Андрей Буровский - Гендерная революция

Нет ничего странного, что внимание женщин приковано к преступлениям, которые совершаются в основном по отношению к женщинам. К тем же изнасилованиям или к принуждению к сожительству. Плохо то, что нет никакого внимания к преступлениям, которые совершаются в основном по отношению к мужчинам. Где мужское движение, которое протестовало бы против избиений мужчин? Общественное сознание к таким преступлениям скорее равнодушно… а то и вообще не считает их преступлениями. «Подумаешь, здоровому дядьке морду набили».

Повторюсь: опасно не занятие «женскими» проблемами, а отказ замечать аналогичные «мужские».

На этом процветает странный современный феминизм: политические права давно получены, а «борьба» продолжается. В странах Запада движение феминисток давно превратилось в могучую политическую силу.

Уже в 19 веке было течение в феминизме, которое исходило из презумпции превосходства женщины. В 19 веке эти феминистки считали, что более высокая моральность женщин вытекает из работы, которую женщина выполняет «по своей природе»: домохозяйство и материнство, или вне дома — социальную работу и обучение. Соответственно, если женщина будет иметь доступ к общественной жизни, то она привнесет в нее большую справедливость.

Одновременно эти дамы почему-то считали, что женщины угнетены, что им жить тяжелее, чем мужчинам, и что их все время надо защищать. Эту позицию иногда называют «социально-феминистской».

Главные идеи этого направления просты:

1) Женщины лучше мужчин.

2) Мужчины все время обижают женщин. За права женщин нужно непрерывно бороться.

По словам Бенджамена Спока, «женщины-феминистки, возмущающиеся преимуществами, которыми пользуются мужчины… считают, что мужчины силой и обманом закрепили за собой право на некоторые качества и привилегии, и им это сошло с рук» [62] Спок Б. Проблемы родителей. — Минск: Харвест, 1999. — С. 189. .

Начало этого направления в феминизме положено в 1949 году, когда вышла легендарная книжка теоретика феминизма Симоны Бовуар «Второй пол». На протяжении 1950-х посыпались новые трактаты: Ваби Купер, Синтии Рич, Маргарет Крукшанк, Барбары Мак Доналд, Бетти Фридан, Арлины Дэниелс, Мэри Дейли, Андреа Дворкин и так далее.

В их «трудах» сквозила одна и та же идея: подчинённое положение женщины в обществе — результат не биологических различий между самцом и самкой, а всемирного мужского заговора [63] Никонов А. П. Конец феминизма. Чем женщина отличается от человека. — М, 2008. — С. 48 . Ненависть к мужчинам просто зашкаливает. Марксисты почти не говорили ничего подобного о «буржуях», национал-социалисты — о евреях.

Андреа Дворкин: «Я хочу видеть мужчину избитым в кровавое месиво, с каблуком, забитым ему в рот, подобно яблоку в пасти у свиньи».

Салли Герхард: «Численность мужчин должна быть уменьшена и сохранена на уровне 10 % от общей популяции».

Мэри Дейли: «Если жизнь на этой планете собирается сохраниться, то необходимо провести дезактивацию земли. Я думаю, это будет соответствовать целям эволюции — резкое уменьшение численности мужчин».

В наше время ничего подобного вам не позволят произнести ни об одной общественной группе, ни об одном народе, ни об одной расе или профессии. А вот о мужчинах — пожалуйста!

Своего рода программа феминизма высказана известной лесбиянкой феминисткой, преподавательницей Бостонского колледжа. Эту программу я извлек из книги А. П. Никонова — спасибо, что он ее опубликовал.

«Поскольку жизнь в этом обществе — абсолютная тоска, и ни одна сфера общества не имеет отношения к женщинам, то им, сознательным гражданкам, ответственным, жаждущим приключений женщинам, остаётся только свергнуть правительства, разрушить денежную систему, внедрить полную автоматизацию и уничтожить мужской пол.

Теперь стало технически возможным воспроизводить себе подобных без помощи мужчин и производить на свет только женщин. Мы должны немедленно приступить к этому. Сохранение мужчин не нужно даже для сомнительной задачи воспроизводства. Мужчина — это биологическая случайность: (мужской) ген Y — это недоделанный (женский) ген X, то есть несёт в себе незаконченный набор хромосом. Другими словами, мужская особь — незавершённая женская особь, ходячий аборт, выкидыш на генной стадии. Быть мужчиной — значит быть дефектным, эмоционально ограниченным; принадлежность к мужскому полу — это дефективность, а мужчины — эмоциональные инвалиды.

Мужчина — абсолютный эгоцентрик, запертый в себе, неспособный на сопереживание или отождествление себя с другими, на любовь, дружбу, влечение или нежность… Его реакции направлены внутрь, они не относятся к мыслительным процессам; его разум — просто инструмент для обслуживания собственных страстей и потребностей; он не способен к полёту мысли, обмену идеями; он не соотносит себя ни с чем, кроме собственных физических ощущений. Он — полумёртвая, ни на что не реагирующая масса… абсолютно скучное явление, безобидное пятно. Он застрял на полпути в сумеречной зоне между человеком и обезьяной, но гораздо хуже обезьян, поскольку, в отличие от них, способен испытывать множество негативных чувств — ненависть, ревность, позор, отвращение, вину, стыд, сомнение.

…Физические ощущения, доступные ему, — сущая ерунда, назвать мужчину животным — значит польстить ему; он всего лишь машина, ходячий фаллоимитатор».

«Являясь неполноценной женщиной, мужчина тратит всю жизнь, пытаясь стать полноценным, стать женщиной. В этих попытках он постоянно ищет женщину, пытается подружиться с ней, жить с ней, слиться с женщиной, приписывая себе женские качества — силу чувств и независимость, силу воли, динамичность, решительность, невозмутимость, объективность, настойчивость, смелость, цельность, витальность, энергичность, глубину натуры, крутизну и т. п., а женщинам — все мужские качества — тщеславие, поверхностность, банальность, слабость и т. п. Стоит сказать, однако, что у мужчины есть одна сфера, где он обладает ярчайшим преимуществом — самореклама. (Он великолепно преуспел в этом — убедив миллионы женщин, что мужчины — это женщины, а женщины — мужчины.) Утверждение мужчин о том, что женщины находят удовлетворение в материнстве и сексуальности, означает, что мужчины хотели бы стать женщинами».

«Из за своего стремления компенсировать свою неженскость и неспособность сочувствовать и общаться, мужской род превратил наш мир в кучу дерьма…

Каждый мужчина в глубине души знает, что он никчемный кусок дерьма. Обуреваемый животными чувствами и глубоко стыдящийся этого, стараясь никак не проявить себя, скрыть от окружающие свою физиологичность, абсолютный эгоизм, ненависть и презрение, которое он испытывает к другим мужчинам, скрыть от ce6я ненависть и презрение, которое, как он думает, чувствуют к нему другие мужчины; имея грубую нервную систему, которая легко ломается от малейшего проявления чувств и эмоций, мужчина стремится закрепить «социальные» коды, которые обеспечивают совершенную вежливость, незапятнанную мельчайшими следами чувств или неправильных точек зрения».