Константин Карманов - MH-17. Хроника пикирующего Боинга. Правда о самолете, который никто не сбивал

Бессовестное поведение американцев и тех, кто им подпевает, несомненно, поражает. Однако всё это уже не впервой. Всё это мы уже видели в 2003 году, когда готовилось нападение на Ирак.

16 лет назад, для оправдания своих военных действий в Ираке, американцы раздули шумиху о нарушении прав человека. В тот момент был использован очень старый, отработанный ещё Геббельсом приём, который можно назвать приёмом двойной лжи. В нём одна ложь маскирует другую. Одна ложь, которую предлагают обсуждать, маскирует другую, несравненно более важную.

О чём тогда говорили американцы, о чём вещали по всем каналам? Они делали следующие тревожащие, пугающие мир заявления: «угроза применения (!) Ираком оружия массового уничтожения всё более и более возрастает. Соседям грозит опасность, союзники США в опасности. Надо защитить мир от неминуемого нападения Саддама Хусейна с применением атомного оружия, предотвратить ядерное нападение. Мы должны остановить его. Единственный выход, хотя мы его и не хотим, ведь мы за мир, это — вооружённая акция против Ирака, вооружённое вмешательство в Ирак, иначе агрессию не остановить. Мы вынуждены идти на эту меру, чтобы спасти свободный мир и наших союзников».

На чём строится здесь пропагандистская уловка?

Все нападки скрывают самый важный, самый главный факт: в Ираке нет и не было никакого атомного оружия. Поэтому ни страна, ни ее лидер, просто не могли никому угрожать.

И вот именно это — факт полного отсутствия в Ираке атомного оружия — американцы и попытались скрыть, затушевать пропагандистским путём.

Обсуждали всё нарастающую угрозу агрессии, непрерывно растущую опасность. Говорили, что вот-вот нападёт, вот-вот взорвёт бомбу над соседними государствами. Раздували истерию, говорили, что опасность неминуема, тем самым отвлекали внимание от главного факта: наличия или отсутствия атомного оружия в Ираке. Вся пропагандистская компания была ложью. Типично в духе Геббельса. Его уроки оказались хорошо усвоенными за океаном.

Пропагандистская атака сработала. Никто не стал возражать (а, может, и не было смелых) против вооружённого вмешательства в Ирак. Раз это нужно для предотвращения атомной войны, для предотвращения нападения Ирака на соседей — то это единственный способ предотвратить иракскую атомную агрессию.

Позже, когда Ирак был уже разгромлен и оккупирован американцами, никаких признаков атомного оружия там не нашли. Пропагандистское обоснование агрессии было полной ложью. Но это выяснилось уже потом, и, заметим, как-то вскользь. Особо акцента на этом не делали. Ну не нашли и не надо. После разгрома Ирака это уже никого особенно не интересовало.

Указанный пропагандистский приём двойного обмана, двойной лжи, когда одна ложь прикрывает другую, был применён и в расследовании авиакатастрофы самолёта МН-17.

Как построили американцы свою пропагандистскую тактику? А вот как.

Мы имеем факт: самолёт упал, самолёт потерпел катастрофу Теперь говорим по этому поводу следующее:

«Данный самолёт (и тут идёт понижение голоса, чтобы определённый глагол не слишком задевал слух) был… сбит… российской ракетой «Бук»!»

Теперь включаем следующий канал и слышим ту же версию: «Самолёт МН-17 (далее с понижением голоса) был… сбит… ракетой «Бук»!»

И на следующем канале то же самое: «Самолёт (голос понижается, чтобы не привлекать внимание к глаголу) был… сбит… поставляемой Россией ракетой «Бук»!»

Глагол «сбит» почти не слышится. Широкая публика его не замечает. Публика слышит только «Бук», «Бук», «Бук». Это то, что ей навязывается. Сбит самолет ракетой «Бук».

Своими воплями вокруг «Бука» американцы отвлекают внимание от главного, прикрывается, маскируется главный факт: самолёт МН-17 никогда не сбивался. Выстрел по нему никогда не производился.

Ложь сидит в самом глаголе, который пытаются скрыть. Именно в глаголе «сбит», который произносят как бы походя, как бы само собой, не заостряя на нём внимания. Ложь сидит вовсе не в типе ракеты, обсуждение которой навязывают. Это вторичная, несущественная ложь. Она нужна просто для маскировки. Её цель — отвлечь внимание. Вот так работает пропагандистская машина США.

Одна, выставляемая напоказ ложь маскирует другую — несравненно более важную. Отказываясь обсуждать принципиально важный для авиационных специалистов вопросы: почему упал самолёт, что тому предшествовало? Просто кричат: «Бук», «Бук», «Бук». Для пропаганды этого достаточно. Цель пропагандистских заявлений достигнута, действительность не важна.

Её различить могут только специалисты, только люди, профессионально занимающиеся расследованием авиационных происшествий. Они вообще не слышат пропагандистскую дешёвку в виде «Бука», пропускают её мимо ушей, отбрасывают версию, которую им пытаются навязать, и сразу слышат глагол «сбит», хотя его и произносят вполголоса.

Профессионалы в расследовании крушения авиалайнера удивлённо поднимают брови: «Сбит? Это что ещё за новость? Что ещё за довесок к фактам? Пока у нас есть только один факт: самолёт потерпел катастрофу. Больше никакого факта нет. Всё остальное — вымысел. Не надо пытаться уверить нас в каком-либо вмешательстве военных в авиакатастрофу».

Фактом является падение самолёта и его обломки, лежащие на земле. Вот это и надо расследовать экспертам, и они будут расследовать. Никакого другого факта нет! Профессионалы не станут расследовать вымысел. Эксперт способен отличить, понять, что является фактом, а что — одна лишь, преследующая свои интересы, выдумка. Широкая публика этого не видит. Она «кушает» всё, что ей говорят. На этом основана пропаганда. А технических специалистов даже не пытаются обманывать. Их попросту не допускают к расследованию, как это произошло с «антоновцами».

Специалистам, которые пытаются заявить о фактах катастрофы, быстро затыкают рот. Так произошло в Голландии с профессором из Лейдена, профессором Маатом (professor Maat), патологоанатомом, который обследовал доставленные после катастрофы МН-17 трупы. Как специалист в области судебной паталогоанатомической экспертизы, он сразу заметил, что в официальной версии что-то нет так, что официальная версия лжёт.

Ни один из покойников не погиб от удара, от механического воздействия, от физической травмы, вызванной попаданием снаряда или столкновением самолёта с землёй. Все они погибли раньше, задолго до этого. Причём погибли мгновенно — от гипоксии, от внезапной катастрофической разгерметизации самолёта на большой высоте.