Александр Даллин - Захваченные территории СССР под контролем нацистов [Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945] [litres]

В процессе подготовки к переселению было решено депортировать жителей Ингрии. В начале 1942 г. финское правительство было поставлено в известность, что оно может «принять обратно» местных жителей, но ничего не было сделано, кроме переселения отдельных добровольцев, вплоть до 1943 г. После обмена посланиями финско-немецкая инспекционная комиссия посетила район, и 6 октября 1943 г. в Риге было подписано соглашение о «репатриации» (совершенно неверный в данном случае термин), позднее получившее дипломатическое подтверждение. В результате к весне 1944 г. было выселено около 65 тысяч мужчин и женщин. Нелепая операция решила несуществовавшую проблему национальных меньшинств и создала новую в Финляндии. Что касалось немецких планов колонизации Ингрии, то они остались на бумаге.

Ответственность за составление детальных планов по программе колонизации территорий несло управление планирования СС «имперского комиссариата по делам укрепления германизма», которое возглавлял профессор Конрад Мейер-Хетлинг. Его работники представили Гиммлеру подробный план в мае 1942 г. под названием «генеральный план «Ост».

В дополнение к временным немецким поселениям на Востоке в виде «опорных пунктов» должны были прибыть постоянные поселенцы; при этом предусматривалась организация территориально-административных единиц, называемых «марками». На время переселения колонистов эти марки выводились из-под управления гражданской администрации и передавались под юрисдикцию СС. Каким бы амбициозным ни казался генеральный план «Ост», он был менее радикальным, чем от него можно было ожидать в сравнении с другими начинаниями Гитлера и Гиммлера. Во время первого этапа в области, отходившие к рейху, должно было переселиться большое количество поселенцев. Однако к концу первых 25 лет их число в «переселенческих марках» должно было составить всего лишь 3,5 миллиона.

Те местные жители, которых «не представлялось возможным онемечить», должны быть переселены далее на Восток, если потребуется, то и силой. «Трезво» оценив ситуацию, было также решено оставить на месте некоторых из них для выполнения черновых работ у новых германских хозяев. Во всяком случае, местное население не могло бы владеть землей и иметь денежный капитал.

Постепенно марки должны были стать господствующей формой территориальной организации. Тем временем на весь период миграции сохранились два других типа немецких поселений. С одной стороны, продолжали существование «опорные пункты» с немецким населением и исполняющие административные, хозяйственные и военные функции. По мнению Гитлера, «немцы – и это самое существенное – должны создать для себя закрытое общество, подобное крепости».

Он заявил: «Должна быть создана система военных опорных пунктов, которая сможет контролировать всю оккупированную страну. Все немцы, живущие на восточных территориях, должны поддерживать личный контакт с этими опорными пунктами». Они будут располагать мобильными частями, достаточными для того, чтобы подавить любое сопротивление оставшихся коренных жителей. В то же время сам процесс становления сельских поселений также должен будет служить военным целям. Вместо того чтобы содержать сильные армии на Востоке, Гитлер думал о создании особой военной границы, на которой немецкие «солдаты-крестьяне» будут служить и как пионеры-фермеры, и как бойцы, способные дать отпор любому нападению с Востока. Появилось множество исследовательских работ, в которых обобщался прежний опыт организации военных границ начиная со станиц казаков и вплоть до австро-венгерских поселений (так называемая «военная граница» на границе с Османской империей). Поскольку Гитлер не ждал «формального, юридически зафиксированного окончания войны», но предвидел просто перемещение русских сил в «Азию», можно было заявить в печати, что «тем или иным образом открытая военная граница будет существовать в течение длительного времени». Гиммлер предсказывал, что «мы будем постоянно иметь восточную военную границу, которая, будучи всегда подвижной, даст нам возможность вечно быть молодыми…».

Среди новых привилегированных поселенцев будут ветераны Второй мировой войны. Эрих Кох был среди тех, которые поддерживали ту точку зрения, что «немецкий солдат завоевал Украину… чтобы предоставить потомкам солдат немецкого фронта шанс поселиться там…». Основные кадры для будущего, будь то ветераны или нет, должны были составлять фермеры. СС вновь предложили набрать людей, в которых наилучшим образом сочетаются расовая чистота с опытом ведения сельского хозяйства и способностями бойца. Перспективы немецких ферм на плодородных равнинах Востока привлекали многих офицеров СС.

«Украина действительно благословенная страна… – говорилось в письме простого немецкого солдата. – Снова хочется стать двадцатилетним и работать фермером-пионером! Какие замечательные задачи стоят перед нашим молодым поколением!»

После инспекторской поездки по первым хозяйствам эсэсовцев на оккупированной части России начальник главного управления СС по вопросам расы и поселения обергруппенфюрер Отто Хофманн писал: «Более чем когда-либо я уверен, что Восток принадлежит СС».

Конечно, эсэсовцы не теряли времени даром, начав приобретать сельскохозяйственные имения. Управление по вопросам расы и поселения и главное административно-хозяйственное управление СС (WiVHA), соперничавшие друг с другом за влияние, оба старались осуществлять над ними контроль. В июле 1942 г. Освальд Поль, печально известный начальник системы концлагерей, был назначен администратором эсэсовских ферм в России, Украине и Белоруссии. Незадолго до окончания войны Хофманн сообщал, что управление по вопросам расы и поселения «имеет в своем владении около 600 тысяч гектаров земель, раскинувшихся между Украиной и Балтийским морем». Вернувшись из инспекционной поездки, он рассказал, что эти фермы, кроме того, что они снабжают продовольствием войска, «в то же время… имеют еще одну цель – акклиматизировать раненых солдат в районах Востока». Неудивительно, что произвол частей СС вызвал глубокое возмущение – как среди местных жителей, у которых отнимали их земли, так и среди различных немецких организаций, которые преследовали свои интересы. В конце 1943 г. Гиммлер был вынужден издать циркуляр, в котором он признавал, что отдельные работники управления потеряли полностью «чувство меры» в деле приобретения собственности на Востоке. Отныне никому не разрешалось приобретать имения площадью более 400 гектаров без его личного разрешения.

Несмотря на утверждение нацистских вождей о перенаселенности Германии, по иронии судьбы в стране не было ни одного человека, готового отправиться осваивать новое жизненное пространство. Было принято решение, что первыми переселенцами станут этнические немцы, коренные жители тех областей, где напряженность в общественных отношениях можно было снять, только дав разрешение немцам эмигрировать. Среди этих областей были Банат, Трансни-стрия и Бессарабия. В будущей колонизации также могли принять участие немцы соседних с рейхом стран. Такая политика исходила из того, что их считали расово полноценными и они могли слиться с немецким народом под немецким правлением. Это отвечало политическим целям Гитлера, когда он стремился представить Восточную кампанию как всеобщий крестовый поход «Новой Европы». В частности, за несколько месяцев до вторжения в Россию Розенберг высказался о возможности создания на Востоке не только датских, норвежских и голландских поселений, но «также и английских после победоносного окончания войны».