Константин Кеворкян - Фронда [Блеск и ничтожество советской интеллигенции]

Руководство СССР четко понимало опасность атомной монополии США. Первоочередной задачей стало восстановление промышленного потенциалы страны, серьезно пострадавшего в результате гитлеровского нашествия, ведь только сверхмощная промышленная держава могла разрушить атомную монополию и, одновременно, содержать могучую армию. К 1950 году в СССР был превышен довоенный уровень в производстве чугуна, стали, угля, нефти, электроэнергии и цемента, тракторов было выпущено в три раза больше, чем в 1940 году. Ресурсы страны были полностью направлены на скорейшее восстановление промышленности и укрепление обороны, что встречало понимание со стороны понесшего огромные потери народа, но никак не интеллигенции, привыкшей видеть в странах антигитлеровской коалиции не просто союзников, но и давних интеллектуальных партнеров.

Перед началом кампании против низкопоклонства перед Западом Сталин инструктировал своего любимца К. Симонова: «Если взять нашу среднюю интеллигенцию, научную интеллигенцию, профессоров, врачей – у них недостаточно воспитано чувство советского патриотизма. У них неоправданное преклонение перед заграничной культурой. Все чувствуют себя еще несовершеннолетними, не стопроцентными, привыкли считать себя на положении вечных учеников… Сначала немцы, потом французы, было преклонение перед иностранцами, – сказал Сталин и вдруг, лукаво прищурясь, чуть слышной скороговоркой прорифмовал: – засранцами, – чуть усмехнулся и снова стал серьезным…» (53).

Целый комплекс причин породил эту приснопамятную кампанию – мы говорили и о еврейском факторе, внешнеполитических причинах, желании нейтрализовать впечатление от европейского уровня жизни, потрясшего воображение миллионов простых советских граждан [167] Последнее обстоятельство хорошо понимали власти. Секретариат ЦК на заседании 27 мая 1946 года рассмотрел вопрос «О политической работе среди демобилизуемых из Вооруженных сил СССР». Выдвигалось требование особого внимания к воинам, местные партийные и советские органы были обязаны организовывать им по прибытии домой торжественные встречи, обеспечивать их жилплощадью, вовлекать в общественно-политическую жизнь, выделять бесплатную подписку на центральные газеты – «Правда», «Известия», «Комсомольская правда» и др. (55). . «Борьба эта стала просто и коротко формулироваться как борьба с низкопоклонством перед заграницей и так же быстро приняла разнообразные уродливые формы… Однако, – продолжает Симонов, – в самой идее о необходимости борьбы с самоуничижением, с ощущением не стопроцентности, неоправданным преклонением перед чужим в сочетании с забвением собственного, здравое зерно тогда, весной сорок седьмого года, разумеется, было» (54).

Абсурдом можно считать массовое убеждение в том, что кампания была развернута только с целью уничижения евреев. Так, Л. Максименков в работе «Очерки номенклатурной истории советской литературы» пишет дословно следующее: «В СССР в атмосфере нараставшей антисемитской вакханалии вводились цветные фотографии для анкет (этот технологический прорыв обеспечивало немецкое трофейное оборудование), а также такие биометрические параметры анкетных данных, как цвет глаз и цвет волос» (56). Рассматривать цветные фотографии как проявление антисемитизма, мягко выражаясь, натяжка. Я уже не говорю о биометрических данных в паспортах сегодняшнего Европейского Союза, который автор антисемитизмом почему-то не попрекает.

Если на то пошло, то винить в начале вышеупомянутой кампании стоит великого ученого – академика П. Капицу. Именно он 25 ноября 1945 года и 2 января 1946-го обратился к Сталину с письмами о вреднейшей недооценке отечественной науки и техники. Притом ученый не побоялся написать о причинах этой недооценки: «Это у нас старая история, пережитки революции». Знал, кому писал: «Пережитки революции» – лучше и не скажешь. Вместе с письмом от 2 января Капица прислал Сталину рукопись книги историка техники Л. Гумилевского «Русские инженеры» [168] По другим сведениям, текст книги о русских инженерах, написанный его тестем-академиком А. Крыловым, крупнейшим инженером-кораблестроителем. . «Из книги, – подводил итоги в письме Сталину Капица, – ясно: 1. Большое число крупнейших инженерных начинаний зарождалось у нас. 2. Мы сами почти не умели их развивать… 3. Часто причина неиспользования новаторства в том, что обычно мы недооценивали свое и переоценивали иностранное… Творческий потенциал нашего народа не меньше, а даже больше других, и на него можно смело положиться».

Сталин поддержал Петра Леонидовича, обратившись к нему с ответным посланием, в котором было сказано: «В письмах много поучительного» (56). Вот с этой переписки и началась кампания по безудержному прославлению отечественного опыта. Однако тяжело искренне прославлять Отечество, будучи, образно говоря, с голым задом. А что народ-то голый, стало очевидно всем. После войны курс на развитие производства товаров народного потребления, на повышение материального благосостояния людей имел особую актуальность. Советские люди, устав от постоянного перенапряжения и тягот военного времени, заслужили право на лучшую жизнь.

Правительство лихорадочно искало новые подходы, чтобы не столкнуться с массовым народным недовольством, как то случилось во время коллективизации. Пугающее сходство с тем жутким временем придавал и голод зимы 1946–1947 года. Задачи восстановления гигантских разрушений, нанесенных войной народному хозяйству, предполагали и допускали использование иных рычагов воздействия на экономику, несколько выходящих за рамки сугубо административно-хозяйственных методов. Отчасти пришлось использовать опыт Новой экономической политики 1920-х годов, которая помогла преодолеть хозяйственную разруху после Гражданской войны. В ходе военных действий инфляционные процессы значительно усилились: цены по сравнению с довоенными выросли в 10–15 раз. Денежная реформа декабря 1947 года и была призвана ликвидировать последствия войны в области денежного обращения, восстановить полноценный рубль, облегчить переход к торговле по единым ценам без карточек.

В передовой статье «Правды» от 6 января 1947 года говорилось: «Чтобы экономическая жизнь страны могла забить ключом…, а промышленность и сельское хозяйство имели стимул к дальнейшему росту своей продукции, надо иметь развернутый товарооборот между городом и деревней, между районами и областями страны, между различными отраслями народного хозяйства. Чем шире будет развернут товарооборот, тем быстрее поднимется благосостояние советских людей, тем лучше будут удовлетворены их насущные нужды». Обращает на себя внимание и частое использование в статье термина «конкуренция». Еще более примечательно и само название редакционной статьи: «Советская торговля – наше родное большевистское дело». Так-таки и родное?!