Евгений Сатановский - Котёл с неприятностями. Ближний Восток для «чайников»

Лоббируемая госкорпорациями активизация на БСВ экономической политики России, включая открытие кредитных линий местным правительствам, дублируя направления работы советских времён и повторяя ошибки этого периода, добавляет к ним коррупционную составляющую, непрофессионализм менеджмента и потерю компетенций. Это ярко продемонстрировала ситуация с контрактами РАО ЖД и поставками по линии ВТС в Ливии.

Ведомственные интересы в отечественной внешнеэкономической политике доминируют над национальными, юридическое и экспертное сопровождение лоббируемых на уровне правительства проектов оставляет желать лучшего, но возможность исправить это не просматривается. Ибо кадры решают всё, а с этим в современной России куда хуже, чем было в СССР. Благо мегапроекты рассчитаны не на конкретный результат, а на процесс – за счёт отечественного бюджета, что удовлетворяет интересы лиц, причастных к освоению финансовых потоков.

По аналогии с критериями, принятыми в мировой практике, потенциальные угрозы безопасности России из БСВ можно оценивать как «три с половиной». Это Турция в долгосрочной, Иран и Пакистан в среднесрочной и радикальные исламистские организации и спонсирующие их страны региона в краткосрочной перспективе. Кампания ВКС в Сирии, в ходе которой турецкими ВВС осенью 2015 года был сбит российский военный самолёт, минимизировала угрозу России со стороны Ирана, но обострила ситуацию в российско-турецких отношениях.

Автор далёк и от восторгов в отношении способности страны к «вставанию с колен», и от необратимо траурных прогнозов её будущего. В конечном счёте как сложится, так и сложится. Но упомянуть о внешних угрозах стоит – хотя бы для того, чтобы, если они начнут реализовываться на практике, быть к этому готовыми. Готовность к решению проблем часто снимает необходимость их решать.

Турция, на момент написания книги крупнейший региональный партнёр России, находится на подъёме, реализуя стратегию создания «новой Оттоманской империи». Её интересы на Кавказе, в Причерноморье, Средней Азии и тюркских регионах России от Крыма до Якутии включительно, а также поддержка на постсоветском пространстве «мягкого ислама», представляют потенциальную угрозу сложившемуся в России образу жизни, конфессиональному равновесию и территориальной целостности страны.

Вооружённые силы Турции, многочисленные и оснащённые современной техникой, имеют опыт противостояния с курдами. Если не учитывать российский ядерный потенциал, Турция, как часть НАТО, ведущей военно-политической силы мира, имеет на Северном Кавказе численный и технический перевес в регионе над Россией – в Причерноморье абсолютный. Не случаен повышенный турецкий интерес к крымско-татарскому вопросу при антироссийском настрое курировавших его государственных деятелей.

В то же время Турция расколота. Переход к президентской форме правления и закрепление за президентом Р. Т. Эрдоганом диктаторских полномочий не только встретил сопротивление со стороны гражданского общества, но и спровоцировал репрессии, в том числе в турецких ВС. На момент написания настоящей книги уровень потерь, которые понесла в результате увольнений и арестов военная элита Турции, сопоставим с потерями в войне. Помимо прочего, ВВС Турции потеряли треть лётного состава. Это касается и высшего военного командования: треть генералов и адмиралов уволены и находятся под следствием.

Анализ действий турецких ВС на севере Сирии и Ирака показал их слабость даже в столкновении с иррегулярными курдскими подразделениями. Российские ВКС в Сирии доминируют в воздухе, а протурецкие группировки проигрывают просаудовским, в то время как США в качестве союзника в борьбе с «Исламским государством» опираются на враждебных Турции курдов. Во многом благодаря этому Турция после взятия войсками Асада с его союзниками и ВКС РФ Алеппо пошла на переговоры с Россией и Ираном в Астане о формировании в Сирии зон деэскалации.

При этом до атаки на самолёт ВКС РФ на турецко-сирийской границе прямое столкновение России и Турции представлялось малореальным вследствие уровня их двустороннего экономического сотрудничества. Это событие изменило ситуацию, хотя руководство НАТО отказалось поддержать провокацию Анкары против Москвы, а США в 2017 году предпочитают договариваться с Россией по военным аспектам ситуации в Сирии (сохраняя антиасадовскую риторику и режим санкций против России).

До перехода Крыма под юрисдикцию России, ввода ВКС РФ в Сирию и появления там российских военных баз, решивших проблемы с безопасностью российского судоходства в Чёрном море и его проливах, Грузия и исламистские формирования могли осложнить положение в регионе российской армии. Турция не поддерживала Грузию и северокавказских исламистов в их противостоянии с Россией, однако контакты с ними Анкары делали это легко осуществимым, а в случае победы исламистов над Асадом в Сирии – почти неизбежным. Смена руководства Грузии и разгром террористических исламистских формирований в Сирии минимизировали эту угрозу.

Заслуживают внимания последовательные успешные действия турецкого руководства, добившегося в торговле с Россией односторонних преимуществ. Инициативы, которые могут привести к возникновению двусторонних структур, неподконтрольных руководству правящей Партии справедливости и развития, торпедируются Анкарой, как было с российско-турецкой межпарламентской комиссией по экономике. Важный инструмент политики такого рода – пересмотр достигнутых условий соглашений перед их подписанием на высшем уровне (АЭС «Аккую») или после реализации («Голубой поток»). В то же время Россия после «самолётного кризиса» успешно ввела экономические санкции против Турции, «отбив» часть упущенных ранее выгод.

Не следует забывать о сохранении России в списке внешнеполитических угроз, перечисленных в турецкой «Стратегии национальной безопасности» 2010 года. На протяжении большей части последних пяти веков отношения России и Турции были враждебными. Русско-турецкие войны занимают почётное место в истории Российской империи. В Турции помнят, что они стоили Оттоманской Порте Балкан и Кавказа, хотя часть северо-восточных провинций, входивших в состав России с 1878 по 1917 год, была после революции возвращена в состав Турецкой Республики. Причём после Первой мировой войны Турция сохранилась во многом вследствие нормализации отношений правительств Кемаля Ататюрка и Владимира Ленина.

Преувеличивать значение турецкого реваншизма, во многом являющегося проявлением личных черт характера президента Эрдогана с его авантюризмом, гиперактивностью и авторитарным стилем правления, не нужно, но преуменьшать его опасно. Военное, в том числе ядерное сдерживание, имеет для России на турецком направлении важное значение, нейтрализуя возможность перерастания потенциального конфликта в новую Крымскую войну, в которой Турция и Запад выступили бы против России. Конфликт России и Грузии 2008 года показал это.