Михаил Делягин - Триллионы для диктатуры олигархов. Что будет после Путина?

Максим из Екатеринбурга: — По поводу сталинских методов. Если будет так продолжаться, такой большой разрыв между ними и нами, то это может привести к гораздо большей крови. Ведь русский бунт, как известно, беспощаден. Если так и будет продолжаться, то лучше обойтись меньшей сталинской кровью, чем…

М. Делягин: — Я с вами согласен. Потому что мы всегда, призывая к гуманизму в отношении преступников, а чиновник, который не исполняет свои обязанности перед народом, с моей точки зрения, является преступником по факту, — не нужно забывать, что гуманизм по отношению преступнику оборачивается чудовищным изуверством по отношению к его жертвам. Если люди собираются проявлять гуманизм по отношению к чиновникам, которые игнорируют свои обязанности перед народом, то тем самым эти люди призывают к чудовищному изуверству по отношению к народу. Во времена сталинского террора население нашей страны росло. А в 90-е годы оно падало. Да и сейчас падает. Причем достаточно быстрыми темпами.

0553 пишет: «Моя супруга — сотрудник Минфина. Подняли зарплату на целых 500 рублей — вот и вся индексация». Вероятно, ваша супруга является рядовым сотрудником Минфина или начальником низкого уровня. У нас в системе госуправления существует колоссальное неравенство. У нас высшее руководство получает деньги запредельные, а обычные сотрудники получают деньги настолько незначительные, что специалистов крайне сложно найти, даже в Минфин.

В 2016 году, по официальным данным, тогдашний министр финансов Силуанов получал в месяц 1,7 млн. рублей. Это была зарплата. А всего доход составлял 6,2 млн. в месяц. Когда народ стал реагировать на это, исправились и больше такие данные не публиковали. И это очень наглядно показывает, что у нас с оплатой труда крайне безумная ситуация.

Возвращаясь к предложению о сокращении чиновников. Я не очень понимаю, почему это вдруг анонсируется пышно, громко, почему это является новостью. Потому что подобного рода сокращения у нас проходят в общем и целом раз в несколько лет. Достаточно регулярно. Эти сокращения особого значения не имеют. Просто потому, что эти сокращения носят формальный характер. Никого не интересует, на самом деле, есть ли избыточные люди, или без этих людей все будет очень плохо. Сокращение осуществляется не для того, чтобы повысить эффективность госаппарата, а по абсолютно формальным признакам. Сокращение ради сокращения.

На самом деле грамотные руководители уже давно стали закладывать в штаты своих ведомств заранее мертвые ставки, на которых никто не работает, деньги на них не тратятся, но когда происходит очередной бюрократический пароксизм, все начинают кричать, что нужно сократить штаты, отдаются мертвые души, ставки, которые не заняты. Или отдаются низкие технические работники, которые и так получают копейки. В результате эффективность не очень большая.

Если представить, что кто-то достаточно эффективно выстроил систему своего ведомства, у него столько людей, сколько нужно, то требование сокращения численности персонала на 10 % является безумием, которое резко подорвет эффективность ведомства. Когда нам Минфин говорит о том, что численность сотрудников будет сокращена на 5 или 10 %, он тем самым расписывается в своем убеждении в том, что у нас нет ведомств, которые функционируют по-настоящему эффективно. Это очень серьезное утверждение, тем более, что оно касается и самого Минфина. И это уже вопрос ко всей политической системе. Если во всем правительстве нет эффективных ведомств.

Григорий из Иркутска: — Моя точка зрения такова: даже если с России снимут все санкции, если мы со всеми будем жить в мире, нефть всегда будет стоить больше 100 баксов, все равно у нас будет подниматься цена на бензин, будет расти налоговый гнет и будут прессовать жестко. При всем том, что нам всегда будут говорить, что, пацаны, времена тяжелые, затяните пояса. И будут с научной точки зрения это обосновывать. Вопрос: так нам-то, простым крестьянам, что делать? Как менять ситуацию?

М. Делягин: — Я думаю, что вы правы. Потому что главные санкции против нашей страны, что и президент Путин признает, введены не извне. Их ввело либеральное правительство под руководством Медведева и Банк России Набиуллиной. А внешние проблемы — это не более чем 10 % наших реальных проблем. Что касается того, что делать. Нельзя верить этому государству категорически. По крайней мере, пока все виновные в пенсионной реформе не будут наказаны жестоко и демонстративно, а пенсионная реформа не будет отыграна, отменена полностью. Кража у нас пяти лет жизни — это вещь абсолютно непростительная. Тем более что никаких предпосылок для этого не было. Пока этого не случилось, никаких оснований доверять данному государству у нормального гражданина России, который не вникает в детали, а смотрит по результату, быть не должно в принципе.

Сейчас заниматься действиями по разрушению государственного строя крайне непродуктивно.

Потому что можно сделать не лучше, а хуже. Советская власть в эпоху агонии Советского Союза была очень неэффективной и даже неадекватной. Но когда ее свалили, получилось сильно хуже. То же самое мы видим сейчас на Украине. Украина повторяет наши ошибки конца 80-х — начала 90-х годов. Почти ни у кого не вызвал симпатии Верховный Совет 1993 года. Но когда его расстреляли, что было преступлением, с моей точки зрения, стало значительно хуже. Это даже статистикой подтверждается. Экономический спад 1994 года был страшнее, чем в 1992-м. И падение уровня жизни в 1994 году было страшнее.

Нужно учиться, нужно организовываться. И нужно готовиться к тому, чтобы, когда эти люди съедят себя и дестабилизируют ситуацию до предела, я имею в виду правящую бюрократическую тусовку, всех этих Собчак и Медведевых, чтобы тогда сделать не хуже, а сделать лучше. Торопиться, совершать фальстарты не надо.

Галина из Ижевска: — Мне в Москве не выплатили зарплату. Все дают какие-то отписки, говорят, что ничего не могут сделать. Если я объявлю голодовку и сяду около Госдумы, какие санкции будут ко мне применены? У нас тут на днях был праздник оружейников. Были самолеты запущены, приезжали маршалы, певцы и прочие. У нас ведь есть более приоритетные вопросы. У нас по Российской Федерации установлен закон о минимальном размере прожиточного минимума, к которому приравнивается минимальная пенсия, в 11500. У нас же в Удмуртии действует какой-то левый закон, у нас минимальная пенсия 8500.

М. Делягин: — 8500, наверное, вы получаете потому, что у вас нет формального стажа. У нас очень много людей попали в эту ловушку. Потому что в 90-е годы не было официального трудоустройства. А если оно и было, то пенсионные фонды горели как свечки. И утрачивали архивы. А кое-где эти архивы, есть подозрение, сознательно уничтожались. Очень многие люди добросовестно отработали всю жизнь, а потом выяснялось, что отчетность не сохранилась. И доказательства, которые у них есть на руках, трудовые книжки, ведомости зарплаты, суды не принимают. Им плевать на людей. Люди получают не трудовую пенсию в размере прожиточного минимума, не ниже, а ту самую — 8500 социальную пенсию. Ее получают на три года позже, чем трудовую. Эта проблема не решается принципиально этим государством. Вы можете пытаться решить свою проблему, собирая документы, что у вас реальный стаж.