Марк Холлингсуорт - Лондонград. Из России с наличными. Истории олигархов из первых рук

С приходом больших русских денег рейтинг Кертиса с каждым часом рос, как и спрос на его юридические услуги, в то время как его коллеги пока что оставались на прежнем уровне. В ноябре 2002 года он эмигрировал на Гибралтар, спасаясь от налогов. Теперь, забрав русских клиентов, Кертис работал отдельно от «Кертис и К 0» и учредил новую компанию New World Value Fund Ltd, которая являлась инвестиционным фондом, чьими клиентами были Березовский и Патаркацишвили. Кертис переехал в пентхаус-апартаменты в Elliott Hotel на Гибралтаре, которые стоили 5000 фунтов в месяц. Он сделался единоличным директором «Менатеп групп» и сейчас управлял глобальной бизнес-империей Ходорковского из своего номера в отеле на Гибралтаре.

Обосновавшись на Гибралтаре, Кертис был вынужден упразднить званые обеды, потому что, будучи беглецом от налогов, он мог проводить в Соединенном Королевстве только девяносто дней в году. Лишь раз в месяц он приезжал в офис на Парк-лейн, и персонал рассказывал, что их бывший босс готовился к переводу собственности фирмы и инструктировал их по поводу того, что в компании не должно быть никакой корреспонденции на его имя. Сотрудникам также сказали, что, кто бы ни спрашивал Кертиса, они должны отвечать, что «в стране его нет», но с ним можно связаться по мобильному телефону. Вообще вся работа и шла по телефону из номера в отеле на Гибралтаре. Плохо владеющий компьютером, Кертис буквально висел на телефоне: счета за мобильные звонки варьировались от 15 до 30 тысяч фунтов в месяц. Он мог позвонить в Россию, в Израиль и говорить по часу или диктовать письма своему секретарю в Лондоне.

Финансы Кертиса также начали доходить до уровня его богатых клиентов. Сначала он регистрировал активы на имя жены, но потом организовал сеть офшорных компаний и «Менатеп групп» Ходорковского перечислялось в компанию на Гибралтаре Corfe Holdings Ltd, которая на все сто процентов принадлежала Кертису. То, что он получал от Березовского и Патаркацишвили, тоже шло в эту фирму.

Через месяц после ареста Ходорковского Кертис получил 6,49 миллиона долларов от New World Value Fund и 33,9 миллиона долларов от «Менатеп групп» за осуществление общего контроля над корпорацией, стоящей 20 миллиардов долларов. Эти средства, в свою очередь, были отправлены в другие компании, занимавшиеся частной собственностью Кертиса. Через свою фирму, зарегистрированную на Вирджинских Британских островах, Island Spice Overseas Ltd он владел вертолетом, купленным за 1,5 миллиона фунтов стерлингов у его светлости Чарльза Пирсона, брата лорда Каудрея, и посредством семейного траста являлся акционером «Файнэншл таймс». Дом в Пенсильвания-касл, формально зарегистрированный на имя жены, он перевел в новую компанию под названием Fezan Ltd. Другие активы также принадлежали различным фирмам на Британских Вирджинских островах и Гибралтаре. Кертис даже планировал приобрести британский банк. В 2003 году он сам купил виллу на Ибице и все время теперь проводил там, на острове Гернси или на Гибралтаре, где он подал заявление на получение паспорта.

Все изменилось, когда арестовали Ходорковского. «Дерьмо вылезло наружу», — сказал он коллегам. С каждым редким визитом в лондонский офис атмосфера все более охлаждалась. Сейчас Кертис стал намного более серьезным человеком. «Я не могу теперь вернуться в Россию. Меня тут же арестуют», — говорил он. Прежние добродушные шутки с приятелями сейчас сменились серьезными беседами о бизнесе. Он стал требовательным и нетерпеливым. «Это должно быть сделано. Это должно быть сделано», — раздраженно повторял он.

Давление еще более возросло, когда в начале декабря 2003 года Кертис согласился сменить Платона Лебедева на посту председателя «Менатепа». Он должен был защищать Ходорковского и активы «ЮКОСа», а также все самые важные секреты компании. Ситуация усугубилась еще сильнее, когда правительство России заявило в рамках идущего расследования, что реструктуризация «ЮКОСа» проходила незаконно. Кертис ответил, что, возможно, многое там было запутано, скрыто, спрятано и засекречено, существовали офшоры, но все делали совершенно легально. «Я тесно работал со Стивеном, — сказал один банкир, — и знаю, что он крайне щепетилен в отношении незаконных сделок. Возможно, там не все прозрачно и идеально с точки зрения корпоративного управления и мелких инвесторов, но криминала за ним нет».

Боясь стать следующей целью следователей и прокуратуры, Кертис усилил свою личную безопасность. Он не мог выйти в отставку, поскольку являлся акционером и доверенным лицом по акциям, но он мог защитить себя и свою семью. Безопасность всегда была у него на высоте, сейчас же она стала просто беспрецедентной.

Кертис уже владел частным охранным агентством ISC Global. Чтобы скрыть связи как его, так и Ходорковского, ста процентами этой компании теперь якобы владела фирма Kilmarsh Ltd, зарегистрированная на Гибралтаре, которая, в свою очередь, принадлежала другой гибралтарской компании — Zampa Holdings Ltd. Обе они являлись собственностью Кертиса, но номинально, так как принадлежали Ходорковскому. Первоначальный план предполагал использовать компанию ISC Global для обслуживания клиентов Кертиса, но в конечном счете фирмы работали только на двух олигархов. Утверждают, что Березовский платил ISC Global 2 миллиона фунтов стерлингов в год, в основном за безопасность его семьи, но именно «ЮКОС» был самым главным клиентом. В действительности ISC Global являлась разведывательной службой и секретной армией «ЮКОСа» и «Менатепа». Основным ее контактом в «ЮКОСе» был Леонид Невзлин.

Найджел Браун возглавлял ISC Global. Бывший офицер полиции, спокойный, медлительный в речи, Браун имел репутацию честного служаки и профессионала. Его пригласил на работу Кейт Хантер — стратегический партнер, разговорчивый, очень активный, умный, общительный человек, которого многие оценивали неоднозначно. Кроме того, Хантер был игроком, владел беговыми лошадями и ставил на своих собственных коней. Он всегда находился в центре внимания, обладал популярностью и любил развлекаться с русскими клиентами, когда те приезжали в Лондон. Деловые встречи зачастую проходили в дорогих элитных ресторанах, а не в скучных офисах на Кэвендиш-сквер в Мэйфейре.

Главным девизом Брауна была секретность. «Безопаснее всего не знать, что происходит», — говорил он. Секретность создавала странную атмосферу в офисе. Браун настаивал на строгой конфиденциальности из-за щекотливых дел со своими двумя русскими клиентами. Оперативники редко знали, что делают другие сотрудники. Отчеты чаще всего удалялись из компьютера. Документы кодировались и после отправки клиенту уничтожались. Было похоже, что британские телохранители заразились русской паранойей.