Валентин Катасонов - В начале было Слово, а в конце будет цифра.

Мы сегодня живем в обществе, которое с точки зрения его социально-экономического устройства можно однозначно назвать капитализмом. Это модель общества, в котором высшей целью человеческой жизни считается обогащение (накопление, приращение капитала). Причем цель может достигаться любыми способами, даже такими, которые нарушают и попирают элементарные нормы морали и нравственности. Это общество, в котором насаждаются дух потребительства, эгоизм, индивидуализм, жестокость. Общество, в котором действует принцип homo homini lupus est («человек человеку волк»).

На Западе капитализм пришел на смену тому обществу, которое в учебниках обычно называют феодализмом. На самом деле отличительной чертой того традиционного общества было доминирование христианских норм жизни, которые сдерживали развитие в человеке животных инстинктов, не давали ему превращаться в волка. Если отсчитывать от первых буржуазных революций (в Голландии во второй половине XVI века и в Англии во второй половине XVII века), то капитализму уже около четырех столетий. За эти века он в полной мере проявил свою человеконенавистническую, можно сказать, сатанинскую природу. Даже самые ярые сторонники капитализма (те, кто были особо одержимы страстью обогащения) старались не акцентировать внимание на его отрицательных сторонах.

Чтобы как-то «облагородить» и оправдать капитализм, главные бенефициары буржуазных революций (тогдашние капиталистические олигархи) стали поощрять развитие нужной им «науки». Началось бурное развитие философии, политической экономии, социологии, которые стали выполнять «социальные заказы» буржуазных «хозяев жизни». В частности, среди политэкономов того времени – это англичане Уильям Петти, Адам Смит, Давид Рикардо. С одной стороны, работы этих «ученых» должны были способствовать разрушению традиционных ценностей христианства, которые мешали развитию капиталистических отношений. Делалось всё возможное для того, чтобы духовную власть Церкви заместить авторитетом так называемой «науки», которая на самом деле была слегка закамуфлированной сектой. С другой стороны, так называемая «наука» должна была оправдывать и обосновывать капитализм, высвечивать его достоинства. Но даже самые ярые апологеты капитализма того времени были вынуждены признавать те или иные «несовершенства», «недостатки», «издержки» капитализма. Мол, капитализм как способ организации общества не идеален, но другие формы общества еще менее идеальны. Или вообще ужасны. Так, в Новое время стала создаваться легенда о «мрачном Средневековье», которая для современного неискушенного человека, к сожалению, уже стала аксиомой.

К XIX веку ужасы, античеловеческая природа капитализма проявились настолько явно, что его беспринципная апологетика стала затруднительной. Более того, появился жанр публицистической и даже «научной» критики капитализма. Его адепты как минимум предлагали внесение серьезных корректив в существующий капитализм, а как максимум – его смену на другой строй. Наиболее популярной альтернативой стал и социализм и коммунизм. В Англии таким критиком стал Роберт Оуэн (яркий представитель утопического социализма; как ни парадоксально, он был крупным капиталистом и одним из самых богатых людей в стране). В континентальной Европе наиболее известными обличителями капитализма стали Пьер-Жозеф Прудон (французский политик, публицист, экономист, основоположник анархизма) и Фердинанд Лассаль (немецкий политик, экономист, идеолог государственного социализма) и т. д. Но самый тяжелый удар по капитализму нанес Карл Маркс серией своих работ, среди которых главной стал труд под названием «Капитал» (первый том вышел в 1867 году). Эстафету уничтожающей критики капитализма Маркса подхватили его последователи, которые стали называть себя «марксистами». Самым выдающимся из них стал В. И. Ленин (Ульянов). Наибольший вклад в критику капитализма он сделал своей работой «Империализм, как высшая стадия капитализма» (1916).

Столь обширное предисловие я сделал для того, чтобы показать парадоксальную ситуацию, которая сложилась в ХХ веке. С одной стороны, капитализм продолжал развиваться (хотя и переживая периодические кризисы и иные катаклизмы) и распространяться на всю планету. С другой стороны, он себя настолько дискредитировал, что идейно защищать его было сложно и даже невозможно. Об этом интересно и убедительно пишет известный американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт (1908–2006) в своей последней книге «Экономика невинного обмана» (2004; в том же году она вышла в России на русском языке). Гэлбрейт говорит, что окончательная дискредитация капитализма произошла после того, когда в октябре 1929 года случился обвал на фондовой бирже Нью-Йорка, после чего начался экономический кризис, который затем перерос в затяжную депрессию. Для Америки 30-е годы прошлого века были самым настоящим кошмаром. Кошмар был особенно тяжелым (в политическом и моральном плане) для властей предержащих в США потому, что в это время в Советском Союзе происходило самое настоящее «экономическое чудо» (индустриализация). На слово «капитализм» было наложено негласное табу. Неписаные правила американской политкорректности запрещали журналистам, университетским профессорам и политикам использовать слово «капитализм». Пытались найти альтернативы в виде слов «конкурентная экономика», «рыночная экономика», «рыночная система» и т. п. Кстати, и в наших сегодняшних учебниках по экономике вы не найдете слова «капитализм». Вместо него используются словосочетания «рыночная экономика», «рыночная система». Как справедливо отмечает Джон Гэлбрейт, «выражение „рыночная система“ смысла не имеет, оно ложно, невыразительно и шатко». Кстати, я тоже об этой абракадабре писал. Почему абракадабра? – Потому что рынка в том определении, которое дается в учебниках по экономике, в природе не существует [403] См.: Валентин Катасонов о «птичьем языке» и «экономической науке» (https://tsargrad.tv/ articles/valentin-katasonov-o-ptichem-jazyke-i-jekonomicheskoj-nauke_149726). Также: Словарь экономической лексики: «рынок» (https://tsargrad.tv/articles/slovar-jekonomicheskoj-leksiki-rynok_150510. .