Марк Холлингсуорт - Лондонград. Из России с наличными. Истории олигархов из первых рук

Easton Neston, поместье из охраняемых государством по списку II, было построено Николасом Хоксмуром [46] Николас Хоксмур — архитектор XVII века, работал большей частью в стиле барокко. и считается шедевром английского барокко. В нем два охотничьих домика, конюшня и 550 акров парковой территории. Макс вложил в Easton Neston миллионы на ремонт надворных построек и реконструкцию крыла Рена [47] Рен — имеется в виду английский архитектор Кристофер Рен, которому принадлежит проект этого феодального замка. , которое серьезно пострадало при пожаре в 2002 году. Согласно газетным статьям, новых владельцев в поместье ждал подарок от лорда Хескета — бутылка водки.

Леон Макс использовал часть величественного дома в качестве базы для расширения своего бизнеса в Европе. Он жил здесь полгода, а остальное время проводил в Калифорнии с американской моделью, своей женой. Вскоре после переезда он сказал здешней газете Brackley and Towcester Advertiser: «Я люблю это место. Я уже сходил к мяснику, булочнику, посетил паб и понял: тут есть все, что нам нужно. Я надеюсь переманить нескольких людей из Лондона в это прекрасное местечко». Макс уже успел интегрироваться в британскую жизнь, и среди его друзей числятся граф Дартмаут, сэр Элтон Джон, Ричард Литтлджон, Лили Сафра и член парламента от Консервативной партии Николас Сомз.

Немногие русские, покупающие старинные дома, живут в них постоянно. Они, как правило, имеют квартиру (или даже несколько) в Лондоне, а также еще один (или больше) загородный дом. Кроме того, у них есть жилье в Москве и собственность на юге Франции. Преимущественно они ведут бизнес по всему миру и проводят больше времени за границей, чем в Соединенном Королевстве. Некоторые владеют предприятиями в Москве и пользуются своими домами лишь время от времени, в основном рассматривая их как хорошую возможность для инвестиций и отчасти в качестве места для весеннего и летнего отдыха. Другие покупатели продолжают работать в Москве, но перевозят жен и детей в Соединенное Королевство.

Некоторые олигархи, как, в частности, Борис Березовский, похоже, заинтересованы в контактах с представителями аристократии и британской королевской семьи. Другие пытаются подражать образу жизни британской знати — «играть в лорда из поместья», как выразился один агент по недвижимости. Они быстро развивают в себе вкус к английским спортивным и другим традициям, в том числе и посредством покупки замков и поместий. О самом Березовском говорили, что он, «рыская по Хайлендз», оказался случайным посетителем замка Skibo в Сазерленде. Замок был когда-то построен родившимся в Шотландии американским промышленником и филантропом Эндрю Карнеги, а позднее стал спортивным клубом и местом отдыха для супербогачей.

«Шотландская трофейная собственность [48] Трофейная собственность — так называемые трофейные дома, история которых связана с военными победами. Именно поэтому фасады таких зданий часто украшаются оружием. В более широком смысле слова трофейное здание — значит имеющее историческую ценность. : спортивные владения, замки и острова — вскоре привлекли международное внимание, — говорит Джон Коулмен из Knight Frank в Эдинбурге. — Очень немногое из элитных предложений появляется на этом рынке, может быть, три-четыре за год, но когда это происходит, мы имеем дело с настоящими трофеями. Они предлагают иностранным покупателям способ обменять свои деньги на что-то весьма особенное и прекрасное. Сами покупатели, скорее всего, не будут проводить здесь много времени, может, один месяц в году, но они покупают эту недвижимость, чтобы устраивать там приемы, а также пользоваться ею как убежищем, когда хочется уединиться от всего мира».

Один шотландский брокер в сфере недвижимости любил рекламировать Хайлендз, утверждая, что там «как в Сибири, но только не холодно». «Именно деньги из России двигают этот рынок вперед. Русский интерес — иногда реальный, а иногда и кажущийся — образует здесь спрос и пробуждает надежды на будущее», — говорит Джон Коулмен.

Кроме размера владений, Шотландия имеет и другое большое преимущество. Трофейная собственность стоит относительно недорого: до 2008 года ни одно владение не продали больше чем за 20 миллионов фунтов стерлингов; для олигархов это просто мелочь. В декабре 2005 года Владимир Лисин, тогда пятый в рейтинге богатых людей России, заплатил 6,8 миллиона фунтов за дом шестнадцатого века — замок Аберучилл, поместье, раскинувшееся на 3300 акров. Здесь есть охотничьи угодья, где водятся куропатки и олени, места для отличной рыбалки. Замок возвышается над озером Лох-Эрн, что рядом с Камри в Пертшире. Лисин купил недвижимость, «снятую с продажи»: он подал заявку, достаточную по цене, чтобы отменить саму конкуренцию.

В 70-е годы Лисин работал сварщиком на угольной шахте в Сибири. В 90-е он приобрел стальной гигант «Новолипецк» за счет продажи акций в металлургии, а затем, в 2005 году, продал небольшую их долю на Лондонской фондовой бирже. В начале 2008 года его состояние оценивалось примерно в 7 миллиардов. Он женат, у него трое детей, ему нравится стрелять по тарелочкам и курить сигары марки «Кохиба». Известно, что некоторую часть своего состояния он использовал на финансирование Гран-при Фитаск по спортинг-компакту на кубок Южных графств Британии в 2004 году.

Никас Сафронов — еще один русский владелец шотландского поместья. Успешный художник, сделавший большие деньги на портретах богатых и знаменитых толстосумов, преимущественно из новых русских, изображая своих заказчиков, в угоду их тщеславию, в облике, а точнее, в облачении лордов, герцогов, римских пап и императоров, оставивших след в мировой истории и запечатленных на холстах великих художников. Такой «стиль» привлекает его клиентуру. Будучи близким к Кремлю, он написал портрет президента Путина в костюме короля Франции Франциска I. Пользуясь тем, что сейчас для представителей русской элиты — иметь свой живописный портрет — это требование этикета, Сафронов берет за исполнение его около 40 000 фунтов.

Шотландские земельные владения обычно предоставляют безопасность, право на частную жизнь и уединенность, что так ценят многие русские. Надолго ли останутся в Шотландии те, кто купил свою мечту, — это уже другой вопрос. Джон Коулмен сомневается, что они будут жить в Шотландии в течение длительного времени: «Те, кому я что-то продал, на самом деле пришли сюда не из заветного желания пожить феодальной жизнью. Скорее всего, дело в вопросе: „На что я могу потратить деньги?". Им нравится само впечатление от большого шотландского поместья, и они наслаждаются им, но я не удивлюсь, если через три-пять лет они уедут отсюда и продадут недвижимость, найдя для себя что-то более занимательное. Ведь их интерес к приобретенному несравненно ниже, чем у тех, кто строил эти дома первоначально, стремясь создать прекрасные, отличающиеся ярко выраженной индивидуальностью поместья».