Михаил Делягин - Триллионы для диктатуры олигархов. Что будет после Путина?

Если же не повышать ставку ФРС, подрывая конкурентоспособность производств, связывать остающиеся в американской экономике доллары можно только ростом деловой активности и переносом производств из мира в США, что также требует усиления протекционизма и новой торговой агрессии.

Выхода из этого круга, при которой поддержка экономики протекционистскими мерами требует постоянного, самовоспроизводящегося и самоусиливающегося протекционизма, для США попросту нет: именно поэтому они становятся мотором разрушения единых мировых рынков и сталкивания человечества в Глобальную депрессию.

Именно поэтому агрессия США против Китая — не блажь пожилого дурака, которая уйдет вместе с ним, а системная война на уничтожение Китая, — чего китайская элита, по-видимому, до сих пор так и не осознала.

И это не запаздывание, не ошибка, а закономерная неспособность осознать реальность, вызванная историческим формированием основной части нынешней китайской элиты если и не в идеологическом, то в стратегическом симбиозе с Западом, и прежде всего — с США.

Эта часть элиты не может осознать, что требования США отменить привилегированное положение госсектора китайской экономики не случайны, а системны и представляют собой требование изменить государственный строй Китая для снижения его конкурентоспособности. Логика предельно проста: поскольку социализм с китайской спецификой оказался намного эффективней американского финансового империализма, для победы над Китаем США должны заставить его отказаться от социализма как от своего главного конкурентного преимущества. Такой отказ снизит конкурентоспособность Китая и позволит США раздавить его, не нарушая собственных, уже привычных для китайцев и принятых ими правил.

Это прямое и явное требование очевидным образом невыполнимо, — но оно создает в Китае серьезный внутриполитический кризис, ибо прозападная часть китайской элиты уже ставит Си Цзиньпиню в вину конфронтацию с США, не сознавая или, вполне вероятно, не желая сознавать ее объективный характер.

Дополнительный инструмент обострения этого кризиса — Гонконг. Подписание его властями соглашения об автоматическом международном обмене финансовой информацией обрек его на утрату функций глобального финансового центра, и беспорядки просто маскируют реальную причину этой крайне болезненной уже в ближайшем будущем трансформации.

Но главная задача этих беспорядков в другом: поставить Си Цзиньпиня между молотом и наковальней.

С одной стороны, решительное наведение порядка на китайской территории вызовет жесткую реакцию Запада, которая нанесет Китаю серьезный социально-экономический ущерб. Кроме того, в Китае уже вызрел обширный слой финансового офисного планктона и ориентированного на него студенчества, в среде которого уже наблюдается брожение. Несмотря на отсутствие западных соцсетей, это обеспечит недолгие, но крайне болезненные беспорядки как минимум в Пекине, Шанхае и некоторых иных мегаполисах, в первую очередь побережья. Прозападная часть китайской элиты не простит этого Си Цзиньпиню, что может привести к лишению его власти, а значит — утрате Китаем стратегического управления в тот период глобального кризиса, когда оно наиболее необходимо.

С другой стороны, терпеть продолжение хаоса — значит терять лицо, вызывая растущее негодование основной части китайского общества.

А беспорядки в Гонконге сами собой не рассосутся, и местные власти с ними не справится, ибо смысл этих беспорядков заключается в подрыве политической системы Китая и лишении его эффективного стратегического управления, созданного именно Си Цзиньпином и неразделимого с ним как с реальным вождем китайского народа.

Как отмечают специалисты, единственным выходом Китая из сложившегося стратегического пата является резкое «повышение ставок» путем воссоединения с Тайванем (в силу неизбежных эксцессов это позволит и резко снизить политическое влияние военных, подобно войне 1979 года; кроме того, противостояние с США по поводу воссоединения с Тайванем предпочтительней прямого столкновения с ними в Южно-Китайском море, ожидаемого в 2020–2021 годах).

Воссоединение с Тайванем поставит Си Цзиньпиня в один ряд с Дэн Сяопином, вернувшим Китаю Аомынь и Сянган (Гонконг), и завершит начатое Мао Цзэдуном дело возвращения китайских земель.

Масштаб этого деяния сделает невозможным внутрикитайскую критику Си Цзиньпиня и даже внутриэлитную оппозицию ему: если конфронтация с Западом из-за наведения порядка в Гонконге представляется прозападной части китайской элиты неприемлемой, то за воссоединение с Тайванем Си Цзиньпиню простят в тысячу раз большие трудности, чем те, которые не простили бы в связи с Гонконгом.

Как отмечает ряд специалистов, без воссоединения с Тайванем и связанных с этим консолидации общества и оздоровления политической элиты Китай (глубокие структурные проблемы которого в их полноте мало осознаются не только в России) не выдержит постоянно и неравномерно нарастающего напряжения глобального противостояния с агрессивно и разнообразно атакующими его США.

Однако решимости воспользоваться единственной стратегической возможностью у сегодняшней китайской элиты нет — и продолжающийся рост внутреннего напряжения может привести к лишению Китая жизненно необходимого ему в условиях глобального кризиса выдающегося руководителя и стратега.

Без воссоединения с Тайванем Китай не овладеет стратегической перспективой и глобальной инициативой, а Си Цзиньпин не сохранит власть. Это вернет Китай в дурную цикличность его истории, на преодоление которой направлена комплексная, тщательно выстроенная и многообразная стратегия Си Цзиньпина, — и России придется жить в условиях новой дестабилизации великого партнера, на неуклонный прогресс которого мы уже привыкли полагаться.

Очевидная неприемлемость такой перспективы для России, думаю, обеспечит полное понимание и поддержку нашим руководством необходимых действий Китая.

Выступление на российско-китайской конференции «Российско-китайские отношения и мировой порядок» в Высшей школе экономики 17 сентября 2019 года

P.S. Известный российский специалист по китайской философии В.В. Малявин отметил, что описываемые действия Китая станут катастрофой для международных отношений, перечеркнут все достижения Китая за последние 30 лет (то есть с подавления попытки «цветной революции» на площади Тяньаньмынь — М.Д .) и поставят крест на общем будущем человечества.

Нельзя не отметить, что первый и третий тезисы носят сугубо эмоциональный, а не содержательный характер и игнорируют реальность, в частности, значительно более сильно отклоняющиеся от международных традиций и обычаев (не говоря о праве) действий США, начиная как минимум с агрессии против Югославии в 1999 году.