Александр Бушков - Крым и крымчане, или Тысячелетняя история раздора

Как видим, «борьба против немцев», на которую нынче любят упирать идейные наследники бандеровцев, мало напоминала серьезную вооруженную борьбу… К этому времени уже была создана украинская дивизия СС «Галичина», за которой опять-таки не числится никаких воинских свершений — всякий раз, оказавшись на советско-немецком фронте, она была нещадно бита. Хватало и украинских полицейских батальонов, уже служивших непосредственно «Великой Германии». Белорусскую деревню Хатынь (и не ее одну) выжгли дочиста и истребили жителей не абстрактные «немецкие каратели», а как раз украинские полицаи (разумеется, под присмотром и руководством немецких командиров, не особенно-то и доверявших «расово неполноценным» холуям).

Когда с Советской Украины немцев наконец вышибли, поминавшаяся в немецком докладе Украинская повстанческая армия (УПА) продолжила борьбу с «москальскими оккупантами». После разгрома «тысячелетнего рейха» и капитуляции Германии Бандера сменил немецких хозяев на англо-американских — но борьбу продолжал с тем же рвением и теми же методами. Сводилась она сплошь и рядом к тому, что целыми семьями вырезались «приспешники режима» — большей частью ни в чем не повинные работники партийных и советских учреждений, учителя, врачи, агрономы, члены культурно-просветительских групп, «москальские» геологи, да и простые селяне — не за борьбу против «лесных братьев», а попросту за то, что держали нейтралитет по извечной крестьянской привычке (моя мать работала в тех местах членом комсомольской культурно-просветительской группы, так что представление о бандеровцах у меня сложилось не только по книгам).

Именно бандеровские боевики убили известного украинского писателя Ярослава Галана, врага «самостийников», — гуцульским топориком в собственной квартире. В истории остались сетования бандеровцев, что народ им, как в свое время Скоропадскому, попался какой-то неправильный. Весной 1944 года главнокомандующий УПА и нынешний «национальный герой» незалежной Украины Роман Шухевич на сборах ОУН под Львовом так и говорил: «Про украинские массы говорить поздно. Мы их плохо воспитали, мало били и вешали. Теперь надо думать про то, как сохранить организацию и захватить власть».

Организацию сохранили, власть не захватили, но крови пролили изрядно. Число жертв бандеровцев оценивают самое малое в 20 тысяч человек. Война шла еще долго — крупные банды УПА уничтожили к 1953 году, мелкие продержались до 1956-го, а последнее боестолкновение госбезопасности с «лесными братьями» состоялось в Галичине в 1959 году. Бандера еще долго обитал за рубежом, пока его не прикончил в 1959 году ликвидатор КГБ. (Шухевич еще в 1950 году погиб в перестрелке с сотрудниками МГБ.) Что до Мельника, после войны он откровенно «вышел в тираж» — серьезной силой не располагал, в движении «лесных братьев» практически не участвовал, новые англо-американские хозяева Бандеры Мельником ввиду его никчемности не интересовались совершенно и денег не давали. Так что Мельник избежал пристального внимания КГБ и умер своей смертью в 1964 году.

Нужно еще упомянуть, что несколько тысяч членов УПА до 1947 года действовали и в Польше, где им удалось даже убить заместителя министра обороны Польши, знаменитого генерала Кароля Сверчевского. Правда, стоит уточнить: особенной заслугой бандеровцев это считать нельзя. Все произошло чисто случайно — «лесные братья» устроили засаду на машину с продуктами, но тут появился одинокий «виллис» генерала (грузовик с его охраной забарахлил и отстал). Точно так же тремя годами ранее по чистой случайности на бандеровцев напоролся и погиб ехавший с немногочисленной охраной командующий 1-м Украинским фронтом генерал Ватутин.

В Польше, правда, покончили с УПА раньше, чем в СССР, — в результате «обмена» населением меж двумя странами (в Польше это называют операцией «Висла»). Из Советского Союза в Польшу переселили этнических поляков, а из Польши в Союз, соответственно, этнических украинцев. После чего оставшихся без всякой опоры у населения «лесных братьев» поляки довольно быстро извели под корень.

В качестве курьеза можно еще упомянуть, что в 1991 году, когда Украина и впрямь стала незалежной, объявился особенно упертый бандеровец, просидевший в подполе без малого сорок лет.

Что характерно, бандеровцы никогда, ни во время Отечественной, ни после не объявлялись в Крыму. Во-первых, ни на какую поддержку населения там рассчитывать не приходилось, а во-вторых, хватало местной сволочи…

Но давайте подробнее. Как ни горько признавать, Крым в свое время был форменным образом сдан немцам из-за бездарности, трусости, откровенной подлости советских военачальников. Никакого «превосходства» немцев в войсках и боевой технике (о чем какое-то время любили писать после войны) не было. Наоборот: к июню 1942 года у защитников Севастополя насчитывалось 47 танков и 7 бронемашин.

Генералы вермахта. В центре — Эрих фон Манштейн

А в 11-й пехотной дивизии ворвавшегося в Крым генерала Манштейна танков имелось только 17 (да и то не собственного производства, а трофейных французских) плюс четыре трофейных КВ и два дивизиона самоходок.

Однако Манштейн действовал нагло, дерзко, порой откровенно авантюрно — очень уж ему хотелось получить фельдмаршальский жезл (согласно строгому немецкому «орднунгу» фельдмаршальское звание давалось в том числе и за взятие крупных крепостей, к которым относился и Севастополь).

Командующий Черноморским флотом Ф. С. Октябрьский

А вот советские генералы и адмиралы… Цензурных слов тут попросту нет. Командующий Черноморским флотом адмирал Октябрьский упустил великолепную возможность нанести сокрушительный удар по двигавшимся вдоль побережья немцам — у него в распоряжении были линкор, шесть крейсеров, десятки эсминцев и канонерских лодок — притом, что немецких военных кораблей на Черном море не было вовсе. Определенно дрогнув и решив, что Севастополь уже не удержать (хотя шансы на противоположный исход были серьезными), он принялся вывозить из Крыма большую часть артиллерийских боеприпасов и две трети зенитной артиллерии. Дальше получилось вовсе уж гнусно: буквально вымогши у Ставки согласие, Октябрьский и сухопутные генералы с парой сотен штабистов и старших офицеров попросту драпанули из Крыма на самолетах, оставив командование генерал-майору Петрову. Тот очень быстро покинул полуостров на подводной лодке, перепоручив командование генерал-майору Новикову. Новиков тоже быстренько удрал из Крыма на сторожевике вместе со своим штабом — но его перехватили итальянские торпедные катера и взяли всех в плен. Оставшись без всякого командования, советские части дрались еще четыре дня, но потом были рассеяны и уничтожены.