Ребекка Солнит - Мужчины учат меня жить [litres]

В последнее время многие американцы отказались от неуклюжей формулировки «однополый брак» («same-sex marriage») в пользу термина «равные браки» («marriage equality»). Обычно термин означает, что однополые пары будут иметь те же права, что и «обычные». Но есть и другой оттенок смысла: что это брак между равными людьми. И в этом его отличие от традиционного брака. На протяжении многих лет в западной традиции считалось, что муж – хозяин, а жена – собственность. Или, скажем, муж – господин, а жена – служанка или рабыня.

В 1765 году британский судья Уильям Блэкстон писал в своем известном комментарии к англосаксонскому, а позднее и к американскому праву: «В браке муж и жена для закона становятся одним лицом, то есть само существование или юридический статус женщины на время брака аннулируются или во всяком случае объединяются со статусом мужа». По таким правилам жизнь женщины оказывалась зависимой от воли супруга, и пусть мужья бывали добрыми (а бывали и нет), права – это как-то надежнее, чем доброе расположение человека, имеющего над тобой абсолютную власть. Но до обретения прав было еще очень далеко.

Пока в Британии не приняли законы об имуществе замужних женщин – в 1870 и 1882 годах, – все считалось принадлежащим мужу. Жена сама по себе оставалась неимущей, независимо от ее наследства или заработков. Примерно в то же время и в Англии, и в США были приняты законы, запрещающие бить жен, однако вплоть до 70-х годов ХХ века их редко применяли. И тот факт, что сегодня домашнее насилие – иногда! – преследуется по закону, совершенно не отменяет того, что в любой стране оно носит характер эпидемии.

Романистка Эдна О'Брайен недавно выпустила мемуары, где описывает собственный опыт, казалось бы, предельно традиционного брака. Читаешь – и кровь леденеет в жилах. Ее первый муж завидовал ее литературному успеху и заставлял переоформлять все гонорары на его имя. Когда она отказалась поступить так с чеком на крупную сумму – за права на фильм, – он начал ее душить, однако полиция этим делом особо не заинтересовалась. Насилие приводит меня в ужас, но не менее ужасна убежденность в том, что абьюзер имеет право контролировать и наказывать свою жертву, применяя при этом силу.

В 2013 году в Кливленде вынесли обвинительный приговор Ариэлю Кастро, который похитил и целых десять лет пытал и насиловал трёх молодых женщин. Это крайний случай, но не настолько нереальный, каким его изображают. Отметим, что Кастро, как утверждают, открыто применял жестокое насилие и к своей ныне покойной гражданской жене. Вероятно, причиной его действий было стремление к абсолютной власти и абсолютному безвластию женщин. Порочная версия традиционного расклада.

Именно против подобных традиций протестовал и протестует феминизм – имея в виду не только из ряда вон выходящие случаи, но и повседневные ситуации. Феминистки XIX века подавали голос лишь время от времени; за 70-е и 80-е годы выступлений стало гораздо больше, и они пошли на пользу абсолютно каждой американке и англичанке. Именно феминизм сделал возможными однополые браки, ведь благодаря ему иерархические отношения смогли превратиться в отношения равных. Ведь брак между двумя людьми одного пола очевидно будет равным – возможно, кто-то из партнеров будет обладать большей властью в силу разных причин, но по сути это все равно взаимоотношения людей с одинаковым статусом, имеющих право самостоятельно определять свои роли.

Геи и лесбиянки уже подняли вопрос того, какие качества и какие роли характеризуются как мужские и женские: и гетеросексуальным людям стоит к этому прислушаться. Когда люди заключает «нетрадиционный» брак, суть его аналогичным образом переосмысливается. Их союз не основан на иерархии. И многие этому радуются. Один пресвитерианский пастор, который проводит немало таких брачных церемоний, сказал мне: «Я помню, как общался с однополыми парами накануне свадьбы (пока они были законны в Калифорнии [4] Речь идёт, вероятно, об однополых браках, заключённый в Сан-Франциско в 2004 году. Мэр города Гэвин Ньюсом поручил выдавать свидетельства о браке однополым парам, так как считал закон, запрещающий это делать, неконституциональным. Свидетельства выдавались с февраля по март, после чего инициатива была закрыта. Однополые браки в Калифорнии разрешены с 2008 года ( прим. редакторки ). ). И меня тогда осенило: отжившие патриархальные взгляды не имеют власти над этими людьми. Смотришь на них – и сердце радуется».

Американских консерваторов подобное равенство пугает, если не сказать – приводит в ужас. Оно не традиционно. Вот только консерваторы не желают обсуждать, откуда взялись традиции и почему они им привержены. Конечно, если понаблюдать, как решительно эти люди борются против репродуктивных прав, прав женщин, а также против обновления закона о насилии против женщин, их позиции становятся ясны. Вот их реальные интересы, которые они пытаются реализовать, воюя с однополыми браками.

Те из нас, кто следит за различными судебными процессами, в том числе и прениями в Калифорнии о равных браках, немало слышали о том, как важен брак для рождения и воспитания детей, и уж, разумеется, что для зачатия требуется слияние сперматозоида и яйцеклетки. Но эти двое в наши дни научились воссоединяться всевозможными способами, в том числе в пробирках и в телах суррогатных матерей. И ни для кого не секрет, что детей сегодня зачастую растят бабушки и дедушки, мачехи и отчимы, приемные родители и другие люди, которые не рожали их, но всей душой любят.

Многие гетеросексуальные пары бездетны; многие рожают детей и расстаются. Нет никаких гарантий того, что ребенок вырастет в семье с двумя разнополыми родителями. В судах аргументы против равенства в браке, связанные с рождением и воспитанием детей, нередко вызывают лишь смех. Но консерваторы никак не озвучат своего, по-видимому, главного аргумента: что они хотят сохранить традиционный брак, а главное – традиционные гендерные роли.

Я знакома с милейшими, чудесными гетеросексуальными парами, поженившимися еще в 40-е или 50-е, а может, позже. Их отношения проникнуты духом равенства, взаимности и щедрости. Но даже если в прошлом люди вели себя достаточно порядочно друг с другом, они были глубоко неравны в статусе. Я знаю вполне уважаемого человека, который недавно скончался в возрасте девяноста девяти лет. В юности он согласился на работу в другом конце страны, ничего не сказав жене о предстоящем переезде и вообще не поинтересовавшись ее мнением. Ее жизнь ей не принадлежала. Она принадлежала ему.

Пора захлопнуть дверь в ту эпоху. И открыть новую – дверь во времена равенства между гендерами, между партнерами в браке, между всеми и всегда. Да, равенство в браке угрожает. Угрожает неравенству. Это величайшее благо для всех, кто ценит равноправие и справедливость. То есть для всех нас.