Русская жизнь-цитаты - Русская жизнь-цитаты-декабрь 2019

Если государственный деятель примеряет политический

костюм Гитлера, выступает с реваншистскими речами, не боится угрожать оккупацией соседним странам и даже осуществляет эту оккупацию, если он с помощью пропаганды развращает собственных сограждан шовинистическими лозунгами и старается заменить естественный страх перед войной и кровопролитием людоедским 'можем повторить', не стоит убаюкивать себя иллюзией, что он успокоится, взволнуется из-за экономических трудностей, подавится Крымом или Донбассом и больше ничего не захочет. Не стоит рассчитывать, что даже если сто раз повторить, что Россия - не враг НАТО, она при Путине станет другом альянса. Не стоит Макрону превращаться в Даладье, а Трампу - в Чемберлена. Не стоит себя обманывать и, как точно замечает Владимир Путин, не стоит себя пятнать.

«Московское дело» не только событие

года в России — это и открытие года. Оно нам открыло масштабы неустройства в стране и недовольства им. Протест больше нельзя назвать уделом московских вшивых интеллигентишек. Перемен в стране хотят каменщики, ремонтники, мерчендайзеры… Потому что они живут плохо и им это не нравится.Открытие года — в России наконец все всё поняли.

Второй случай нарушения негласной прикосновенности

столичных журналистов с лета: был Голунов, теперь пришли в Москве с обыском к спецкору 'Новой' Юлии Полухиной. Убивать раньше убивали. Чтобы с обысками и в камеру, открыто - такого не было. Зайти к такому журналисту с обыском - это край. Это серьезнее, чем убийство. Когда журналиста убивают, боятся прямой ответственности. Когда ему подобрасываютт наркоту или вламываются с обыском, то говорят всему обществу в лицо: 'Мы можем, и ничего вы нам не сделаете'. Боюсь, что новая реальность для нашей прессы началась даже не с дела Голунова, которое списали на корыстные интересы конкретных лиц - она начинается прямо сегодня, с обыска у Юлии Полухиной

СССР – одна из реинкарнаций

России, и все они в вечной обороне против козней Запада. Вряд ли стоит ожидать от Путина-историка каких-либо выводов, выходящих за рамки этих представлений. Другой вопрос, чего ждать самой России от гусарских выходок лидера, в чьем представлении несчастному русскому медведю постоянно вырывают когти.

замечательное свойство «Холопа» — умеренная политическая фронда, умело закамуфлированная под дуракаваляние

замечательное свойство «Холопа» — умеренная политическая фронда, умело закамуфлированная под дуракаваляние. Если коротко резюмировать содержание фильма, то оно сводится к одному тезису: крепостное право — важнейшая скрепа российской империи в любую эпоху. Формально крепостного можно освободить (в картине есть смешная и злая коллизия с дарованием «вольной» конюху), но, по сути, мы все привычны к рабству и без большого труда переобуваемся из барина в холопа — или из вертухая в терпилу, кому как. И так ли это плохо — быть чужой вещью, особенно если хозяин хороший? В конечном счете, впрочем, фильм прославляет свободу — это так же неизбежно, как обязательный для комедии хэппи-энд. Невольно, но показательно «Холоп» оказывается оппонентом и противоположностью верноподданнического «Союза спасения», причем не только в новогоднем прокате, но и в идейном поле.

если вы занимаетесь политикой, вас

могут вывезти на Новую землю спецрейсом. Другая сторона истории заключается в том, что этот косплей имперской и неосоветской политики в отношении инакомыслящих представляет собой ревизию тех инструментов, которые находятся в руках государства и используются для подавления гражданской активности. Стандартным инструментом тут является так называемый российский суд, но если судить человека не за что, можно обвинить его сектантом, извращенцем, уклонистом от армии или сумасшедшим. Похищение Шаведдинова в этом смысле стоит в одном ряду с советскими практиками психиатрии: это вспомогательное средство политического контроля, которое легализуется через институты 'науки' или 'службы родине'. Наконец, высылка на Новую землю - кто-то справедливо заметил, что это фактически внелегальное возвращение института политической ссылки при его формальном отсутствии - является чрезвычайно прямолинейной иллюстрацией к идеям политической философии от Карла Шмитта к Агамбену: граждане России рассматриваются как тела, нуждающиеся в покорении и исправлении поверх любых политических институтов. Новая земля, где ограничена гражданская связь и нет гражданского транспорта, - это идеальный концлагерь, из которого нельзя выбраться до тех пор, пока и если начальник лагеря не решит за тебя, что пора выходить.

Так что же, декабристы — хорошие или плохие?

Друг многих декабристов Петр Вяземский писал весной 1826 года другому поэту Василию Жуковскому: «…выход на Сенатскую площадь — естественная реакция людей, которых власти стремятся довести до судорог. И если судить декабристов, то перед тем же судом в роли обвиняемого должно предстать и самодержавие».

Наглой и показательной, как это

теперь у них принято, ссылкой Руслана Шаведдинова на Новую Землю власть признает два неприятных для себя факта. Во-первых, армия в России остается аналогом тюрьмы, несмотря на весь ребрендинг и сердюковские реформы, и это должно быть довольно-таки унизительно для самих армейских начальников. И во-вторых, невзирая на все фанфары и мегапроекты, Арктика является территорией репрессии, как и во времена ГУЛАГа: в России человека наказывают пространством, климатом, удаленностью, неизвестностью -- сам территориальный формат государства является пенитенциарным, человек воспринимает широту пространства не как свободу и фронтир, а как наказание и ссылку. Государство как бы говорит гражданину: веди себя правильно, иначе тебя ждет армия и Арктика, и с точки зрения патриотизма это какой-то провал, потому что и тем, и другим мы по идее должны гордиться.

Считаю нашей общей ключевой ошибкой

согласие с изменениями Конституции 94 года. Именно концентрация всей власти в руках Президента привела к тяжелым последствиям, которые мы расхлебываем более 20 лет. В 95 я уже выступал за то, за что выступаю и сегодня - за парламентскую республику. Напомню 'Письмо 13' - разделение власти между президентом и правительством, ответственным перед парламентом. К сожалению это предложение было отвергнуто, а команда Коржакова стала убеждать президента запретить КПРФ, ввести ЧС и отменить выборы. Считал и считаю, что такое развитие событий привело бы нас к диктатуре на несколько лет раньше. Сильно рискнул сам, как и мои коллеги, чтобы похоронить такой сценарий. Альтернативой в глазах Бориса Николаевича стала идея сохранить власть путем политической кампании. Ничто другое не рассматривалось в принципе. Мне достоверно не известно были ли на выборах 96 подтасовки голосов, но пропаганда отработала так действительно впервые и именно это стало тем 'меньшим злом', которое потом выросло в большое. Тем не менее пропаганда, как инструмент власти, лишь следствие ошибки 94. Следствие тогдашнего непонимания нами важности разделения властей, важности демократических институтов. А 96 год - арьергардный бой, отложивший возвращение диктатуры. Для меня 94 да и 96 стали огромным уроком. И мой вывод для себя: никогда больше я не стану частью борьбы за 'хорошего царя'. Только временная коалиция демократических сил, порождающая, после победы, разделение властей и демократические институты. Мне кажется, что понимание этой стратегии наконец попало в умы... Только так Россия станет свободной..