Евгений Именитов - Геноцид антигосударства

И он же, философ Николай Бердяев, тонкий аналитик и знаток не только литературы, но и души, пытаясь объяснить эти события, пишет [158]: «Сервилизм русской церкви по отношению к государству, национальности и царской власти был самым страшным злом старой России. И то, что русская революция разрушила старые отношения между Церковью и государством, есть, быть может, единственная правда революции, хотя и чисто отрицательная… Была ли в России революция? Катастрофу, происшедшую с Россией, так же неверно называть революцией, как неверно было бы называть революцией пугачевщину… Духовно существует Россия, русский народ и русская культура. Она задумана в мысли Божьей, и бытие ее превышает наше ограниченное эмпирическое существование. Разрушить замысел Божий не в силах злой человеческий произвол. Духовного бытия России не могут убить никакие материальные катастрофы. Если от России останется лишь одна из великорусских губерний и в ней лишь небольшая кучка людей останется верной духовному бытию России и идее России, то и на этом небольшом пространстве, в этой небольшой кучке будет продолжать существовать Россия, и она перейдет в вечность».

Писатель Иван Бунин в «Окаянных днях» так описал свой последний приезд в Петроград в апреле 1917 года: «Невский был затоплен серой толпой, солдатней в шинелях внакидку, неработающими рабочими, гулящей прислугой и всякими ярыгами, торговавшими с лотков и папиросами, и красными бантами, и похабными карточками, и сластями, и всем, чего спросишь. А на тротуарах лежал навозный лед, были горбы и ухабы. И на полпути извозчик неожиданно сказал мне то, что тогда говорили уже многие мужики с бородами: «Теперь народ, как скотина без пастуха, все перегадит и самого себя погубит». Я спросил: «Так что же делать?» «Делать? – сказал он. – Делать теперь нечего. Теперь шабаш» [159].

Процитируем современника ревсобытий русского писателя А.И. Куприна («Заметки публициста, сатирика и литературного критика») [160]:

«В деле налогов, реквизиции, распределения продуктов провинция совершенно не считалась с центральным управлением. Если к какомунибудь уездному или сельскому сатрапу приезжал ревизор из центра, сатрап кричал на него: – Что? Ленин? Плюю я на твоего Ленина! Я сам себе Ленин!

В этом же он уверял и своих подданных. Вроде того как в старые времена начальник каторжной тюрьмы внушал только что выпоротым арестантам:

– Я для вас – Бог, царь и закон!

Но этого мало. Самая огромная власть над обывательским «животом или смертью», власть больше божеской – была предоставлена каждому охотнику свести личные счеты, каждому любителю сильных ощущений, каждому уличному грабителю, бахвалу, скандалисту и задире. Все обыватели Совдепии читали на заборах временное постановление такого приблизительно содержания: «Ввиду увеличивающейся контрреволюционной пропаганды вменяется в обязанность всякому истинному гражданину РСФСР задерживать лиц, замеченных в осуждении или порицании советской власти, а в случае сопротивления расстреливать их на месте, без суда».

Я не ручаюсь за верность текста. Но тысячи грамотных людей клятвенно подтвердят точность смысла этого чудовищного документа.

Клевета. Ложь.Вся Совдепия была окутана сплошной паутиной шпионажа – официального и добровольческого, взаимного и перекрестного. По анонимным письмам, по самым нелепым доносам чинились мгновенные суд и расправа. Зависть, ревность, ссора служили побудительными причинами, так же как ощущение минутной власти над судьбой человека, зависящей от двух-трех неподписанных и безнаказанных строчек клеветы… За головы крупных врагов назначались денежные премии. Чрезвычайки были перегружены черной ябедой и провоняли трупами.

Из всего мерзкого, что сделали большевики, этот путь розыска был самым развращающим.

Лень. Зависть. Сладострастие.Об этом мы еще успеем поговорить в своем месте, когда коснемся развала промышленности, уплотнения квартир и совдеповских браков.

Я только хочу сказать, что, вызывая человеческие пороки, поощряя их и на них играя, большевики соединили вокруг себя самых преступных, но зато и самых деятельных в разрушении людей».

Николай Бердяев удивительно точно провёл параллель русской классики Н.В. Гоголя и Ф.М. Достоевского с психологией русской революции. Умышленное и целенаправленное отторжение Бога, попытка построить будущее без него.

А вот стихи, адресованные детям, «поэта революции» Владимира Маяковского, резко и откровенно характеризующие установки эпохи:

Это – церковь, божий храм,

Сюда старухи приходят по утрам.

Сделали картинку, назвали – «Бог»

И ждут, чтоб этот Бог помог.

Глупые тоже – картинка им никак не поможет.

Или:

Это – дом комсомольцев.

Они – умные: НИКОГДА НЕ МОЛЯТСЯ.

Когда подрастёте, станете с усами,

На Бога не надейтесь, РАБОТАЙТЕ САМИ…

Отторжение Бога, вера во всесилие собственного разума – вот идеология революции.

Каким-то чудесным образом, пройдя сквозь Вторую мировую Войну, которая стала для нашего народа Великой Отечественной, во многом благодаря бывшему слушателю духовной семинарии И.В. Сталину, страна очистилась и превратилась совсем в иное образование. В ней не было уже того подлинного В.И. Ленина, которого знала история и русский народ. Новое подрастающее поколение видело во В.И. Ленине не «Верховенского» революции, а заботливого дедушку, отца советских народов. Тем больнее было разочарование 1980-х и 1990-х и крушение идеала.

Но люди без идеалов, приспособленцы и лакеи никуда не делись, они просто выжидали момента для предательства. И, когда страна, окружённая капиталистическими державами, оказалась без присмотра, прежде всего со стороны собственного расслабившегося народа, час измены настал. Мальчиши-плохиши быстро разменяли СССР на банку варенья и корзину печенья. При этом в самом народе не нашлось тех, кто бы смог остановить их. И в ходе предательства были уничтожены выдающиеся достижения русского общества, заслуженные кровью и потом Великой Отечественной Войны.

Не получилось без Бога.

− Почему?

Первое и главное. Бог для человека – это сильная идея, идеал, вселенский разум, довлеющий и влекущий к себе. Это определяющее начало, которое всегда сильнее нас, а значит лучше, правильнее. Не просто так в библии человек назван образом и подобием Бога, но не богом. Нет Бога, и человек утрачивает свой идеал, ему не к чему стремиться, он начинает концентрироваться на том, что есть здесь и сейчас, а это предопределяет его дальнейшее падение. Лучше Николая Бердяева эту причину, пожалуй, никто и не проанализировал.

Второе. В революцию происходит перерождение отрицания в ненависть. Массам гораздо проще ненавидеть, чем попытаться понять, полюбить и простить. Человеческие массы не способны понять, что на самом деле клептократия, разгул – это всё социальная болезнь, проявления снижения самоконтроля, это психическая девиация. Это, как бутылка водки для алкоголика. Просто в здоровом обществе алкоголика держат дальше от неё и не дают напиться, а в больном – дают волю пить, болеть и умирать. Также современной России, как и России начала 1920-х, дали волю пить, болеть и умирать.