ивановича тарантасе.

Поездочка моя по Симбирской губернии кончилась, видимо, вследствие какой-то многовековой традиции, так же – крушением. Ночью, во время грозы и ливня, подъезжая к горевшему селу, я почувствовал, что тарантас мой клонится, клонится – вода уже по ступицу. И я, и тарантас, и ямщик, и чемоданы по старому обычаю опрокинулись в полную через край канаву. Мечты мои были прерваны. Итак, еще раз, еще один мечтатель въявь соприкоснулся с великим символом бытия – грязной лужей, куда мечтатель летит лицом, животом, всем существом, растопырив руки».

Оставшиеся незаконченными воспоминания Соллогуба (им предшествовал ряд мемуарных очерков) были опубликованы после смерти писателя: сперва – в «Историческом вестнике» (1886, № 1–6, 11–12), а вскоре отдельным изданием (М., 1887). Читатель может найти их в сравнительно недавних републикациях: Соллогуб В. А . Повести. Воспоминания / Сост., вступит. ст. и комментарии И. С. Чистовой. Л., 1988; Соллогуб В. А . Воспоминания / Комментарии И. С. Чистовой, предисл. А. С. Немзера. М., 1998. Лучшей работой о писателе остается статья В. Э. Вацуро «Беллетристика В. А. Сологуба» (1977), предназначавшаяся для однотомника издательства «Советская Россия», «зарубленная» издательством и опубликованная после смерти исследователя; см.: Вацуро В. Э . Материалы к биографии. М., 2005. С. 251–270.

В сентябрьском номере «Современника» за тот самый – високосный – год появилась повесть «История моего детства» с подписью Л. Н. (Примеч. 2012) .

См.: Тынянов Ю. Н . Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 18–27; о значении этой статьи, тесно связанной с тыняновской теорией пародии, для разработки проблемы «метр и смысл» см.: Гаспаров М. Л. Тынянов и проблемы семантики метра // Тыняновский сборник: Первые Тыняновские чтения. Рига, 1982. С. 105–112.

Тынянов Ю. Н . Указ. соч. С. 20–21.

Там же. С. 28.

В комментарии к статье Тынянова А. П. Чудаков писал: «Установлено, что сюжет <���…> был широко распространен в беллетристике 1830—1840-х годов; Некрасов мог столкнуться с ним, в частности, у Н. Полевого, Булгарина, Бурнашева, а также в устной традиции», далее ссылки на исследования М. М. Гина и А. М. Гаркави – Там же. С. 407.

Там же. С. 21. Ср.: Некрасов Н. А . Полн. собр. стихотворений: В 3 т. Л., 1967. Т. 1. С. 189; Жуковский – Жуковский В. А . Полн. собр. соч. и писем: в 20 т. М., 1999 – (издание продолжается). Т. 3. С. 135, 133; далее стихотворения Некрасова и Жуковского цитируются по этим изданиям, номера томов даются в тексте римскими цифрами, страниц – арабскими.

Подробнее о связи «платонизма» и демонической эротики в балладах Жуковского см.: Немзер А . «Сии чудесные виденья…»: Время и баллады Жуковского // Зорин А., Немзер А., Зубков Н . «Свой подвиг свершив…» М., 1987. С. 192–197.

Гаспаров М. Л. Метр и смысл: Об одном из механизмов культурной памяти. М., 1999. С. 161.

Автор «Четвертой прозы», яростно требующий уважения к личности (любой, а не только собственной), неотделимой от права на жизнь и свободу, отнюдь не случайно приравнял себя к некрасовскому персонажу: «Когда меня называют по имени-отчеству, я каждый раз вздрагиваю – никак привыкнуть не могу – какая честь! Хоть бы раз Иван Мойсеич в жизни (так! – А. Н .) кто назвал!.. Эй, Иван, чеши собак! Мандельштам, чеши собак» – Мандельштам Осип . Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 98.

Тынянов Ю. Н. Указ. соч. С. 22; ср.: Жуковский В. А . (III, 178, 177), Некрасов Н. А. (I, 111, 114).

Тынянов Ю. Н. У каз. соч. С. 22; Гаспаров М. Л. Очерк истории русского стиха: Метрика. Ритмика. Рифма. Строфика. М., 1984. С. 175.

Конечно, для устойчивой «земледельческой» метафоры Некрасова («зерно» – «слово») «Суд божий над епископом» гораздо менее значим, чем другие источники, прежде всего, Евангелие и фольклор.

Вероятно, на куда более популярную, чем «Псовая охота», «Несжатую полосу» намекал проницательный и чуткий к стиху исследователь, когда, процитировав первую строфу «Суда божьего над епископом», замечал: «Это стихи не Некрасова, а Жуковского» – Вольпе Цезарь . В. А. Жуковский // Жуковский В. А. Стихотворения: <���В 2 т>. Л., 1939. Т. 1. С. XXXVII.