Катерина Андреева - Беларуский Донбасс

Не возникает сомнений, что беларуских граждан в украинских добробатах Лукашенко воспринял как «боевиков», которые в случае возвращения в Беларусь могут представлять прямую угрозу его режиму. В отличие от социально близких беларусов в рядах ДНР и ЛНР. Именно по этой причине преследование добровольцев стало для властей делом первостепенной важности. В то время как аресты четырех боевиков в 2017–2018 годах — лишь сиюминутной уступкой Киеву в погоне за политическими бонусами (см. главу 21). Если бы Лукашенко не видел необходимости действовать с оглядкой на Запад и тот же Киев, госпропаганда еженедельно выдавала бы порцию «страшилок» ничуть не хуже российских. Впрочем, в критические моменты, вроде народных протестов или выборов, лукашенковские телеканалы начинали пугать общество то вымышленными «украинскими боевиками» в Минске, то джипом с вооруженными людьми, пытавшимся прорваться через границу из Украины. Каждый раз для нагнетания страха в обществе используется «украинский» контекст, но никогда в подобных целях не упоминается о присутствии в Беларуси «ополченцев».

В статье «Гастарбайтеры войны», опубликованной на страницах газеты Администрации президента «СБ-Беларусь сегодня», анонимный представитель МВД расставляет точки над «i»: «Особую угрозу национальной безопасности представляют беларуские граждане, воюющие в составе подразделений АТО. В большинстве своем это представители криминогенной молодежной среды, придерживающиеся крайне радикальных неонацистских взглядов. Они проповедуют идеологию агрессивных околофутбольных движений и насильственную форму свержения государственной власти, открыто противопоставляют себя правоохранительной системе», — утверждает спикер. Эти приоритеты подтверждают вернувшиеся на родину боевики ДНР и ЛНР. Так, экс-боевик 1-й Славянской бригады Александр Рукавишников вспоминал: «На беседе сотрудник КГБ сказал мне: “Нас больше АТОшники интересуют, чем ты”».

Беларусами, воевавшими по обе стороны, занялись КГБ и ГУБОПиК. Каким образом ведомства распределяли между собой сферу ответственности и задачи — неизвестно. «Мы формируем оперативные учеты беларуских боевиков, которые воевали в Украине, а теперь возвращаются домой. Все это делается для того, чтобы люди, которые могут нести военную угрозу государству, находились под контролем», — рассказывал весной 2016 года в интервью газете «Звязда» глава ГУБОПиК Николай Карпенков. По его словам, на тот момент против «наемников» было возбуждено 135 уголовных дел. В июне 2016-го председатель КГБ Валерий Вакульчик заявил о 138 делах. Через два года речь шла уже о 734 потенциальных «наемниках». При этом ни Карпенков, ни Вакульчик долго не уточняли, сколько фигурантов дел задержано и на чьей стороне они воевали. Только в марте 2019 года глава ГУБОПиК упомянул о «десяти арестованных наемниках». Учитывая, как беларуские правоохранители любят публично хвастаться успешными операциями, возникает вопрос: где же сюжеты на госканалах и кадры спецопераций, в результате которых задержали «солдат удачи»? Несмотря на повторяющуюся мантру о «наемниках», за весь период войны не сообщалось ни об одном суде по 133-й статье («Наемничество»). Проще говоря, беларускому обществу так и не показали ни одного пресловутого «солдата удачи».

Говоря о преследовании добровольцев, воевавших на стороне Украины, подчеркнем ключевой момент: их приезд в Беларусь — исключение из правила (см. истории Стаса Гончарова и Дмитрия Полойко). За пять лет известно только четыре таких случая. Приезд же экс-боевиков на родину вполне можно назвать массовым. Причина очевидна: добровольцы почти всегда понимали, что им грозит долгое тюремное заключение. Боевики же несколько раз приезжали беспрепятственно, а впоследствии передавали по «сарафанному радио» соотечественникам на фронте: опасности нет, максимум, что их ждет в Беларуси — вежливая беседа с чекистом и деликатный обыск с подпиской «предупрежден об ответственности…»

В ночь на 26 ноября 2015 года внимание сотрудников милиции, которые дежурили на третьем этаже здания железнодорожного вокзала в Минске, привлек странный молодой человек. Милиционеры решили проверить у него документы и досмотреть — в процессе под одеждой обнаружили бронежилет. Парня задержали и доставили в участок, где в его вещах нашли пистолет, самодельное взрывное устройство, состоящее из гранаты с вмонтированным взрывателем, балаклаву, два паспорта и… справку участника боевых действий в составе «Правого сектора». Молодому человеку предъявили обвинение по ч. 2 ст. 295 УК (незаконные действия в отношении огнестрельного оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ).

Так звучит версия правоохранительных органов о задержании 28-летнего уроженца Новополоцка Тараса Аватарова. Его история загадочна, в ней полно пробелов: начиная с того, как ему вообще удалось добраться до Минска с боеприпасами, заканчивая неоднозначными оценками сослуживцев по «Правому сектору». Некоторые даже указывали на то, что Тарас мог быть агентом беларуских спецслужб. Конечно, лучше разобраться в непростом деле Аватарова в будущем нам поможет личное интервью с ним. Но на момент выхода книги доброволец отбывает пятилетний срок в колонии строго режима Витьба-3.

Тарас, младший из трех детей в семье Поспих, вырос в военном городке под Новополоцком, учился на «отлично», любил играть в «Что? Где? Когда?». К службе в армии оказался не годен из-за хронической аллергии. В 2011 году по неясной причине сменил фамилию на замысловатое Аватаров. По словам матери, Людмилы Поспих, он учился в университете на химика-технолога и готовился работать на нефтеперерабатывающем заводе, если бы не отчисление «по собственной глупости». После он подрабатывал то программистом, то грузчиком, потом устроился продавцом компьютеров в Москве — в общем, карьера не сложилась. Он не был женат, но имеет 7-летнего сына. Периодически Тарас приезжал в родительский дом, а в октябре 2015 года сообщил, что «едет устраивать свою жизнь». О том, что собирается на Донбасс, родных не предупредил. Совсем ничего не известно о политических взглядах Аватарова до войны, в общественной жизни он участия не принимал.

На Донбассе Аватаров под позывным «Дук» присоединился к отдельной тактической группе им. капитана Воловика «Правого сектора». Командир группы Кулибин в интервью «Белсату» рассказывал, что за полтора месяца беларус не принимал непосредственного участия в боях, не выезжал на передовую. «Считался он у нас поваром. Не знаю, как его душа поперла на родину. Я до сих пор не понимаю, зачем и как. Но что было, то было. Жаль, он не успел сходить на боевые. Я думаю, у него что-то получилось бы там, по крайней мере, с готовкой получалось. Наше подразделение после появления беларусов узнало, что такое картофель. До этого такого количества блюд из картошки я не ел в принципе. Я уже даже сказал: “Дружище, я люблю картошку, но давай разнообразие введем”», — вспоминает командир. Он считает беларуса «героем, независимо от того, был тот на передовой или нет».