Джон Бэррон - КГБ. Работа советских секретных агентов

КГБ предпринял одну из своих крупнейших со времен Второй мировой войны операций по завлечению в ловушку дипломата в надежде ввести советского влиятельного агента в высшие правительственные круги Франции. Он надеялся поместить рядом с генералом Шарлем де Голлем человека, который сумел бы настолько искажать французскую политику, что это принесло бы ущерб всему западному миру. Намного больше сотни офицеров и агентов КГБ, включая известных советских интеллигентов и светских проституток, принимали участие в заговоре, который повлек за собой почти осаду всего французского посольства и стал причиной смерти высокопоставленного француза. В разгар этой ставшей представлять опасность операции один из главных ее участников, сотрудник КГБ, сбежал на Запад и разоблачил все. Полученная от него информация была подтверждена впоследствии другими перебежчиками, а также самостоятельные расследования, предпринятые на Западе, раскрыли всю структуру этой колоссальной схемы, целью которой был захват и подкуп посла.

В один из удивительно теплых дней в июне 1956 года Юрий Васильевич Кротков был вызван в гостиницу "Москва", где в одном из ее удобных номеров должен был встретиться со своим шефом — полковником КГБ Леонидом Петровичем Кунавиным. Кунавин, крупный мужчина с каштановыми волосами, холодными карими глазами и грубым лицом, был известен своим усердием и жестокостью. Как-то на футбольном матче Кротков видел, как Кунавин избил до потери сознания двух болельщиков за то, что они ругали команду КГБ. Он имел необыкновенную работоспособность и ненасытную страсть к интригам.

За все годы Кротков участвовал в стольких операциях КГБ, что считал себя неспособным больше удивляться. Однако Кунавин удивил его, объявив о решении КГБ скомпрометировать посла Франции. "Приказ пришел с самого верха, — сказал полковник, явно находящийся в приподнятом настроении. — Сам Никита Сергеевич хочет, чтобы он попался"

Кротков спросил, кто же этот посол. "Его зовут Морис Дежан, — ответил Кунавин. — Мы знаем о нем все".

КГБ действительно было известно многое. Начиная с первых лет Второй мировой войны, во время которой Дежан был членом Свободного Французского правительства во главе с генералом де Голлем в Лондоне, уже было заведено на него дело. Папка медленно разбухала от отчетов советских агентов, присылаемых из Нью-Йорка, Парижа, Лондона и Токио, где Дежан служил дипломатом. После того, как в декабре 1955 года посол и его жена Мари-Клер приехали в Москву, КГБ занялся непрестанной слежкой за ними. Спрятанные в их квартире и в посольстве микрофоны регистрировали их самые неосторожные слова. Русский шофер, рекомендованный послу Министерством Иностранных Дел, был опытным осведомителем КГБ; то же самое касалось и личной горничной мадам Дежан. Офицеры КГБ, которых представляли на дипломатических приемах как советских "чиновников", наблюдали и оценивали французскую пару. Из этого тщательного изучения КГБ стало ясно, что Дежан не имел ни малейшего намерения предавать Францию. Также было отмечено, что в свои пятьдесят шесть лет он сохранил живой интерес к женщинам; интерес этот агенты разглядели еще во время службы его на предыдущих постах. Это делало его естественным кандидатом для секс-ловушки КГБ.

Кротков был звездой КГБ в таких операциях. Со времен Второй мировой войны он занимался тем, что заманивал десятки чиновников и журналистов в ловушки, включая дипломатов из Америки, Австралии, Англии, Канады, Франции, Индии, Мексики, Пакистана и Югославии.

Кротков был фактически драматургом и сценаристом, а не обычным офицером КГБ. Но жизнь его с детства была связана с КГБ. Отец его был художником, а мать актрисой, вырос он в Тбилиси, столице Грузии. В 1936 году отец его рисовал портрет Лаврентия Берия, возглавлявшего в то время Коммунистическую партию Грузии. Берия так ценил этот портрет, что когда Сталин возвысил его до управления аппаратом государственной безопасности, репродукции его были вывешены по всему Советскому Союзу. Берия покровительствовал художнику до самой его смерти.

Приехав в Москву для изучения литературы в университете, Кротков, естественно, отыскал старых кагебистских [32]друзей семьи и посчитал делом пустячным обратиться к ним за помощью. В 1941 году, когда немцы угрожали взять город, он вместе со своими однокашниками был эвакуирован; вернувшись через восемнадцать месяцев, он обнаружил, что его комнату заняла какая-то семья. Он обратился в КГБ, и семья была выселена. С помощью КГБ он получил работу в ТАСС, а затем на московском радио.

Когда Кротков стал встречаться с иностранцами, КГБ связался с ним, и в 1946 году, в возрасте двадцати восьми лет, он охотно вступил в ряды кооптированных агентов. Он мог свободно продолжать свою литературную карьеру. КГБ хотел, чтобы он преуспел, потому что чем дальше он продвигался, тем более полезным мог быть. Однако начиная с того времени, он уже никогда не мог полностью освободиться от КГБ.

Как писателя, интеллигента и друга семьи Бориса Пастернака, Кроткова жаловали иностранцы, находящиеся в Москве. Он был высок, худощав, с красивой копной темных волос, подвижным выразительным лицом и был приятным собеседником в разговоре об искусстве, истории и выдающихся советских личностях, велась ли беседа на английском или русском языках. Вскоре он научился использовать желание приезжих общаться с советскими людьми.

В течение всего времени Кротков получал инструкции искать привлекательных девушек, которых КГБ мог использовать для вовлечения иностранцев в неприглядные ситуации. Обычно он выбирал их среди актрис, с которыми знакомился, когда писал сценарии для фильмов. КГБ предлагал им всевозможные приманки — обещание лучших ролей, денег, одежды, свободы и увеселений, которые отсутствуют в нормальной советской жизни. Завербованные девушки были известны в среде КГБ под именем "ласточек". Часто во время операции им позволялось пользоваться временно "ласточкиным гнездом", состоящим из двух соединяющихся однокомнатных квартир. В одной из них девушка развлекала иностранца, которого по заданию должна была скомпрометировать. В другой — техники КГБ фотографировали и записывали на магнитофонную пленку все, что происходило в будуаре.

Через два дня после первого разговора Кунавин вызвал Крот-кова для более подробного инструктажа. "Конечной целью является посол, — объяснил Кунавин, — но нас интересует также помощник атташе ВВС при посольстве полковник Луи Жибо. Твоя работа — это мадам Дежан. Ты должен завоевать ее, сделать своей. Ты должен переспать с ней.

Забудь на время о после. Пока ты будешь обрабатывать мадам Дежан, другие займутся им. Придет время, и все станет по местам. Увидишь: мы готовим нечто особое. Есть кое-что в нашу пользу. Дежан действительно старается исполнять свою работу как следует. Он хочет бывать среди людей, а его жена старается помочь ему. Он действительно хочет дружить, — Кунавин расхохотался. — Ну ничего, мы покажем ему, как дружески расположенными могут быть наши девушки".