Александр Даллин - Захваченные территории СССР под контролем нацистов [Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945] [litres]

Гитлер говорил своим соратникам: «Я сочту преступлением, если будут считать, что четверть миллиона павших [52] Столько планировалось по опыту предыдущих кампаний. Так, во Французской кампании 1940 г. вермахт безвозвратно потерял (убитые и пропавшие без вести, которых можно считать погибшими) 45 тыс. 500 солдат и офицеров, ранеными свыше 111 тыс. Однако потери вермахта на Восточном фронте многократно (больше чем на порядок) превзошли все выкладки германского командования. и сотни тысяч искалеченных… были принесены в жертву только ради того, чтобы захватить природные богатства, эксплуатируемые капиталистами… Цель восточной политики в перспективе – дать возможность 100 миллионам немцев поселиться на этой территории».

Его немецкий этноцентризм стал простым и веским объяснением необходимости войны, огромные потери которой будут восполнены повышенным уровнем рождаемости в новых восточных поселениях. Несмотря на огромные трудности в деле такого массового переселения, «проблема заключена в государственной власти, вопросе ее мощи». Это не имело никакого отношения к моральной стороне вопроса. «Если кто-то спрашивает нас, кто дал нам право расширять германское пространство на Восток, мы ответим, что… успех оправдывает все».

Перед началом войны контуры плана еще только намечались. У Розенберга не было ясного представления, какие области следует присоединить, а какие – колонизовать. Переселение огромного количества людей на Восток следовало проводить таким образом, чтобы «в течение жизни одного, максимум двух поколений мы смогли бы присоединить эти области – заново онемеченные – к коренным землям Германии». В октябре 1941 г. ему еще было неясно, что делать с отдельными областями. Следовало ли выделить земли рейхскомиссариата «Остланд» между Ильменем и Чудским озером для заселения их «нежелательными элементами или открыть всю территорию для немецких поселений». Отвечая на этот вопрос, он решился на последнее. Не до конца был проработан вопрос и о сроках переселения. Сначала Гитлер говорил о 10 миллионах переселенцев в течение 10 лет, потом о 20 миллионах. Единственно, что было ясно, так это то, что эта работа будет вестись на протяжении всей его жизни и даже может быть завершена. «Наше колониальное проникновение, – говорил фюрер, – должно постоянно идти вперед, до тех пор, пока оно не достигнет той стадии, когда наших колонистов будет значительно больше, чем местных жителей». Во всяком случае, «в течение ближайших 20 лет эмиграция из Европы больше не будет идти в направлении Америки, но на Восток». В своих сбивчивых оценках и прогнозах Гитлер свалил в одну кучу всю Восточную Европу – Польшу, «аннексированные» и «оккупированные» области. Границы исчезнут, в то время как европейские болезни «излечат» интенсивная миграция плюс свободное пользование огнестрельным оружием и «душегубки» («газвагены»).

Между «старой» и «новой» программами германизации существовала значительная разница. Нацистская Германия полностью отказалась от политики культуртрегерства, заслугой которой было распространение ценностей цивилизации среди неразвитых народов. Новый проект оказался совсем иным. Как заявил Гиммлер: «Нашей обязанностью на Востоке не является проведение политики германизации в прежнем смысле слова, то есть введение в обиход немецкого языка и немецких законов для местного населения. Отныне в восточных областях будут проживать люди с чисто немецкой кровью».

Не случайно Гиммлер был последователен в отстаивании подобной постановки вопроса. В то время как Гитлер отдавал подробные директивы о лимитах и сроках исполнения программы колонизации, именно части СС были призваны воплотить в жизнь эти фантастические планы. В «империю» Гиммлера входили главное управление по вопросам расы и поселения (RuSHA), имперский комиссариат по делам укрепления немецкой народности (RKFDV) и другие учреждения, ответственные за миграцию и расселение в первую очередь этнических немцев. СС, будучи германской элитой, должны были обеспечить для отправки на Восток «расово полноценную» рабочую силу. Проект имел столь сверхъестественную власть над умами нацистских вождей, что даже в октябре 1943 г., когда немецкие армии отступали по всему фронту, Гиммлер все еще продолжал утверждать: «Для нас окончание войны будет означать, что открылась дорога, ведущая на восток… Мы передвинем границы немецких поселений на 500 км к востоку… на территории безопасные в военном отношении для наших внуков и правнуков».

Крым и некоторые районы рейхскомиссариата «Остланд» должны были стать «имперскими землями» – не колониальными территориями, но интегральной частью Германского государства. С одобрения Гитлера были разработаны далеко идущие планы миграции этнических немцев из других частей земного шара.

В отличие от Крыма, где проводить политику онемечивания в отношении коренного населения было весьма проблематично, рейхскомиссариат «Остланд» должен был стать «частью великого германского рейха». Розенберг в своей первой директиве, направленной Лозе, писал, что этого можно добиться посредством «1) онемечивания расово полноценного населения, 2) колонизации территории немецкими переселенцами и 3) высылки нежелательных элементов». Все эти три цели оставались неизменными на протяжении всей войны. В своей речи в марте 1942 г. Гиммлер вновь подчеркнул, что первый послевоенный пятилетний план переселения должен «привести, по крайней мере, к складыванию немецкого правящего слоя в Крыму и Прибалтике». Переселение непокорного и неполноценного населения во внутренние области, в Белоруссию или «Московию», в ближайшем будущем было вопросом решенным и само собой разумеющимся. А возвращение прибалтийских немцев, которые вынужденно покинули свою родину в 1940 г., уже началось.

Первой областью, намеченной для переселения немцев и, как это ни парадоксально, ближайшей к линии фронта, была Эстония. Здесь, как было принято считать, германское влияние было наибольшим [53] Как культурное, так и генетическое – немцы господствовали в этом регионе с XIII в., и даже вхождение в состав России в начале XVIII в. ситуацию изменило мало. . Но еще до того, как началось выполнение плана переселения, эта страна [54] С 1940 г. Эстонская ССР в составе СССР. оказалась под ударом наступавших советских войск. Ингрия стала единственной областью, которой коснулась эта программа.

Ингрия, или Ингерманландия, занимала территорию между озерами Чудским и Онежским. Эту область некогда населяли финские племена, теперь уже потерявшие свою этническую и культурную самобытность. Проект «Ингрия» был возрожден. Согласно пожеланиям Гитлера Крым и Ингрия должны были быть колонизованы в первую очередь. В подробно разработанном в середине 1942 г. плане для переселения колонистов помимо Крыма намечались «Ингрия и район Петербурга». Некоторые рассматривали это как попытку оправдать продвижение границ Эстонии и Латвии вплоть до окрестностей Ленинграда. В итоге, из-за зашедшей в тупик ситуации с Ленинградом в середине 1942 г., появилась идея преобразовать этот район в отдельный главный округ (Hauptbezirk), который не входил бы в рейхскомиссариат «Остланд», но непосредственно подчинялся Берлину. Так как министерство Розенберга и СС не хотели передавать его ни в рейхскомиссариат «Московия», ни в «Остланд», ни Финляндии, идея такого анклава помогла бы разрешить безвыходную ситуацию и открыть дорогу к немедленному заселению этого района. Немецкой прессе не потребовалось много времени, чтобы начать писать о «немецком» характере Ингрии, чтобы оправдать необходимость ее заселения.