Русская жизнь-цитаты - Русская жизнь-цитаты-декабрь 2019

ослепительная точка русской истории 14

декабря 25 года - самая красивая из попыток разморозить российские институты

упыри метелили нас и просто

так, но в принципе – в полном соответствии с духом закона. Просто дух этого закона в том и состоял, чтобы нас метелить. И ведь даже предупреждали перед тем, как приступить к экзекуциям: не мешайте проходу граждан! А мы мешали. Вот нас и выпороли прилюдно, какие претензии? И уж в полном соответствии с законом приговорен к миллионным штрафам иностранный агент «Мемориал», забывший в одном случае из тысячи нашить на себя предусмотренную законом звезду… Все всегда делалось по закону. По римским законами распинали Христа, по законам святой инквизиции жгли еретиков, в полном соответствии с законами работали Освенцим и сталинские расстрельные «тройки», по закону отсекают головы в Саудовской Аравии... За Уганду не поручусь – не исключено, что скармливание оппозиционеров крокодилам не было там прописано буквально, но уж в Северной Корее в настоящее время – полное торжество закона, уверяю вас! Законы принимают люди. Преступные люди, дорвавшиеся до власти, принимают преступные, антиправовые законы. Сам знак параграфа, писал Станислав Ежи Лец, выглядит как орудие пытки; ничего святого в этих поганых значках нет. Это просто инструменты, с помощью которых легитимизируется насилие. Огнеметы, которыми выжигается человеческое достоинство и сама жизнь… В этих условиях соблюдение закона становится нравственно порочным, а иногда и прямо невозможным. Мы не овощи из сказки «Чипполино» - мы не сможем меньше дышать, когда они введут налог на воздух! В какой-то момент, в полном соответствии с заветами классиков, количество неотвратимо перейдет в качество, и за неимением правовых возможностей восстановить справедливость, люди перейдут к неправовым. Иногда это делают даже овощи. Далее – см. не сказку 'Чипполино', нет! См. учебник истории... Вам нравятся реки крови? – продолжайте плодить свои «законы». То, что по дремучести кажется вам укреплением стабильности, на самом деле – стремительный разгон для прыжка на грабли. Мало не будет. Этот текст – не призыв к неповиновению. Это краткий исторический обзор, неповиновение объясняющий. Напоминающий о неотвратимости прилета маятника, о цене авторитарной упертости. Если бы в Генте во времена Клааса отловили герцога Альбу, с ним поступили бы не по закону, но, согласитесь, вполне справедливо. Это же касается обслуги Освенцима, товарища Чаушеску и всех остальных идеологически крепких людоедов, прорвавшихся к рычагам власти. Не скрою, это касается и людей в мантиях, выносящих сегодняшние политические приговоры в России. А также тех, кто эти приговоры им диктует. А также всех, кто олицетворяет этот полицейский режим. Ну, а дальше - на кого бог пошлет, конечно… Вырвавшись на волю, насилие становится неуправляемым – и как правило, заканчивает свой цикл новой диктатурой.

Русская жизнь-цитаты 14.12.2019

Если американский журнал «Time» назвал

человеком года 16-летнюю шведскую активистку Грету Тунберг, то мы может достойно ответить. Наш человек года - 17-летняя активистка Ольга Мисик. 'Девушку с Конституцией' тоже знает весь мир. Чем наша хуже?

https://list.ly/list/VeP

В Москве на Фрунзенской площади

задержаны несколько оппозиционных активистов. Они собирались вывесить баннер с надписью 'Путин похоронил Конституцию'. Однако ещё до того, как они успели это сделать, их окружили около 10 полицейских. Они заставили активистов вынуть плакат из сумки, положить его на землю и развернуть.

'страна-спонсор терроризма'. последствия такого 'переназывания',

'страна-спонсор терроризма'. последствия такого 'переназывания', такой 'концептуализации' просто необозримы. Ведь все то, что интерпретировалось как 'эксцессы' авторитарного правления, как спорадические вспышки агрессивности. допустим, имеющие основания исключительно в личности вождя, - при общем стремлении к авторитарному изоляционизму, - все это перестанет быть 'вспышками', а станет 'единой логикой'. Для примера: изменится контекст суда в Гааге по боингу. Ведь одно дело: суд о недобросовестности, о коррумпированности военных, об ошибке наводчика, - короче о случайности, которая привела к катастрофическим последствиям. А другое дело: интерпретация всего этого как 'государственного терроризма'. А вслед за этим и все события встанут в один ряд. И каждое - следующее событие. Такая концептуализация накроет собой целых два-три десятилетия. Было много эпизодов с российским оружием за пределами страны. Но всякий раз это квалифицировалось, как неудачные действия 'инициативников'. Условно говоря 'бизнесмен Пригожин' или 'бизнесмен Малофеев' продает Кремлю услугу силовой политики. Если закон будет принят это все мгновенно перевернет доску. Никаких 'инициативников', никаких 'эксцессов' - а просто 'государственное спонсирование терроризма'. (*не знаю, о чем думает Владимир Владимирович, и где он намеревается посадить самолет всей этой российской истории последнего десятилетия)...

требуется, конечно, какой-то правильный термин

для обозначения процесса 'присоединения'. Потому что используемые по аналогии термины всегда вызывают сопротивление. У нацистов это 'присоединение' называлось 'гляйхшалтунг', я иногда использовал это как метафору. Но нам нужен термин - и это, конечно, не 'нормализация', - а по смыслу именно 'присоединение'. То есть, допустим, Совет по правам человека был уже довольно плох, но 'не до конца присоединен'. И вот в декабре 2019 года он 'полностью присоединен' (вот Фадеев, вот 'инициация' в виде путинского выступления, вот заявление нового директора о том, что он против амнистий для 'враждебных элементов' и т.д.). Или там, допустим, режиссер Бояков. У него, конечно, и раньше были 'взгляды'. Но это были просто 'взгляды', а теперь он 'присоединен'. То есть он с точки зрения 'движения' прошел неформальную инициацию и стал частью движения.

Мне кажется, в воздухе витает

ощущение застоя, усталости, тягомотины. А самое главное — цинизма. Приходишь на [только что завершившуюся книжную ярмарку] Non/fiction, а тебе говорят: «Только, пожалуйста, не говорите о политике». А почему, собственно? О чем хочу, о том и говорю.

Особой подсистемой в этой риторике

является риторика руководства «либеральных» (по своему самопредставлению) институций. Цензурируя попытки критики и протеста внутри коллектива, она взывает к коллективному инстинкту самосохранения: не подрывайте нашу деловую репутацию (подразумевается - в глазах начальства), не подводите нашу институцию под репрессии, а не то нам всем будет хуже. Такая риторика была невозможна в советской публичной сфере: диссидентов вслух осуждали за отступничество от принципов, и кто-то лишь глухо мог ворчать, что они, мол, «подставляют нас всех». Сейчас такой дискурс институционализировался: он изрекается вполне официально, это наш публичный дискурс юденратов, оккупационных старост. Очевидно его лукавство: мы все-таки живем не в гетто и не на оккупированной территории, положение не столь безысходно, и интересы выживания не так трагически настоятельны, чтобы ради них поступаться гражданской и профессиональной совестью. Поэтому есть основания напоминать руководству о его двойной ответственности - не только перед репрессивной властью, но и перед теми, на чье доверие они притязают. Как говорили кому-то из таких людей их остроумные студенты: «Если вас взяли в заложники, дайте нам знак, мы поймем».