Лев Рубинштейн - Кладбище с вайфаем

В семидесятые годы люди во власти не вызывали даже злобы — они были тенями, как бы лишенными человеческих черт. Это было довольно невыносимо, поэтому людская молва в бессознательном стремлении хоть как-то очеловечить эти бумажные силуэты приписывала им какие-то приватные черты и свойства. Про Брежнева говорили, что он коллекционирует автомобили и сам любит гонять на них по пустым шоссе с огромной скоростью. Про Андропова говорили, что он, страшно сказать, втихаря слушает джаз, а по участку своей дачи — о ужас! — расхаживает в джинсах. Ну и так далее.

* * *

С одной стороны, как-либо обыгрывать имя и фамилию враждебного или несимпатичного вам человека, а также особенности его наружности — не самый, прямо скажем, хороший тон. В этом есть что-то детское и в целом беспомощное. Не сам же человек выбирает себе фамилию или внешность.

Все так.

Но все же невозможно избавиться от ощущения какой-то дополнительной многозначительно-трагикомической жути, исходящей из фамилии “Свинолуп”.

“Времена Свинолупа” — вот как назовут когда-нибудь эту нашу эпоху.

* * *

Когда я читаю о том, как то один, то другой чиновник или, прости господи, депутат предлагает приказать ценам на продукты и курсам валют стоять смирно и не шевелиться, я вспоминаю очень старый анекдот про человека, который, направив револьвер в сторону собственного паха, грозно кричал: “Стоять!”

* * *

Читаем:

“Володин заявил, что за сообщениями о трагических событиях в Кемерове могли стоять спецслужбы США и других государств”.

Чего-то я не пойму: кто за кем стоял или хотя бы мог бы стоять? Кто стоял, понятно — спецслужбы США. Ну и других там государств. Они всегда стоят за чем-нибудь — работа такая. Это ладно. Но что значит “стояли за сообщениями”?

Можно ли это так понять, что если бы упомянутые спецслужбы не “стояли” бы за сообщениями, то и сообщений бы никаких не было бы? А если бы не было “сообщений о трагических событиях”, то и самих трагических событий не было бы? Или как? Или они, события, все-таки были, но никаких сообщений о них, если бы за ними не стояли спецслужбы, не было бы?

Или что?

* * *

Я совсем мало понимаю в социологических науках, но мои обывательские ощущения подсказывают мне, что полагать, будто бы всяческие 98-процентные рейтинги или столько же процентные результаты выборов свидетельствуют о железном здоровье коллективного тела, это примерно то же самое, что полагать, будто температура выше 38 градусов по Цельсию свидетельствует об исключительном здоровье тела физического. И я уж не говорю о том, что более или менее опытный человек обычно знает, до каких размеров можно, не опасаясь неожиданных сюрпризов, надувать то или иное резиновое изделие. Воздушный шарик, например.

* * *

Гениальный, конечно, новостной заголовок:

“Спецслужбы США и Великобритании готовят дезинформацию о руководстве России”.

То есть все, что вы узнаете о том или ином самопальном руководителе, непременно будет дезинформацией. Спецслужбы сидят там и выдумывает всякие дезинформации, которые, конечно, могут стать страшными сенсациями для российских граждан. Ну, например, услышите вы заведомую дезинформацию о том, что кое-кто из руководства, например, ворует. Или, например, сообщит кто-нибудь о том, что руководящий НН — круглый дурак. Это все спецслужбы, так и знайте. Российский же человек, бесконечно преданный руководству, ничего такого даже и вообразить себе не может.

Наивный языческий оберег.

И ужасно, конечно, смешно, когда они заранее анонсируют некоторые неприятные новости про самих себя.

Представьте себе такое, например, заявление.

Заявление

Мне стало доподлинно известно, что мой сосед Сильвестров Валерий Николаевич начнет с завтрашнего дня распространять слухи о том, что это именно я нагадил под его дверью, хотя откуда ему об этом знать, если я делал это глубокой ночью и вообще это был не я.

* * *

Все эти национально-озабоченные, сколько бы книжек они ни прочитали и сколько бы разных наукообразных слов они ни выучили, все равно, как павловские собаки, будут по-настоящему страстно реагировать и по-настоящему пылко возбуждаться лишь при виде “неканонических” фамилий, потому что для них, по сути примитивных двухмерных существ, именно там и больше нигде таится вся “правда жизни”.

Ну и ладно… Главное — это ясно понимать и не выдумывать ради самообольщения, что “все не так просто”. Да просто все. Проще не бывает.

* * *

Зря, по-моему, разные люди остро и публично реагируют на некоторые, так сказать, манифесты некоторых персонажей современной культурной сцены.

Эти персонажи не виноваты, что они такие. Они, эти персонажи, по-своему честны и искренни, по-своему ярки, наделены специфическими знаниями о некоторых вполне экзотических сторонах жизни и к тому же одарены кое-какими пластическими способностями, какими мог бы быть наделен, например, легендарный Маугли, попавший вдруг в круговорот непонятной ему человеческой жизни с непонятными, а потому и враждебными ему нормами и правилами поведения.

Попытаться объяснить Маугли, что человеческое сообщество устроено совсем не так, как волчье, и что волчья этика и эстетика вовсе не являются такими уж универсальными, что люди, выросшие среди людей, не обязательно называются “либералами” или, допустим, “евреями”, а называются они по-разному, конечно, надо. Но надо, мне кажется, делать это по возможности деликатно и не агрессивно. И, главное, не публично. Чтобы Маугли и вправду не показалось, что он написал такой уж вот прямо манифест.

И не надо его обижать и озлоблять. С величайшим трудом адаптируемый к цивилизованной жизни Маугли и без того, как его ни корми, все время косится в сторону дремучего леса, и если бы не привязывающие его к мировой цивилизации слабые узы, принявшие в данном случае форму тиражей и переводов на иностранные языки, только бы мы его и видели. А это было бы жаль.

* * *

Не сказать, чтобы особо сенсационная и заслуживающая какого-то особенного внимания, но какая-никакая все же новость:

“Режиссер фильма «28 панфиловцев» Андрей Шальопа получил премию «За верность исторической правде», которую вручает Российское военно-историческое общество (РВИО). Председателем общества является министр культуры РФ Владимир Мединский”.

Единственно, чем эта новость примечательна, единственное, что может подвигнуть на праздные размышления, это, собственно, два пункта, не очень-то даже и связанные между собой.

Первый такой. Не сегодня замечено, что само значение такого понятия, как “историческая правда”, в версии Военно-исторического общества вообще и министра Мединского в частности дерзко и вполне революционно расходится с теми представлениями об упомянутой правде, что долго и мучительно складывались и кое-как сложились в так называемой исторической науке, досадно для Военно-исторического общества и прочих сообществ подобного типа упорствующей в том, что историческая правда — это все-таки именно то, что было на самом деле, а вовсе не то, что обобщенному Военно-историческому обществу по тем или иным причинам непременно хочется, чтобы было.