Катерина Андреева - Беларуский Донбасс

Ветерок обещал автору этой книги откровенно рассказать о «командировке» в Сирию и взаимоотношениях с КГБ после суда, когда он уже будет в безопасности. Но расчеты боевика не оправдались. 10 июля его неожиданно приговорили к 2 годам колонии общего режима, Шевченко взяли под стражу в зале суда. Болтливость «ополченца» в итоге стоила ему свободы.

Наивно полагать, что эти точечные приговоры свидетельствуют о каких-то сдвигах в политике Минска относительно боевиков ЛНР и ДНР». «Ополченцы» попадали в тюрьму и в самой России — в основном за нелегальный оборот оружия и наркотиков [138]. Известна и совсем уж абсурдная история: житель Владивостока Алексей Филиппов [139], который стал шпионом группировки ДНР на подконтрольной Киеву территории Украины, в России в итоге отсидел за «украинский экстремизм». И в случае России, и в случае Беларуси можно однозначно утверждать: систему характеризует не наличие нескольких уголовных дел против боевиков, а полное попустительство спецслужб в отношении всех остальных участников НВФ.

Когда в беларуских СМИ появились первые публикации об участии беларусов в войне, в экспертном сообществе и среди журналистов, занимающихся темой, начали распространяться слухи: боевиков в Беларуси сажают по «бытовым» статьям, чтобы не вызывать негативной реакции у России. «Самые отмороженные уже давно получили сроки», — делился с нами один коллега. Но после наших встреч в Беларуси с боевиками, которые открыто признавали свою причастность к убийствам десятков украинцев, в подобную версию сложно поверить. Не исключено, что эти слухи распространялись сознательно с целью обелить силовые структуры в глазах общественности.

Единственным известным нам случаем преследования боевика по «бытовой» статье стала история жителя Бобруйска Дмитрия Макаревича, осужденного в ноябре 2018 года за пьяную драку. Незадолго до событий на Донбассе Макаревич демобилизовался со срочной службы в элитной 5-й бригаде спецназа в Марьиной Горке. На войну приехал осенью 2014-го. Боевику дали позывной «Макар» и определили в разведроту «Спарты». Там он пробыл два года, пока не получил ранение в ногу в бою под Песками в декабре 2016-го. Несколько месяцев он находился на реабилитации в Ростове, затем перебрался в Москву, а в апреле 2018-го вернулся в Беларусь, чтобы заменить паспорт с истекшим сроком годности. «Сын не то чтобы сильно пьяный был. Просто за друга вступился, подрался с одним человеком. Я думала, условный срок дадут, а ему дали полтора года колонии», — рассказала нам мать Макаревича. Она утверждает, что сын не воевал, а жил на Донбассе мирной жизнью с семьей. Однако это неправда: Макаревич сам выкладывал в соцсети свои фото в форме с шевроном «Спарты» и с оружием в руках. Его принадлежность к «Спарте» подтверждают сослуживцы. По словам матери, по окончании срока Дмитрий останется жить в Беларуси.

Нет никаких оснований считать, что осуждение Макаревича по статье «Хулиганство» имеет политическую подоплеку и связано с его участием в конфликте на Донбассе. Так не считает даже его семья. Скорее всего, это было чистое совпадение. Тем более что другие случаи преследования боевиков по обычным уголовным статьям неизвестны. При этом, несомненно, у следствия был весь объем информации об участии Макаревича в войне. Задержав боевика за хулиганство, силовики могли бы инициировать в отношении него параллельное разбирательство по статье 361-3. Но этого не произошло.

Случаев осуждения беларуских боевиков в Украине не было. Однако известно, что 10 августа 2018 года на подконтрольной Киеву территории арестовали 30-летнего бывшего командира танка из батальона «Сомали». По данным прокуратуры Донецкой области, беларус попал на войну в ноябре 2014-го, принимал участие в штурме ДАП. В следующем году боевик покинул Донбасс, однако вернулся в 2017-м, был зачислен в 11-й полк в качестве стрелка-гранатометчика. Воевал под Ясиноватой. Ему инкриминировали «участие в террористической организации» (ч. 1 ст. 258-3 УК Украины), «развязывание и ведение агрессивной войны» (ч. 2 ст. 437) и «незаконную переправку лиц через государственную границу» (ч. 2 ст. 332-1). Впоследствии стало известно, что речь идет о ранее судимом уроженце Витебска Дмитрие Новикове.

В деле Новикова немало загадок. Правоохранители заявляли, что боевика задержали «в результате слаженной и профессиональной работы сотрудников СБУ и прокуратуры», когда тот приехал на территорию Украины «для продолжения своей противоправной деятельности». Однако адвокат беларуса утверждал в интервью «Радио Свобода», что его подзащитный «добровольно прибыл в органы СБУ» — то есть сдался властям. Обе версии вызывают вопросы. Как сообщили авторам книги в прокуратуре Донецкой области, Новикова задержали при попытке перейти украинскую границу на КПП «Гоптовка» [140]. Но зачем беларус поехал через Харьковскую область? Новиков был в группировке ДНР несколько лет и прекрасно знал, как безопасно «заходить на Донбасс».

Сознательно поехать на подконтрольную Киеву территорию он мог только в том случае, если у него было конкретное диверсионное или разведывательное задание. Однако следствие не называло его диверсантом и вообще никак не объясняло столь странный маршрут боевика. Версия адвоката и вовсе выглядит абсурдно: неужели Новикова настолько замучила совесть, что он специально поехал сдаваться СБУ?

Есть и еще одна версия событий, согласно которой к аресту Новикова имел непосредственное отношение беларуский КГБ. Об этом авторам книги рассказал сам Дмитрий, с которым нам удалось связаться при помощи пророссийских волонтеров. В своих письмах из СИЗО беларус утверждал, что в октябре 2016 года он был завербован витебским КГБ. Боевика якобы вынудили подписать официальную бумагу о сотрудничестве, присвоили оперативный псевдоним и дали указания собирать информацию об участниках боевых действий на Донбассе. Однако вместо этого Новиков просто уехал в Россию на заработки. По его словам, летом 2018-го беларуские чекисты нашли его в РФ и путем шантажа (якобы оказывалось давление на родственников боевика в Беларуси) заставили выполнить спецзадание, которое предусматривало командировку в Украину. «Мне необходимо было попасть в Харьков, забрать там какие-то вещи и с ними приехать в Беларусь. В Белгороде меня встретил человек, который представился сотрудником КГБ Беларуси: сказал, что его зовут Игорь и он будет со мной в паре. После пересечения КПП “Гоптовка” меня задержали», — рассказывал нам в письме Новиков. Боевик утверждает, что его арест — это будто бы совместная операция КГБ и СБУ, его «слили» целенаправленно.