Валерий Духанин - Вера и магия

«Просидев часов до четырех, я уже собрался уезжать, как вдруг он (Достоевский) остановил меня и спросил:

– Да, вот чуть было не забыл… Вы знаете гадалку-француженку Фильд?

– Несколько лет тому назад, – отвечал я, – одна моя знакомая старушка, жившая тогда в Москве, упросила меня побывать у этой Фильд, показать ей ее фотографический портрет, выслушать то, что она скажет, и затем сообщить ей. Старушка уверяла меня, что Фильд эта никак не может назваться обыкновенной гадалкой, что это замечательная предсказательница; при этом она передала мне много интересных случаев ее сбывшихся пророчеств. Я мало заинтересовался этими рассказами, но, желая исполнить обещание, данное мною почтенной старушке, приехав в Петербург, сейчас же отправился с ее портретом к этой француженке.

– Ну и что же? Какое она произвела на вас впечатление? – живо и с видимым интересом спросил Достоевский.

– Странное. Это маленькая, живая старушка с какими-то особенными, черными глазами и необыкновенным даром слова. Она меня совсем заговорила и заинтересовала, потому что очень верно и определенно описала характер моей знакомой, с портретом которой я явился…

– Неужели вы ее ничего относительно себя не спросили? – Спросил. Она предсказывала мне больше часу, наговорила много вздору, но в числе этого вздора сказала и такие вещи, которые, как мне тогда казалось, никаким образом не могли случиться и которые, тем не менее, случились со мною во всех мельчайших подробностях, ею предсказанных. Я был у нее еще раз, и она опять говорила мне много вздору и много правды. Во всяком случае, это интересная женщина, и, мне кажется, у нее бывают минуты вдохновения.

– Ну вот… Да, все это именно то, что я уж не раз про нее слышал… Вы знаете ее адрес? Пойдемте сейчас же, я хочу знать, что она мне скажет!..

Мы отправились. Фильд жила в том же доме и приняла нас. Федор Михайлович был очень серьезен. Он попросил ее, чтобы она предсказывала ему в моем присутствии. Но француженка решительно отказалась: это было не в ее правилах.

– В таком случае делать нечего, – шепнул он мне, – но я даю вам слово, не утаив, рассказать вам все, что она мне скажет.

Я остался ждать в крохотной гостиной и проскучал больше часу. Наконец Достоевский вышел. Он был взволнован, глаза его блестели.

– Пойдемте, пойдемте! – таинственно шепнул он мне. Мы вышли и отправились пешком. Он несколько минут шел молча, опустив голову. Потом вдруг остановился, схватил меня за руку и заговорил:

– Да, она интересная женщина, и я рад, что мы к ней отправились. Может, она и наврала, но я давно не испытывал такого сильного впечатления. О, как она умеет обрисовывать людей! Если б вы знали, как она рассказала мне мою обстановку!

– Что же она вам говорила? Ведь вы дали мне слово рассказать все без утайки!

– И расскажу, только не распространяйте этого между посторонними до времени; может, все наврала, глупо выйдет…

Он передал мне все, что она говорила ему о различных его семейных обстоятельствах. Потом оказалось, что больше половины не сбылось, но кой-что и сбылось. Она сказала ему, между прочим, что весною у него будет смерть в доме. И хотя в подробностях этого предсказания было много вздорного, но смерть действительно случилась тою же весною: умер его маленький сын, внезапная кончина которого сильно потрясла его. Но дело не в этом, а в других предсказаниях. Не догадываясь, кто он, и не умея определить его деятельность, Фильд предрекла ему большую славу, которая начнется в скором времени.

– Она сказала, – говорил он, – что меня ожидает такая известность, такой почет, о которых я никогда не мог и мечтать. Поверить ей, так меня на руках будут носить, засыпать цветами – и все это будет возрастать с каждым годом, и я умру на верху этой славы… Но вот, голубчик, может быть, она врунья, только интересная… интересная врунья! А ведь я все-таки же теперь и буду ждать этой славы, и уж это утешительно!

– Хорошо, что она предсказала вам славу, – заметил я, – но ведь вот же она предсказала и семейное горе…»

Афанасий Великий, свт. Житие преподобного отца нашего Антония // Творения. Т. 3. М., 1994. С. 205–206.

См.: Светоний Гай Транквилл . О жизни цезарей. СПб., 1998. С. 53.

Иоанн Златоуст, свт. Беседы на Евангелие святого апостола Иоанна Богослова // Полное собрание творений. Т. 8. Кн. 1. М., 2002. С. 127.

Дьяченко Григорий, прот . Духовный мир. Рассказы и размышления, приводящие к признанию бытия духовного мира. М., 1900. С. 325–326.

Иоанн Златоуст, свт . Толкование на святого Матфея Евангелиста // Полное собрание творений. Т. 7. Кн. 2. СПб., 1901. С. 481.

Письма митрополита Московского Филарета к наместнику Свято-Троицкой Сергиевой лавры архимандриту Антонию. Т. 3. М., 1884. С. 299. В настоящее время сеанс по спиритизму выглядит несколько иначе. Обычно участники садятся за стол таким образом, чтобы создать замкнутый круг. На всех присутствующих, а также в самом помещении, по правилам магии, не должно быть крестов, икон или других святынь, иначе беседа с потусторонним миром не получится. Руки все подносят к блюдечку, располагаемому в центре стола, которое после заданного вопроса начинает двигаться к буквам, помещаемым вокруг блюдечка. Как полагают спириты, они общаются с умершими; на самом же деле это обыкновенная форма обольщения темными духами. В XIX веке стол издавал определенный стук. Вот как пишет о спиритизме святитель Феофан Затворник: «Что спиритизм? – Бесовство. Бесы морочат… Из Санкт-Петербурга писала одна красавица, что спирит некто стал при ней спиритить, желая показать ей дивность спиритизма. А она стала читать „Да воскреснет Бог“. Тот посидел-посидел… без толку, и сознался: „Нет, нейдет, вы неверующая“. Она же истинно верующая, а не верует спиритским бесовским хитростям. На Кавказе же был такой случай, что благочестивое семейство увлеклось спиритством: муж, жена, брат мужа и еще кто-то… и начали добывать откровения… Наконец встретилось какое-то сильное противоречие в показаниях. Они – пытать того, кто говорил. Он отвертывается, но неудачно. Кто-то из заседавших обратился к нему с такой речью: „Заклинаем тебя именем истинного Бога, скажи нам: кто ты?“ Тот отвечал: „Я бес“. – „Что же ты нас морочишь?“ – „В надежде, – отвечал он, – навесть вас или на мысли ложные, или на дела недобрые“… С тех пор семейство то распростилось с спиритизмом» ( Феофан Затворник, свт . Рукописи из кельи. М., 2008. С. 646).

Василий Великий, свт . Творения. Ч. 1. Сергиев Посад, 1900. С. 259.

Игумен N . Об одном древнем страхе. Кого и как «портят» колдуны. М.: Даниловский благовестник, 2007. С. 67–68.