Георгий Кублицкий - Таймыр, Нью-Йорк, Африка... [Рассказы о странах, людях и путешествиях]

«Скоростное световое табло на Уолл-стрит не успевало регистрировать огромное число сделок и отставало от фактического положения на 2 часа 21 минуту».

«За высокой конторкой стоял президент биржи, и его сильный тенор заглушал по временам вавилонское столпотворение внизу… Натиск на галерею был ужасный и, несмотря на все усилия полиции, для некоторых кончился печально».

«Бумажная стоимость всех акций, зарегистрированных на Нью-йоркской бирже, снизилась примерно на 29 миллиардов долларов. Это был потрясающий удар по рынку ценных бумаг, а возможно, по национальной экономике вообще».

Но когда же происходило все описанное выше?

Признаюсь в маленьком подлоге. Я дал выдержки из газетной хроники двух совершенно разных дней Нью-йоркской биржи: «черного понедельника» 28 мая 1962 года и «черной пятницы» 19 сентября 1873 года.

Выдержки строго чередуются: нечетные относятся к «черному понедельнику», четные — к «черной пятнице». Но так ли уж заметно, что между «соседями» девяносто лет разницы? Да, изменились названия фирм, микрофон позволяет председателю биржи не напрягать голоса, аппараты, сообщающие курс, стали световыми и беззвучными, сделки регистрируются оптическими электронными приборами и подсчитываются вычислительными машинами. А что изменилось по существу?

После «черного понедельника» 1962 года были другие, не менее «черные» дни недели — например, три дня в ноябре 1967 года, когда паника охватила все крупные биржи мира. Она кончилась не только падением курса многих акций. Покачнулся английский фунт стерлингов, который считали одной из самых устойчивых и надежных валют. После падения его стоимости частично обесценились и денежные единицы многих других стран.

В «черный четверг» конца мая 1970 года держатели акций потеряли около 150 миллиардов долларов.

В мае 1971 года по многим биржам мира пронесся новый шквал. Закачался сам доллар, всемогущий доллар! Закачался настолько, что газеты писали об остром приступе мирового валютного кризиса.

Сколько будет существовать капитализм, столько и будут продолжаться биржевые потрясения, при которых разоряются прежде всего мелкие держатели акций.

Закончу рассказ о биржевых делах отрывком из той же новеллы «Кто выше?», с которой начинал повествование о бирже. Там приведен такой примечательный разговор между рассказчиком и Джеффом Питерсом:

«— Есть два рода жульничества, такие зловредные, — говорил Джефф, — что их следовало бы уничтожить законодательной властью. Это, во-первых, спекуляции Уолл-стрит, а во-вторых, кража со взломом.

— Ну, насчет одного из них с вами согласится каждый, — сказал я смеясь.

— Нет, нет, и кража со взломом тоже подлежит запрещению, — сказал Джефф».

Мой друг Майкл сразу предупредил меня, что он даже в самую лучшую погоду не составит мне компанию при осмотре статуи Свободы, при посещении биржи и при подъеме на Эмпайр стейт билдинг.

— Знаете, всему есть предел, — говорил он. — Да, да, я понимаю, конечно, что это должен видеть каждый. Но где сказано, что каждый должен видеть это по тридцать три раза? У меня много друзей из России, и все они, как вы понимаете… Одним словом, когда я последний раз поднимался на Эмпайр с двумя вашими поэтами, мне захотелось броситься вниз с подходящего этажа. Не смейтесь. Я устал также от споров с вашими людьми о народном капитализме и биржевых акулах, тем более что сам я, увы, не обременен акциями. Кстати, знаете, что ответил один проигравшийся на бирже джентльмен, когда его спросили, кем он был — «быком» или «медведем»? «Ни тем, ни другим: я был ослом!»

После экскурсий на биржу я попытался было заманить Майкла хотя бы к биржевому брокеру. Но он ускользнул и на этот раз…

Брокерская контора находится недалеко от моей гостиницы, в мрачноватом Чанин-билдинге. Учтивый представитель фирмы «Стейнер, Рауз и компания» пододвинет кресло, откроет золотой портсигар.

— Наши советы клиентам, — скажет он, — основаны на анализе всех проблем в мировом масштабе. Мы всегда в курсе всех последних дел. Этого требует наш бизнес, который мы будем рады связать с вашим бизнесом. Итак, чем могу быть полезным?

Но познакомимся с карасем, наиболее подходящим для биржевой щуки. Это преуспевающий господин Ричардс, директор крупного продовольственного магазина, отец троих детей. Босс обещает ему дальнейшее продвижение по службе. У Билла Ричардса постоянный доход и кое-какие сбережения в банке. Он вполне созрел для роли «народного капиталиста».

Посоветовавшись с очаровательной Грейс, своей женой, Билл решает, что если ему удастся еще увеличить вклад «на черный день» в сберегательном банке и сократить домашние расходы, то его семейство, пожалуй, сможет вложить пятьсот долларов в акции.

Вскоре после этого знаменательного решения Билл с супругой, отстояв очередь к галерее биржи, полюбовались битвой «быков» и «медведей». Затем он отправился в брокерскую контору.

Посвящение Билла Ричардса в «народные капиталисты» начинается с исповеди. Служители культа доллара требуют полной откровенности в семейных и финансовых делах. Сколько именно вы намерены положить на алтарь биржевого бизнеса? В чем вы грешны (какова ваша задолженность закупленную в рассрочку кухню с новой электрической плитой)? Не ожидаете ли вы наследства? Есть ли у вашей жены собственные сбережения?

Мистер Ричардс может довериться брокеру в той же мере, в какой доверяет святому отцу в исповедальне: профессиональный долг того и другого — хранить ответы в тайне.

Прощупав ловкими вопросами карманы клиента, брокер говорит со вздохом:

— Мистер Ричардс, обладание любым видом собственности в наше тревожное время не так прочно, как в добрые старые годы. Но если вы верите в американский бизнес…

Мистер Ричардс поспешно заверяет брокера в крепости своей веры. Но какие же акции посоветует ему купить господин брокер?

Дело в том, что есть акции, зарегистрированные на Нью-йоркской фондовой бирже или на других биржах, и есть акции, притом достаточно солидные, которые нигде не зарегистрированы. Они продаются на так называемом «рынке под прилавком». Наконец, в прозванных «кипятильниками» местах возле крупных бирж ловкачи сбывают ценные бумаги, изготовленные достойными учениками Альфреда Э. Рикса. Но, понятно, уважающий себя брокер должен предостеречь клиента от их покупки.

Мистер Билл Ричардс предпочитает акции, зарегистрированные на Нью-йоркской бирже. Он думает, что так будет вернее.

— Мистер Ричардс, закон бизнеса: чем больше риск, тем больше прибыль в случае успеха. Скажем, акции новых нефтеразработок. Если там окажется нефтяное Эльдорадо, вы — на коне. Если же геологи ошиблись…